Полет ночной бабочки
Шрифт:
– Тьфу ты, – сплюнул парень, решив ничего больше не говорить, чтобы не нарваться на новую колкость.
Они выехали со двора и направились к заброшенной ферме на краю городка. Дважды Гринев останавливался. Один раз возле базарчика, заметив на лавке спящего человека. Выяснилось, что это совершенно не тот, кто им нужен. Мужик просто перебрал к вечеру, и ускользающее сознание подсказало ему единственно правильную мысль: арендовать временно эту лавочку, пока не начнут ходить ноги.
Все это он и сообщил младшему лейтенанту и девушке,
Второй раз фары выхватили из темноты кучу мусора на земле, и Гринев принял ее за человека. После этого он дал газа и уже без остановок помчался к заброшенной ферме.
Остановившись у повалившегося забора, младший лейтенант вооружился фонариком, и они направились к темному проему, похожему на огромную пасть сказочного чудовища.
Луч выхватывал из темноты темные деревянные стойки. Противно пахло прелой соломой.
В одном месте кружок света остановился на спящем человеке, свернувшемся калачиком на небольшом стоге.
– Вставай! – Толик грубо тряхнул бомжа за плечо. Тот скатился вниз и застыл, уставившись на молодых людей остекленевшими глазами. Человек был мертв.
Женька не выдержала и отошла в сторону. Гринев подошел к девушке, спросил:
– Он?
Та молча кивнула, не в силах ответить.
* * *Хлесту так и не удалось уснуть. Едва он задремал, в дверь позвонили.
Петька ошалело помотал головой и включил свет. После обильного пития голова была свинцовой. Хлест жадно допил остатки кваса и лишь после второго звонка поплелся открывать дверь.
К немалому своему удивлению, увидел Плюя.
– Ты чего людей по ночам будишь? – пропуская товарища, поинтересовался он.
– Оклемался? – скидывая кроссовки, гость протянул Хлестову две бутылки пива.
– Ты пришел угостить меня пивом? – закрывая за ним дверь, хмыкнул Петр.
– Помнишь, днем я о деле тебе толковал?
– Ну, – присаживаясь за кухонный стол, насторожился Хлест.
Плюй нашел открывалку, откупорил бутылки и стал пить прямо из горлышка. Подождал, пока Петька опорожнит свою, продолжил:
– Хочешь двадцать кусков заработать?
– Двадцать тысяч? – переспросил Хлест.
Плюй молча кивнул.
– Ну и что дальше?
– Хату одну надо вскрыть. Только аккуратно. Если сделаем – нам с тобой по двадцать кусков.
– Что за хата?
– Да коллекционер один. Около больнички коттеджи видел?
– «Новый русский»? – ухмыльнулся Петька.
– Нет, старый еврей, – хмыкнул Плюй.
– Золотишко? – глаза Петра загорелись алчностью.
– Этим он не грешит. Денег больших тоже в доме не держит. Живет, скажем прямо, не бедно, зато сын у него – тот деньжищами ворочает. Но дело не в этом. До сына нам не добраться. Семен Матвеевич – так зовут старика – обидел хорошего человека, и тот решил его наказать.
Плюй внимательно следил за реакцией Хлеста на его предложение. На лице уголовника не дрогнул ни единый мускул,
– Так вот, – продолжил Плюй, в очередной раз глотнув из бутылки, – у старика есть коллекция. Разные безделушки. Стоят они не так чтобы, но самое главное – дорожит он ими очень. Так вот наша задача – извлечь их. За это, как я тебе уже говорил, нам по двадцать кусков отвалят. Ну как?
– Дело стоящее, – как бы размышляя, не спеша отозвался Петр. – Только откуда ты знаешь, что нужно брать? Я в мишуре ни бум-бум.
– А я тебе фотки покажу. Всего шесть предметов. – Он достал из кармана несколько снимков и протянул подельнику. – Операция была продумана до мелочей и планировалась на конец недели. Но тут стало известно, что сын хочет взять у отца коллекцию на какую-то выставку. Когда вернет – неизвестно. Поэтому я к тебе и пришел. Провернем дело сегодня, завтра утром с бабками будем.
Плюй выжидающе уставился на Хлеста.
«Ох, Витенька, Витенька, корешок ты мой старинный – какой же ты круженый стал. Пи…шь мне и глазом не моргнешь. Только я тебе не фраер дешевый, чтоб просто так твои сказки глотать», – думал Петр, с чуть заметной усмешкой рассматривая фотографии.
Хлест мало что понимал в художественных ценностях и сейчас, глядя на шесть прекрасных вещей, даже представить себе не мог их истинной стоимости. Но он обладал волчьим чутьем на добычу. И это самое чутье плюс лживый Витькин рассказ говорили ему, что вещи стоят намного дороже, чем те крохи, которые собираются кинуть ему.
– Так ты говоришь, нужно сегодня ночью сработать?
– Обязательно. Иначе опоздаем.
– Как ты себе все это представляешь?
– Да тут и представлять нечего. Безделушки стоят в комнате наверху. Сигнализацию отключат. С нами будет спец по таким делам.
– Больно гладко у тебя все получается! – усмехнулся Петька. – А почему раньше этого не сделали?
– Нужды не было, – развел руками Плюй.
– Кто с нами будет работать?
– Ты его не знаешь. Мой кореш, из Тарасова. Вполне надежный.
– А если старик проснется?
– Ну, врежем ему разок. Не до смерти, а так – пусть отдохнет до утра.
– Ладно, заметано, – согласился Хлест, и они ударили по рукам.
Хлест нисколько не сомневался, что дело предстоит серьезное и не исключены сюрпризы. Воровской опыт подсказывал ему не рисковать и послать Плюя подальше.
Но тут он подумал, что судьба дарит ему тот единственный шанс, о котором он так мечтал: украсть столько, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь.
– В три подгребай к больнице. Там встретимся. Инструмент у меня есть.
– Жди, я буду.
После ухода Плюя Петька немного подождал и, осторожно открыв дверь, прислушался. На улице стояла тишина, нарушаемая лишь стрекотанием сверчков. Он тихо вышел и, оглядевшись, направился к сараю. Там, в погребе, в углу был закопан небольшой деревянный ящик.