Полет к свободе
Шрифт:
Их все еще щипало, а через секунду они стали влажными.
Это все тот песок, из-за него слезятся глаза, решил он. Песок, и больше ничего.
Он не плакал.
Такого с ним не могло быть.
Остальная часть полета назад, к «Тигриному когтю», прошла без всяких происшествий. На свое счастье, Хантер больше не встретил ни одного килратхского корабля, а то он вряд ли смог бы удержаться и не открыть огонь, даже если бы у него не было никаких шансов остаться после этого в живых.
Казалось, время тянется бесконечно, а «Дралтхи» все летел и летел в просторах космоса. «Они, пожалуй, зададут мне жару за эту прогулку,
Но это не должно привести к большим осложнениям. Полковник уже привык к подобным выходкам.
Он кивнул, представив себе те слова, которые произнесет полковник. Скорее всего, это будут весьма изысканные выражения. Полковник великолепно владеет английским языком и точно знает, когда в какой манере следует вести разговор. И, видимо, Хантер стал в некотором роде тем объектом, на котором он оттачивает свое мастерство.
Ну что же, своим поступком он заслужил наказание, он даже готов признать это. Но, черт побери, похоже, что полковник даже получает от этого удовольствие, хотя, Хантер был уверен, тот никогда в этом не признается. Более того, полковник Хэлсиен, наверное, расстроился бы до слез, если бы вдруг у него под рукой не стало Хантера, заметно скрашивающего унылые будни на «Когте».
После многих часов полета мимо вражеских патрулей он начал наконец выход на позицию, где, укрывшись среди астероидов, дрейфовал «Коготь».
Но только авианосца там не было. Вот так неожиданность!
Почему-то в памяти вдруг всплыла старая реприза одного комика: «Я родился в Чикаго. Сразу после моего рождения родители переехали в Нью-Йорк, и я потратил много месяцев, чтобы отыскать их след».
«Без паники, — сказал он себе, лихорадочно озираясь по сторонам и высматривая „Коготь“ среди проплывающих мимо астероидов. — Проверь навигационные карты, возможно, ты ошибся. Ты мог неверно проложить курс. Корабль, вероятно, где— то рядом, поблизости, среди скал. Только не паникуй…»
С помощью компьютера он быстро проверил прокладку курса, выполнил триангуляцию своей позиции.
Нет. Все правильно. Он на месте. А «Тигриного когтя» нет.
Он подавил внезапный порыв завопить, разгерметизировать кабину или начать биться головой о стенку кокпита. Все это вряд ли помогло бы ему в данной ситуации.
«О боже, они совершили прыжок из системы и бросили меня здесь. Я пропал, мне не вернуться к Веге на этом крошечном истребителе, я не могу совершить прыжок и последовать за ними за пределы этой системы. Мне некуда деваться».
Его сердце бешено колотилось, усталость вдруг исчезла, сменилась чем-то другим. Состоянием полнейшей паники. И это был конец.
«Ну-ка возьми себя в руки, парень. Успокойся. Поразмысли как следует. Ты обязательно найдешь выход. Ты должен. Ну, например, можно развернуться и лететь назад, на Фирекку. Соотечественники К'Каи, наверное, спрячут меня где-нибудь до тех пор, пока… пока… черт, могут пройти годы, прежде чем Конфедерация возвратится на Фирекку. Бог знает, сколько времени понадобится этим толстозадым идиотам из Верховного командования, чтобы решить вопрос о помощи для наших пернатый друзей. А тем временем килратхи заполнят всю планету, и я наверняка буду рано или поздно схвачен
От этой мысли у него в животе все перевернулось. Где-то в глубине его сознания всегда таился страх, что его могут схватить враги.
«Что угодно, только не это. Уж лучше смерть… Или… До точки прыжка из этой системы несколько часов полета. Возможно, „Коготь“ еще не совершил прыжок. Если я промчусь как вихрь, то, может, успею».
Его пальцы стремительно забегали по клавиатуре навигационного компьютера, прокладывая новый курс — к точке прыжка. Его руки дрожали, но он не замечал этого, разгоняя «Дралтхи» до максимальной скорости по прямой к точке прыжка из системы. Он был настолько взвинчен, что не мог просто сидеть сложа руки, предоставив истребитель автопилоту. Вместо этого он непрерывно включал подряд все каналы связи Конфедерации, обшаривая эфир в поисках хоть какого-нибудь сигнала, свидетельствующего о наличии в системе других человеческих существ, кроме него. Во время этих поисков он случайно обратил внимание на нечто другое: стрелка манометра давления воздуха медленно смещалась к красной зоне.
«Если их там нет, мне не хватит воздуха для дыхания, чтобы вернуться на Фирекку. Ядерный двигатель истребителя выдержит еще миллионы кликов, но воздух у меня кончится через несколько часов. Я мог бы повернуть назад сейчас и дотянуть до Фирекки… Нет, я рискну. Не бросайте меня здесь одного, ребята… Пожалуйста, не бросайте…»
Внезапно ожил экран видеомонитора, на нем появилось женское лицо, и голос на английском языке резко потребовал:
— Килратхский истребитель, немедленно назовите себя, или будете уничтожены!
«Что?! О боже! Благодарю тебя, боже, благодарю…»
— Я капитан Иэн Сент-Джон! Не уходите без меня, ребята!
Он отчаянно обшаривал глазами пространство вокруг себя… Вот он! Ниже по правому борту совершенно другим, чем полагалось, курсом летел родной «Тигриный коготь». Его корпус излучал серебристо-зеленоватое сияние, на металлической поверхности палубы перед посадочным отсеком ярко горели красные цифры номерного знака авианосца. Никогда в жизни он не видел ничего более прекрасного!
— Капитан, немедленно идите на посадку, мы заканчиваем отсчет времени перед прыжком из системы.
— Есть, мэм!
—Хантер разогнал «Дралтхи» до предельной скорости, а затем, включив еще и форсаж, направил истребитель к авианосцу. Он пронесся над палубой «Когтя» с огромными красными номерами, словно какой-нибудь вампир из преисподней, нацелившись точно на посадочный отсек. В последний момент он резко включил тормозные реверсы.
«Никогда не проделывал такого трюка прежде. Я очень надеюсь, что он сработает!»
«Дралтхи» негодующе взвыл от внезапного торможения, позволившего погасить скорость за считанные секунды. Хантер направил машину к открытому посадочному отсеку, всей душой надеясь, что на посадочной полосе нет никакой другой машины.
«Дралтхи», задев крышей кокпита потолок посадочного отсека, тяжело шлепнулся на палубу, и тут же его подбросило вверх. Стараясь выровнять машину и не дать ей завалиться набок, Хантер изо всех сил жал на тормоза. Истребитель замедлил бег, еще раз подскочил и наконец замер на месте. Спустя долю секунды у капитана возникло такое ощущение, будто все его нутро выворачивает наружу, — верный признак того, что корабль совершает прыжок.