Полет над гнездом индюшки
Шрифт:
Продолжая задыхаться, я топталась у ларька. Света сидела не двигаясь. Через час у меня потемнело в глазах, но девушка словно приросла к скамейке, ни разу не изменив позы.
В начале шестого в мою голову начали закрадываться нехорошие подозрения, но тут к лавочке подошли два милиционера и тетка в цветном сарафане.
– Целый час сидит, не моргает, – затараторила баба, – небось плохо от жары стало, купила у меня бутылку, плюхнулась и замерла.
– Эй, гражданочка, – баском сказал парень в форме и тронул Свету за плечо.
Девушка молча повалилась на
– А-а-а-а, – завизжала баба, – гляньте, в боку-то! Ой-ой-ой, убили, мама родная!
Народ на площади замер, а потом кинулся на звук.
– Граждане, – надрывался один из милиционеров, – отойдите, ну ничего интересного нет, вы что, покойников не видели никогда?
Второй парень бормотал что-то, поднеся к губам рацию. Я протолкалась сквозь толпу зевак и постаралась сдержать крик. Света лежала на скамейке, нелепо вывернув ладонями вверх руки. Полная бутылка минеральной воды валялась у ее ног, обутых в красивые светло-бежевые замшевые туфельки.
– Чего уставились? – сердито спросил у меня мент и велел: – Ступайте отсюдова, здесь вам не цирк.
– Слышь, Петь, – крикнул другой парень, – у ней в сумочке паспорт лежит.
– Такая молодая, – вздохнула баба в цветастом платье, – небось любовник прирезал. Мужики ревнивые… страсть! Может, изменила ему?
– Почему вы решили, что ее убили? – тихо спросила я.
Тетка ткнула пальцем в тело.
– Ты че, слепая? Вон рукоятка торчит, в боку. Ножом пырнули, ровнехонько в сердце, оттого и крови мало. Когда прямиком в «мотор» попадают, рана чистая совсем. Я раньше, до того как в ларек торговать села, в больнице работала, всякого насмотрелась, потому и шум подняла, вижу – неживая сидит! Ну дела, вот это штука! Я первая заметила, я дайте объясню, как дело было…
Торговка рванулась к милиционерам, но мне удалось ухватить ее за локоть.
– Вы видели момент убийства?
– Ну!
– Расскажите.
– Купила девка у меня бутылку воды. Я еще подумала: такая симпатичная, а в глазах беда, прямо почувствовала, сейчас плохо будет, у меня экстрасенсорные способности, умею порчу снимать…
– Заплатила за воду – и дальше?
– Села на скамейку. Я сразу поняла, дело плохо, вокруг нее темно, мухи летают, смерть ходит.
– Устроилась на скамейке – и?..
– Убили!
– Кто?
– Любовник!
– И как он выглядел?
– Не знаю!
– Может, припомните?
– А я его не видела, – пояснила баба, – народ все время у ларька толчется, воды всем подавай. Только гляжу, она все сидит и сидит, а рядом смерть ходит! Я очень нервная…
– Значит, кто ее ударил ножом, не знаете?
– Так любовник, – понеслась по кругу продавщица, – ясное дело, больше некому! Кому еще быть-то! Мужик ее прирезал.
Я молча стала выбираться из толпы. Если у Дегтярева основная масса свидетелей похожа на эту тетку, то полковника следует пожалеть.
Разозленная Анетта, получив назад свою кофту и бейсболку, сердито сказала:
– Ты – сумасшедшая.
– Ладно, не сердись.
– Бог знает, что в голову приходит, –
Но я, отмахнувшись от нее, села в «Пежо», выкатилась за ворота, свернула в сторону Большой Полянки и притормозила. Ноги противно дрожали, руки, несмотря на работающий кондиционер, прилипали к рулю. Свету убил ее приятель, тот самый мужчина с татуировкой, телефон которого я знаю. 120… нет, кажется, 128… впрочем, вроде 220…
От злости я нажала на педаль газа. Несчастный «Пежо» скакнул вперед, дернулся и замер. Ведь я знаю, что у меня отвратительная память! Ну почему не записала номер, отчего понадеялась на себя? И что теперь делать?
Ясное дело, возвращаться назад. В магазине остались служащие, телефон лежит, очевидно, у Светы на столе, как-нибудь подберусь к трубке.
Чувствуя, как накатывает мигрень, я поехала назад в «Волшебный мир».
В торговом зале никого не было, я снова дошла до служебных помещений и закричала:
– Ау, отзовитесь!
Открылась самая последняя дверь, и высунулась ярко мелированная голова.
– Вам кого?
– Продавцов!
– Они в торговом зале.
– Там ни души.
– Да ну? – удивилась девушка и позвала: – Света!
Естественно, ответа не последовало.
– Говорю же, никого нет.
– Вот ведь какая, – забубнила служащая, выходя в коридор, – обед давно прошел, где же она?
Я потрясла пакетом, набитым игрушками.
– Уж извините, утром приобрела у вас товар, хозяйка велела, для детского праздника, а торговый чек мне не выписали.
Девушка улыбнулась.
– Кассовый цел?
– Вот, пожалуйста.
– Без проблем тогда, идите ко мне в бухгалтерию, сейчас решим вопрос.
Я втиснулась в крохотную комнатку, где едва поместился стол, и вздохнула.
– Похоже, ваш хозяин экономит на чем только можно!
– Жуткий жлоб, – покачала головой бухгалтерша, – зарплата чистые слезы, поэтому и текучесть кадров большая. Виданное ли дело, заставляет людей за копейки работать. Естественно, народ увольняется, у нас вечно недобор продавцов. Придут, сначала радуются, хороший магазин, в центре, покупатели приличные, всякая пьянь детям игрушки не покупает. А как первые денежки получат… Наш хозяин хитрый, обещает при найме приличное жалованье, а потом принимается штрафовать за все: курила в неположенном месте, с обеда опоздала, ничего не продала за смену…
Пока бухгалтерша болтала, я разглядывала кабинетик. На столе у говорливой девицы стоял телефон, но не радио, а стационарный аппарат. Светлана пользовалась другим.
– Простите, – улыбнулась я, – а ваша продавщица скоро придет? Кажется, ее Светой зовут.
– Так уж давно должна тут быть! – воскликнула бухгалтерша. – А что?
– Да после того как игрушки купила, она предложила у нее в комнате кофе попить. Угостила меня конфетами, я потом губы подкрасила, а помаду у нее на столе забыла. Жалко очень, дорогая косметика, хозяйка на день рождения подарила. Но ждать не могу, пора ехать. Вы уж попросите Светлану, чтобы не выкидывала, выберу время и заеду.