Полет на космическом корабле
Шрифт:
Она снова взглянула на меня и рассмеялась, - наверное, выражение лица у меня было крайне глупым.
Пустой мир с темно-зеленым небосводом остался в прошлом, я уже никогда туда не вернусь. Мы с Трейси теперь жили у журчащего ручья в лесу светло-оранжевого споума. Над светло-оранжевым пейзажем протянулись широкие полосы голубого бархатистого гиперпространства. Динозавров тут не было. Мне даже в какой-то степени их недоставало. Зато по воздуху летали то ли бабочки, то ли летучие мыши серебристо-красного
Все здесь было маленьким, нежным, неопасным.
Когда мы прибыли сюда, то спокойно вышли за пределы космопорта для летающих тарелок - здесь не было никакого заграждения из колючей проволоки. Тем временем зеленая планета все удалялась и наконец совсем исчезла из виду. Кругом было одно лишь звездное небо, и Трейси сказала:
– Слушай, Уолли, ты опять-таки все перепутал. Тринтун - это название планеты, а жители называли себя просто тринтами.
– Ты уверена?
Она улыбнулась:
– В твоей долговременной памяти то же самое, а вот в кратковременной произошла путаница. Но я, конечно, не могу гарантировать, что в книжке все было именно так.
– Ага.
Она подвела меня к длинному низкому зданию, похожему на склад, там мы забрали волшебные игрушки и ушли в лес. Тем временем космический корабль летел все дальше и дальше, в верхние окна было видно голубое небо, так контрастировавшее с окружавшим нас пейзажем. Наконец мы вышли на луг, заросший оранжевой травой и редкими оранжевыми деревьями - маленькими, узловатыми, как дикие яблоньки; на них даже висели небольшие плоды оранжевого цвета. Еще в траве попадались красновато-желтые цветы, а ручей с журчанием омывал круглые коричневые камешки.
Мы установили палатку, расстелили одеяло для пикника. Оказалось, что Трейси среди волшебных игрушек прихватила термосумку с горячими гамбургерами, от них исходил такой аппетитный запах, что у меня слюнки потекли.
Я потрогал один гамбургер, он был как раз таким, как надо.
– Что это такое?
Трейси ответила:
– Не знаю. Химический состав соответствует нашим телам.
При ближайшем рассмотрении оказалось, что это вовсе не гамбургеры. Круглые, хорошо прожаренные кусочки хлеба. Я надкусил один.
– У-у-ух.
В глазах Трейси мелькнула тревога.
– Невкусно?
Я откусил еще и поморщился.
– Ужас. Разве можно мешать горчицу с корицей?
Она улыбнулась.
– Но даже это тебя не останавливает.
– Нет.
– Я доел первый "гамбургер" и принялся за второй.
– А сосиски этот аппарат делать умеет?
– Наверное.
Сосиски с булочками. Замечательно. В какой книжке я вычитал выражение societe anonyme d’hippophage [11]. Я встряхнул головой, чтобы отделаться от дурацких мыслей. Если это возможно. Боже. По крайней
– Кто жил здесь, Трейси? В этом оранжевом мире?
– Здесь никто никогда не жил, в споумах вообще не живут, Уолли. Они нужны были для автоматизированной транспортировки. Я думаю, что в них просто разрослись экологические образцы. Споумы уже так давно предоставлены сами себе.
– Как давно?
Задумчивый взгляд.
– Ну, со времени первого полета к звездам до момента моего производства прошло около миллиарда ваших лет.
Во рту снова пересохло - уже знакомое чувство.
– Я не то имел в виду.
Она сказала:
– Судя по астрономическим данным, большую часть этого времени я провела в латентном сне. Может, сто миллионов лет.
– Значит, еще до конца мелового периода и тех страшных событий, из-за которых вымерли динозавры?
– Теперь понятно, откуда в автоматических споумах эти животные. Помнится, некоторые ученые выдвигали разные теории о сверхновой звезде.
– Не думаю, что тут была какая-либо связь, - сказала она.
– Где бы ни находилась Земля, она должна быть за пределами… на нее не распространилось то, от чего погибли или исчезли все.
– В ее кукольных фарфоровых глазах появилось задумчивое выражение, но тут же исчезло.
– И ты не знаешь, из-за чего наступил конец Затерянной Империи?
– Нет, пока не знаю. Но, похоже, исчез лишь органический разум.
– Мне трудно в это поверить.
– Я обвел рукой окружавший нас пейзаж.
– Все это, все то, что я видел на планетах, существовало и сохранялось без всякого присмотра на протяжении сотни миллионов лет, а может, и больше того.
Она снова улыбнулась:
– Нельзя говорить "без присмотра", Уолли. Без присмотра людей - это да.
– Ну да.
Я лег на спину и взглянул на небо, голубое гипернебо. Интересно, что ждет меня? Что будет, если нам все же удастся найти Землю? Что тогда? Просто так вот отправлюсь домой? Я пытался представить себе, как снова окажусь в долине Дорво, - вот так, с голой задницей, держа за руку обнаженную девочку. Привет, мама! Извини, я опоздал! Смотри, что я зато нашел!
– Уолли, у тебя снова эрекция, - сказала Трейси.
Я перекатился на бок, лицом к ручью и деревьям, прижал колени к животу.
– Извини.
Она ответила:
– Слушай, я понимаю, что мы не можем сделать того, о чем ты мечтал во сне. Мы рискуем разрушить это незрелое тело. Но я бы могла тебе помочь, я видела, как ты это делаешь.
Я подумал: "А что если мы разрушим меня?"
Через какое-то время она осторожно дотронулась рукой до моей спины.
Я вздрогнул. Она сказала:
– Я вырасту, ты ведь знаешь. Это тело настоящее, все сделано с помощью твоего генома.
Я ответил:
– Тебе одиннадцать лет, Трейси. Пока ты вырастешь, пройдет немало времени.