Полет длиною в жизнь
Шрифт:
— Простите, но… Сколько же вам лет?
«Он был уверен, что его собеседнице лет двадцать, быть может — чуть больше. Во всяком случае, выглядела она достаточно взрослой, да и держалась на редкость уверенно.
— Семнадцать. Восемнадцать мне исполнится только через несколько месяцев. А вы думали, мне сколько? — Его удивление неожиданно польстило Кейт.
— Ну-у, не знаю, право… Может быть, года двадцать два — двадцать три… — Джо хмыкнул. — Девочек вроде вас нельзя выпускать в свет в таких платьях — они очень легко могут сбить с толку старых дураков вроде
Но он вовсе не выглядел старым, особенно когда улыбался или смущался. В последнем случае Джо вообще напоминал мальчишку, обманом втиснувшегося в общество взрослых и уличенного в этом. Вот уже несколько раз Кейт замечала, как он в смущении отводил глаза и, только справившись с собой, снова поднимал голову. Эта непонятная стеснительность ей очень нравилась, хотя Кейт и казалось, что такой человек, как он, должен был бы лучше адаптироваться в обществе — в любом обществе.
— А сколько лет вам, Джо?
— Двадцать девять, скоро будет тридцать. А летаю я с шестнадцати лет. Кстати, что бы вы сказали, если бы я предложил вам как-нибудь покататься на самолете? Впрочем, ваши родители, наверное, будут против… — добавил он, и его лицо омрачилось.
— Мама точно будет против, — кивнула Кейт. — А вот папе ваше предложение скорее всего понравится. Он просто боготворит мистера Линдберга и считает, что у авиации — большое будущее.
— Что ж, это существенно упрощает дело. Быть может, когда-нибудь я даже поучу вас водить самолет. Поверьте, это не опаснее, чем играть в хоккей…
Тон его был шутливым, но взгляд мечтательно затуманился. Джо еще никогда не приходилось обучать летному искусству девушек, хотя он знал много пилотов-женщин. В числе его друзей были и Амелия Эрхарт, без вести пропавшая три года назад над Тихим океаном, и Эдна Гарднер Уайт, с которой он несколько раз поднимался в воздух. На его взгляд, эта женщина летала не хуже Чарльза, в ее послужном списке было несколько головоломных рекордов и побед в воздушных гонках. Теперь она готовила военных летчиков и слыла очень квалифицированным инструктором.
— А вы когда-нибудь бываете в Бостоне? — с надеждой спросила Кейт, и Джо снова улыбнулся. Теперь он знал, сколько ей лет, однако от этого его интерес к ней не стал нисколько меньше. Напротив, он гадал, как удается Кейт быть одновременно такой юной и такой чарующе-женственной.
— Иногда. На мысе Код живут мои друзья. В прошлом году я останавливался у них, когда… словом, провел там некоторое время. Но ближайшие несколько месяцев мне придется провести в Калифорнии, так что я лучше позвоню вам, когда вернусь. Быть может, ваш отец тоже захочет немного полетать с нами.
— Папа обязательно захочет, — сказала Кейт убежденно.
Предложение Джо пришлось ей по душе, и единственное, о чем она думала, это о том, как бы уговорить маму. Впрочем, ей тут же пришло в голову, что Джо может и не позвонить. Даже скорее всего не позвонит.
— А вы все еще учитесь в школе? — поинтересовался Джо.
Сам он бросил школу в четырнадцать, и всем, что теперь знал, был обязан своей любви к самолетам. Когда Чарльз
— Да, мне осталось еще полгода. А осенью я пойду учиться в колледж.
— Вы уже решили — в какой?
Она улыбнулась.
— Пока не знаю. Мне бы хотелось учиться в Рэдклиффе, но мой папа закончил Гарвард, поэтому он хотел бы, чтобы я поступила туда. Нет, я вовсе не против, к тому же и Рэдклифф, и Гарвард находятся в Кембридже под Бостоном — совсем близко к тому месту, где мы живем. А вот маме хотелось бы, чтобы я училась в Вассаре, потому что в свое время она обучалась именно там, так что на всякий случай я написала заявление и туда. Но вообще-то я предпочла бы учиться в Бостоне. Или, на худой конец, в Нью-Йорке, в колледже Барнарда. Мне очень нравится этот город, а вам?
Вопрос был задан с очаровательной непосредственностью, и Джо был застигнут врасплох.
— Не знаю, что и сказать… Признаться, я люблю маленькие провинциальные городки.
Кейт внимательно посмотрела на него — она не была уверена, что это правда. Скорее всего, таков был его сознательный выбор — ведь Джо наверняка сам был родом из какого-то крохотного заштатного городишки или даже поселка, где остались его корни, его привязанности. Вместе с тем, что-то подсказывало Кейт, что Джо давно перерос собственную провинциальность. Он стал фигурой иного масштаба, для которой были тесны маленькие города и поселки с их неторопливой, размеренной жизнью. Быть может, сам Джо этого еще не осознал, но Кейт это было ясно как день.
Они все еще обсуждали достоинства Бостона и Нью-Йорка в сравнении с другими городами, когда в банкетном зале появился Кларк Джемисон, и Кейт представила их с Джо друг другу.
— Прошу меня простить, что-то я сегодня слишком разболтался, — извинился Джо, пожимая протянутую руку Кларка.
К тому моменту, когда отец Кейт появился в банкетном зале, их разговор продолжался уже без малого два часа, и Джо боялся, что Кларк будет недоволен — ведь Кейт, в конце концов, было всего семнадцать лет. Но тот только улыбнулся и сказал:
— Насколько я знаю собственную дочь, вашей вины в этом нет. Наша Кейт очень общительна — такой уж у нее характер. Я сразу догадался, что она нашла себе очередную жертву и теперь «обрабатывает» ее. Надеюсь, она не очень вас утомила, мистер Олбрайт?
Когда Кейт представила ему Джо, Кларк был и удивлен, и польщен одновременно. Из газет он знал, что Джо Олбрайт — один из лучших летчиков страны, и теперь гадал, знает ли Кейт, кто перед нею. Если верить прессе, то своей славой он почти сравнялся с легендарным Линдбергом — особенно после того, как выиграл трансконтинентальную воздушную гонку на «Мустанге-П-51».