Полёт фантазии
Шрифт:
– Но, в первых трех случаях инъекция была смертельной! Смерть наступала мгновенно! – пояснила я.
– Женя, это ты о чем? – нахмурился Макс. – Какие инъекции? Тебя ударили ножом.
– Не может быть! – пробормотала я.
Вдруг подумала, что Макс считает меня сумасшедшей, и это почему-то меня
развеселило. Я рассмеялась и сразу в этом раскаялась, так как ощутила резкую боль в горле и груди. Врач предупреждал, что таковы последствия наркоза. Макс с тревогой смотрел на меня.
Я
– Ты у меня сразу два камня с души сняла. Во-первых, я убедился, что у тебя с головой все в порядке, а, во-вторых, думал, что там у тебя было назначено свидание.
– Значит, ты до сих пор не понял, что я – не многостаночница?
– Теперь понял, – засмеялся он.
– Надо же сообщить на работу! – озаботилась я.
– Уже сообщил.
– Что ты сказал Роману Ивановичу?
– Что ты у них больше не работаешь.
Слезы хлынули из моих глаз:
– Зачем ты это сделал? Почему распоряжаешься мной? На что я буду жить, когда выйду из больницы?
– Это мы обсудим потом, а сейчас тебе предстоит встреча со следователем. Он уже
ждет за дверью. Я обещал подготовить тебя, а ты ревешь. Нехорошо! – Он нежно прикоснулся к моим губам. – Все будет хорошо! Просто замечательно! – и вышел.
Следователем оказался мужчина лет сорока, в меру деловой, в меру приветливый. После уточнения анкетных данных он приступил к допросу, который назвал беседой:
– Что вы делали в пятницу вечером на Потемкинской улице?
Я перебила его:
– В тот вечер еще кто-нибудь пострадал именно там, на Потемкинской?
– Это не имеет отношения к делу.
– Еще как имеет! – не согласилась я.
– Да, был еще один пострадавший.
– Хрупкая длинноволосая шатенка лет двадцати пяти-тридцати погибла от смертельной инъекции? – возбужденно спросила я.
– Да, – он удивленно смотрел на меня. – Откуда вы узнали об этом? Она была убита,
когда вы были уже в больнице. В газетах об этом не писали.
– Мне, признаться, эти два дня было не до газет, – заметила я и рассказала ему о заметке в «Криминальном чтиве», своих выводах и плане написания рассказа.
– Почему вы не обратились к нам со своими подозрениями? – нахмурился следователь.
– Все было так очевидно, просто лежало на поверхности. Неужели вы до этого не
додумались?
– Не знаю. Это дело ведет мой коллега. Но давайте приступим к вашему. Вы
кого-нибудь подозреваете?
Я рассказала ему о недавнем розыгрыше, но никого на роль его инициатора у меня не было. Он уже беседовал с Максом, так что ничего нового я ему сообщить не смогла.
– Вы уже поблагодарили своего друга за спасение жизни?
– Какого друга? – не
– Максима Оглоблина или у вас есть другой?
– А как он меня спас? – недоумевала я. – К тому же, нож в меня все-таки сунули.
Следователь рассмеялся:
– Какие женщины неблагодарные! После розыгрыша, как вы его называете, он нанял
вам телохранителя, который весь день повсюду следовал за вами. Именно он набросился на преступника, не дав ему нанести точный удар. Он и сейчас сидит в коридоре. Вдруг убийца решит завершить начатое?
– Я думала, это была попытка ограбления.
– Возможно и такое, – согласился следователь. – Преступник действительно схватил
вашу сумочку, но, убегая, ее обронил.
– Его поймали?
– Нет. Он рванулся в Таврический сад, а телохранитель бросился к вам, боясь, что
возможный сообщник добьет вас.
Я вспомнила взволнованное лицо мужчины, который знал мое имя. Следователь пообещал еще навестить меня, если появятся вопросы, и, пожелав скорейшего выздоровления, удалился. Появился Макс.
– Благодарю тебя, мой спаситель! – с некоторым сарказмом произнесла я. – Почему ты меня не предупредил?
– Следователь проболтался! – нахмурился он. – Благодарить меня не за что, так как ты
лежишь на больничной койке. Не сказал потому, что ты могла с этим не согласиться.
Он опять был во всем прав. Я уже не знала, нравится ли мне это.
– Когда ты успел нанять телохранителя?
– Как только покинул тебя в четверг, поехал в агентство. Если бы не это, ты меня в тот
вечер ни за что не выгнала.
Я улыбнулась, вспомнив свое полурасплавленное состояние.
– Следователь не исключает того, что это была попытка ограбления, – заметила я.
– Значит, он – просто дурак, – сказал Макс. – Слежку за тобой наш сыщик заметил еще
в метро. Я следователю об этом говорил.
Я опять признала его правоту. Моя скромная одежда не позволяла предполагать наличия крупной суммы в кошельке, так что выслеживать меня с целью ограбления не было никакого резона. Я очень устала от всех размышлений и разговоров.
– Макс, а ты, что, тоже уволился? – поинтересовалась я.
– Почему?
– Не работаешь, целыми днями у меня торчишь.
– Оказывается, я здесь торчу, а я-то думал, что выхаживаю больную подругу. И
вообще, сегодня – воскресенье. Женя, почему ты такая колючая?
– Наверное, защищаюсь.
Он сел рядом и взял меня за руку.
– Неужели ты еще не поняла, что от меня не надо защищаться?
– Пока не могу в это поверить, – призналась я.
Он наклонился и поцеловал меня. Я боялась, что потеряю сознание. Нас прервал звонок моего телефона. Это был Алик.