Полет дракона
Шрифт:
Ведич и Главный советник говорили на языке Ат. Ведич почти забыл его, и они с трудом понимали друг друга, часто переходя на язык хань-жэнь.
Несмотря на огромную жизнь, проведенную на чужбине, Ведич многое помнил. Высокие деревянные терема, каменные стены-лабиринты, весенние праздники и танцующих девушек в белых одеждах. Когда родился младший брат, его колыбель, по обычаю, завесили рубахой отца. Недалеко от их дома стояло большое сооружение из камня с длинным желобом для изучения небесных светил. В это место его часто приводил отец, показывал
– Вот, что я запомнил о звездах. – Сказал Ведич.
–
Стоят три терема златоверхие;
Во первом-то терему млад светел месяц,
Во втором-то терему красно Солнушко,
В третьем-то терему часты звездочки.
Млад светел месяц - то хозяин наш.
Красно Солнушко - то хозяюшка,
Часты звездочки - малы детушки.
Рядом, он хорошо это помнил, располагалась еще одна постройка из больших камней, расположенных в виде спирали. Отец говорил, что без нее не могли летать воздушные корабли Бореи.
– И вот что удивительно. – Добавил Ведич. – Изображение таких же спиралей я видел в вашей стране. Вот смотрите: этот осколок кувшина я подобрал в Хэннани, и сохранил его в память о моей родине.
Ведич вытащил из-под изголовья кана черепок керамики. На нем серым цветом выделялась бесконечно свивающаяся спираль.
Главный советник внимательно рассмотрел осколок.
– Судя по глине, он современник пяти Императоров. Я и раньше видел такие изображения, но всегда связывал их с верованиями местных жителей. Неужели это память об альбатросах? Удивительны дела небес!
Ведич жил с родителями недалеко от Туле – главного города его страны. В Борее среди зеленых холмов текли спокойные, величавые реки. К началу долгой зимы на юг улетали птицы, а люди надевали теплые, меховые одежды. У него было шестеро братьев и сестер, любимая собака и игрушки. Его научили читать и писать. Потом в один из самых страшных дней в его жизни все закончилось.
– …меня так много раз передавали из рук в руки, что пути домой я не нашел бы уже никогда. – Рассказывал Ведич.
– Ты говорил о силе и ясновидении ваших жрецов. Как могло случиться, что тебя похитили и не нашли?
– Отец говорил, что Зло тоже обладает силой, и всегда борется с Добром. Возможно, у него были враги среди жрецов. Хотя, мы жили на руси, и ни от кого не таились.
– Что значит «жили на руси»? – Спросил Советник.
– Слово «русь» обозначало у нас весь мир, или белый свет. А жить «на руси» значило жить открыто, у всех «на виду». – Объяснил Ведич.
Расставшись с родиной в полудетском возрасте, Ведич почти ничего не знал о ее государственном устройстве. Помнил только, что главный закон в стране называли Правдой. Правда пришла к людям из Прави – мира небесного и справедливого. Мир, в котором они жили, отец Ведича называл еще и Явью. А о стране, в которую уходили умершие, люди говорили – «Навь».
– Помнится, отец сказал мне такие слова: «Я вижу, что Правь, Явь и Навь – легкие тени чего-то великого,
– Каким духам вы поклонялись?
– Богу Солнце-Яру. Сияющему и всемогущему.
– Что такое бог?
– По-вашему это – высший дух, первопредок.
– Ты говорил о полетах своего отца. Расскажи, как это происходило. Он пользовался каким-нибудь устройством?
– Нет. Он просто особым образом складывал перед собой руки, и медленно воспарял. В воздухе он мог находиться как угодно долго. У нас таких людей называли птица-человек.
– Может быть, у него был какой-то особенный пояс или невидимые крылья?
– Пояс отец, действительно, носил. Но скрывалась ли в нем тайна полета, я не могу сказать. Из рассказов старшего брата я знал, что в Борее были воздушные корабли, способные поднять до десяти воинов сразу. Правда, сам я никогда их не видел.
– А язык, на котором мы сейчас с тобой говорим, это язык Бореи?
– Нет. Мы говорили на нем только дома.
Главный Советник и его сын обменялись быстрым взглядом.
– Конечно, я рано потерял свою родину, и многого о ней не знаю. – Говорил Ведич. – Но, я успел научиться читать и писать. Ее дух живет во мне, и я вижу, что Хань и Борея очень близки.
– Чем же? – Спросил Главный советник.
– Вы не отделяете Небо от Земли, Прошлое от Настоящего, и струны Минувшего звучат для вас так же мелодично, как и песни сегодняшнего дня. Многие считают так: вот прошло сто лет, двести, тысяча, и все былое кануло в бездну Непостижимого. А на самом деле оно здесь, рядом с нами.
– Да, мы, действительно, неразделимы с душами наших предков, и Прошлое живет в каждом нашем доме. Но, разве может быть иначе?
– Может. В странах Запада тоже чтят своих умерших, и там есть люди-посредники между миром духов и миром людей. Но между этими мирами – стена, которую, по их мнению, нельзя перейти. Кроме того, Запад поклоняется плоти, вещам и мирскому изобилию, чего нет ни в Борее, ни в Империи Хань. У вас человек способен достичь вершины славы и богатства, а затем уйти в горы и слиться с лесом, рекой и скалами. Редкий человек с Запада поступит так же.
Ведич помолчал и, прикрыв глаза, погрузился в воспоминания. Потом тихо сказал:
– У меня никогда не было семьи. А там, в Борее, осталась девочка, которую я очень любил. Ее звали Ярина. Мы играли в глиняные лошадки, гуляли у реки, и бегали за дом ее отца рвать цветы. Нам было очень хорошо, и я помню об этом всю свою жизнь. Мы с ней договорились быть вместе и в жизни и в смерти. Как сложилась ее судьба, мне неизвестно. Но я чувствую, что она жива, и по сей день тоскует обо мне.
Разговор затянулся далеко за полночь. От тайн неведомой Бореи собеседники переходили к Поднебесной и ее истории, причем, Ведич проявил удивительную осведомленность в традициях и обычаях народов Хань. Его лицо помолодело и светилось.