Полёт Ночных Ястребов
Шрифт:
Магнус взглянул на двух мальчиков и сказал:
— Он что-то в них видит. Очень хорошо. Мальчики, встаньте рядом со мной, когда я заберу своего брата.
Он протянул руку вниз, и хотя Калеб был такого же роста и веса, Магнус поднял его так же легко, как если бы тот был ребёнком.
— Держитесь как можно ближе, — сказал он.
Тад и Зейн выполнили указание, и на мгновение их поглотила тьма. В следующую секунду они уже стояли в коридоре.
Зейн чуть не упал от внезапной перемены и последующей дезориентации. Тад огляделся по сторонам, моргая, как амбарная сова, ослеплённая
Магнус направился прямо по коридору, оставив мальчиков одних. Они посмотрели друг на друга, и каждый увидел отражение своего потрясённого, бледного лица. Затем Зейн кивнул, и они отправились вслед за мужчиной, не желая оставаться одни в этом чужом месте.
Даже с братом на руках, Магнус двигался быстро, и мальчикам приходилось спешить, чтобы догнать его. Они поняли, что находятся в каком-то огромном здании: все коридоры, через которые они проходили, имели гранитные или мраморные стены и полы, освещаемые факелами, прикреплёнными к стенам по обе стороны от ряда тяжёлых деревянных дверей. В центре каждой двери находилось маленькое закрытое окошко, едва ли большее, чем глазок.
— Похоже на подземелье, — пробормотал Зейн.
— Откуда ты знаешь? — шёпотом спросил Тад. — Ты когда-нибудь видел такие?
— Нет, но ты понимаешь, о чём я. Вот как должны выглядеть подземелья в сказках.
— Понимаю о чем ты, — сказал Зейн, когда они свернули за угол, за которым только что скрылся Магнус.
Но Магнуса там уже не было. Мальчики резко остановились. Перед ними был большой коридор, переходящий в огромный зал. Сводчатый потолок едва виднелся, его поверхности потемнели от копоти, которую давали по меньшей мере сотня факелов. У дальней стены возвышалась героическая статуя женщины с распростёртыми руками, словно приглашающими всех стоящих внизу заключить её в объятия. По обе стороны от неё в стене были вырезаны барельефы меньшего размера.
— Это та, о ком я думаю? — прошептал Тад.
— Должно быть. Посмотри на сетку над её правой рукой, — ответил Зейн.
Оба мальчика сделали все знаки защиты, которые когда-либо видели у азартных игроков, а затем медленно последовали за быстро идущим Магнусом. Они находились в храме Лимс-Крагмы, Богини Смерти.
Из пары дверей слева от статуи вышли несколько фигур в чёрных одеяниях, и внезапно позади мальчиков появились двое мужчин. Один поспешил мимо них, но второй остановился и тихо спросил:
— Что вы здесь делаете, мальчики?
Тад указал на Магнуса, который теперь распростер тело своего брата к ногам богини, и сказал:
— Мы с ним.
— Тогда идите, — сказал мужчина.
Они кивнули и поспешили за ним. Зейн изучал мужчину краем глаза, боясь смотреть прямо на него. У него были простые черты лица, он был почти лысым, только на затылке была щетина. В остальном он был ничем не примечателен, за исключением одного: на нём была мантия жреца Богини Смерти.
Из двери справа в зал появился пожилой мужчина, он медленно шел, опираясь на белый посох высотой с него самого. Его белые волосы струились по плечам, и только когда он оказался почти рядом с Магнусом, мальчики увидели, что его глаза затянуты пеленой — он был слеп.
— Почему ты
— Мой брат лежит при смерти, — ответил Магнус и встал лицом к старику, когда мальчики подошли к ним. — Ты знаешь моего отца и знаешь, что мы делаем. Мы должны спасти его жизнь.
Старик уставился в пространство, выглядя хрупким, но голос его был глубоким и сильным:
— Наша Госпожа соберёт нас всех к себе, когда придёт наше время. Я ничего не могу сделать, чтобы изменить это.
— Ты можешь исцелить его! — воскликнул Магнус. — Я знаю, на какие искусства ты способен, Бетаниаль.
— Почему ты не отвёл его в храм Киллиана или Сунга? Исцеление — их удел.
— Моя семья заключила договор с вашей Госпожой много лет назад, и она может не забирать моего брата. Он нужен. Время ещё не пришло.
— А когда наступает время для тех, кто остался? — спросил старый первосвященник.
Магнус подошёл ближе и сказал:
— Его время ещё не пришло!
— Когда же придёт его время? — раздался голос по залу, и мальчики инстинктивно прижались друг к другу, потому что в нём звучала холодная нотка безнадёжности. Но в то же время в нём прозвучал слабый отголосок уверенности, что в конце концов всё будет хорошо.
Магнус повернулся и посмотрел на гигантскую статую.
— Когда этот мир будет в безопасности, — ответил он.
На мгновение все факелы замерцали и потускнели.
Магнус очутился в огромном зале с таким высоким потолком, что он терялся во тьме, а стены были так далеки, что он мог видеть только ту, что находилась справа от него; остальные границы исчезали вдали.
Он стоял среди шахматной доски из каменных носилок. На них отдыхали мужчины, женщины и дети, хотя многие из них были пусты. Пока он смотрел, он увидел вдалеке женщину, которая села и слезла с носилок, а затем начала пробираться сквозь каменный лабиринт.
На пустых носилках рядом с Магнусом вдруг появился младенец, которому было не более нескольких часов от роду. Магнус задумался, как этот младенец, который, очевидно, недолго прожил после своего рождения, сможет спуститься и дойти до Богини. Затем он напомнил себе, что всё это не реально. Магнус знал, что перед ним иллюзия богов — образ, созданный для того, чтобы он мог сориентироваться и понять логику, имея дело с силой, намного превосходящей его собственную. Терпение Магнуса и в лучшие времена было невелико, а сейчас оно было тоньше пергамента. Он взмахнул рукой и сказал:
— Хватит!
Зал исчез, и он оказался на вершине горы, в другом огромном зале. Казалось, тот был сделан из слоновой кости и белого мрамора. Колонны поддерживали огромный потолок, но теперь Магнус мог видеть и стены.
Из зала открывался вид на далекие горные вершины, а воздух был холодным и разреженным. Магнус подправил воздух вокруг своего тела, чтобы ему было тепло и легко дышать. Снаружи море белых облаков задерживалось чуть ниже нижнего края пола, и он понял, что стоит в Павильоне Богов — месте, о котором ему рассказывали родители. Он улыбнулся: именно здесь они впервые поговорили вместе, и это место казалось вполне подходящим для встречи с Богиней.