Полет ночной бабочки (Сборник)
Шрифт:
– Ничего не слышали? Может, кто-то убегал? Или кричал?
– Нет! Соседские собаки такой гвалт подняли, что собственного голоса не услышишь! Я дверь закрыл – и наверх. Посмотреть, что этот мерзавец уволок.
– И что же у вас украли?
– Да что у старика украдешь? Копию коллекции слонов махараджи и деньги.
– Много денег?
– Десять тысяч триста рублей. Все, что у меня было.
– Ну а слоны эти? Какова их стоимость?
– Подлинник стоит дорого. А копия – от силы пару тысяч.
– Ничего больше не пропало?
– Ничего,
– Последний вопрос, Семен Матвеевич. Собака ваша… Она лаяла в ту ночь?
– Цезарь вообще не издал ни звука. Пса явно чем-то накормили. Иначе бы вор так спокойно во двор не проник.
– До свидания, Семен Матвеевич, желаю вам скорейшего выздоровления.
– И всего вам доброго.
Черкасов попросил Марка Семеновича выйти с ним и спросил:
– Вы кого-нибудь подозреваете?
Шадонский-младший задумался.
– Судя по тому, что вор забрал слонов, он знал, что я владею подлинником. Возможно, кто-то посчитал, что раритет хранится именно у отца. Но каким образом просочилась информация?
– Может, через ваше окружение?
– Ерунда! Все, кому известно о слонах махараджи, знают только о том, что у меня они есть. Некоторым известно, что у отца имеется копия. Я ее сделал, когда приобрел подлинник в девяносто шестом. Так, на всякий случай. Да и отцу они очень понравились. Держать тут вещи общей стоимостью почти в полмиллиона долларов я, естественно, не стал бы. Ну а копия, – сын пожал плечами, – почему бы и нет? Ей цена – пара тысяч, не больше.
– И все же вор лез именно за ними, – заметил Черкасов. – Поверьте, я на своем веку повидал много квартирных краж. Его поведение не оставляет в этом никаких сомнений. Возможно, деньги он прихватил для отвода глаз. А где сейчас подлинник? В надежном месте?
– В Тарасове сегодня открывается выставка, которая работать будет два дня. На ней представлена и моя коллекция произведений древнего восточного искусства.
– Это та выставка, которую рекламируют по областному каналу?
– Она самая.
– Может, у вора или у тех, кто стоит за ним, возникла мысль подменить во время выставки ваших слонов?
– Мысль-то, может, и возникла, – усмехнулся владелец, – но уж больно она абсурдная. Осуществить это просто невозможно. Общая стоимость представленных там предметов – почти десять миллионов долларов. Это рыночная оценка. Представляете, как там организована охрана?
– Ладно тогда скажите: есть у вашего отца приходящие работники или работницы?
Коммерсант задумался.
– А знаете, вы натолкнули меня на одну интересную мысль!
– Какую же? – живо заинтересовался следователь.
– Вообще-то я часто навещаю старика. Неделю назад рассказал ему о готовящейся выставке, и он, узнав, что там будут представлены и мои слоны, предложил на время поменять своих на настоящих. В целях безопасности. Сказал он это, конечно, в шутку. Я в тон ему ответил, что это блестящая идея.
Наш разговор слышала уборщица, которая приходит к нему днем. Худого я про нее ничего сказать не могу. Женщина как женщина. Лет тридцать на вид. Возможно, она кому-то и рассказала о нашей беседе.
– А кто она такая, эта женщина?
– Зовут ее, кажется, Машей. Где живет, честно говоря, не знаю. Может, отец в курсе? Пойду у него спрошу.
Вскоре выяснилось, что уборщицу, по совместительству и кухарку, зовут Машей. Она раньше работала медсестрой в местной больнице. Это была одна из причин, почему Шадонский-старший ее нанял. Работала она у него всего пару недель. До этого была одна молодая особа, которая вечно куда-то спешила и делала все кое-как. Семен Матвеевич ее просто выгнал. По объявлению пришла Маша.
– Она вам паспорт показывала? – спросил Черкасов у старика.
– Конечно, показывала.
– Как ее фамилия?
Старик подумал и сказал, что фамилии не помнит.
– Когда она была у вас в последний раз?
– Позавчера утром. Вчера почему-то не пришла.
Черкасов стал прощаться. Провожая следователя, Марк Семенович сказал:
– Олег Валерьевич, если найдете грабителя, мне первому сообщите об этом, пожалуйста, – он многозначительно посмотрел на следователя.
– Я работаю не один, возможно, коллеги меня опередят. – Поймите меня правильно. Своими рассуждениями о возможной подмене экспонатов вы заставили меня усомниться в порядочности людей из моего окружения. Одно дело, если грабитель – какой-нибудь смирновский недоумок, услышавший рассказ уборщицы. Совсем другое – если это тщательно спланированное преступление, за которым стоят серьезные люди.
– Хорошо, буду иметь в виду вашу просьбу. Всего доброго.
Черкасов внимательно осмотрел двор. Собачья конура находилась за коттеджем. Пес лежал, положив тяжелую морду на лапы, и часто моргал глазами. На появление капитана никак не отреагировал.
В смирновском угро он застал Самсона, довольного донельзя.
– Поймали вашего патлатого бармена?
– Нет, ни дома, ни на работе он не объявлялся. Машины в гараже тоже нет. Но есть все же повод для радости. Нашелся Сережа Селезнев. Он убежал от этих чертовых сатанистов и утром пришел в милицию. Они позвонили нам, и я отправил за ним Чекмарева вместе с его матерью.
– Девушка тоже с ними?
– Женька? Как же! После визита к нам она еще дома не появлялась. Вероятно, в Тарасов рванула. Она там себе друзей завела из редакции «Поволжских новостей».
– Шустрая девица, – усмехнулся Черкасов.
– Чересчур, – вполне дружелюбно буркнул старший лейтенант.
– И где они его держали?
– Ваши коллеги были там, но никого не застали. Хозяин и его гости покинули свое гнездышко.
– Я сейчас беседовал с Шадонскими. Мне Марк Семенович рассказал любопытную историю.