Полет в никуда
Шрифт:
– Все, забираешь документы и едешь в Ленинград поступать в институт
киноинженеров.
Среди студентов его называли институт киноинженеГров.
Мы собрались и поехали в Ленинград.
Моя мечта, как птица, улетела безвозвратно, я даже не успел помахать ей рукой – так быстро это случилось. Я заметил, что в жизни часто так бывает. Ты строишь планы, заучиваешь этот план, знаешь его наизусть: каждое слово, каждый слог, каждую букву. Но наступает день, когда вдруг, неожиданно, все это исчезает в один миг, в один взмах.
Но вместе с мечтой уходит что-то важное, уходит частичка тебя самого, частичка твоей души. А остается пустота. Происходит разрушение тебя, как целостной личности.
Мои воздушные замки улетали вместе с моей несбывшейся мечтой. Все растаяло, и все мои фото потуги были ни к чему. Я в Ленинграде, и поступаю в обычный технический ВУЗ. Я буду совершенно обычным инженером в каком-нибудь сельском клубе. В общем, киномехаником с высшим образованием.
Через месяц Ленинградский институт киноинженеров набрал будущих студентов в свой единственный в мире ВУЗ. Почему единственный? Потому, что второй такой ВУЗ в мире был никому не нужен. Да и учились в нем студенты третьего мира: Ангола, Вьетнам и Йемен, в общем, пол-Африки и часть Азии. Я поступил в Ленинградский институт киноинженеров с легким трением, но без особых проблем.
Глава 2.
Меня поселили в общежитие института на Новоизмайловском
проспекте. Временно, на месяц. Общежитие это принадлежало электротехническому факультету. Зрелище, прямо скажем, не для слабонервных. Ободранные двери, выбитые стекла, обшарпанные стены. Но весь ужас заключался в том, что общага была заселена кроме студентов еще и клопами немаленьких размеров. Я получил белье у коменданта и отправился спать.
Наутро встал
от того, что все мое тело горело и чесалось. Я подошел к зеркалу и просто не узнал свое лицо. Это было не лицо, а опухшая морда, больше похожая
на жопу. А жопа чесалась еще сильнее, чем лицо.
Я вышел в коридор и увидел двух пьяных студентов, которые что-то обсуждали, включая в свой лексикон ненормативные выражения. У одного из них была расстегнута ширинка, под джинсами не было трусов, и выглядывал член. Тот, который выглядел, как пьяный стриптизер, повернул ко мне лицо и представился:
– Я – студент второго курса Чеберс.
– Григорий, только что испеченный студент.
– У тебя деньги есть?
– Есть, – неуверенно ответил я.
– Пошли, за пивом сходим.
– Я не пью.
– А баб ты трахаешь?
– Как это – трахаешь?
– Ну, ебаться хочешь?
– Нет, пока не хочу, я ни разу их не…
Я только что поступил в этот дурацкий институт, – с возмущением ответил я. Тебе лучше советую магазин застегнуть,
Чеберс нагнул голову, посмотрел на свой член. Махнул рукой и сказал:
– Все равно молния сломана, а трусы я у Ленки в комнате потерял, найти не могу. Она, сука, их специально спрятала, проститутка ебаная.
Так состоялось мое знакомство с первыми жильцами этого заведения. Время в общаге были пьяным и шумным. Днем шла учеба. А вечером -танцы и различные увеселительные мероприятия, которые присущи всем студенческим общежитиям.
В один из вечеров ко мне постучали в дверь:
– Кто там?
– Бабу голую хочешь посмотреть?
– Какую бабу, два часа ночи, дайте поспать!
– Настоящую голую бабу.
Меня это заинтересовало, я открыл дверь. Стояли два азербайджанца. В мою комнату они занесли что-то завернутое в простыни. Положили на мою кровать, развернули. Это, действительно, была пьяная голая женщина, студентка со второго этажа.
– Ну, посмотрел?
– Посмотрел.
– С тебя три рубля.
– Мы так не договаривались.
– Щас в морду получишь, мудак, гони три рубля!
Мне пришлось раскошелиться за удовольствие. Они взяли деньги, завернули свое сокровище и потащили в соседнюю комнату. Я лег спать, думая о том, что завтра придется урезать свой обед на три рубля.
По пятницам и субботам в общаге проводили дискотеки. Студенты напивались, танцевали, трахались и еле доползали до своих нор. Я не отставал от сокурсников, стал входить во вкус студенческой жизни. Днем шли и покупали водки или портвейна, но каждый студент оставлял деньги для таксиста. Сколько бы ты ни взял спиртного, к середине ночи всегда
хотелось выпить еще. Студенты выходили на дорогу, останавливали такси. У водителей всегда была водка, они продавали нам ее по пять рублей за пол-литра. И тогда веселье продолжалось до утра.
Дискотеки у нас были очень современными и стильными. Крутили «Modern Talking», Си Си Кэт и других ультрамодных исполнителей. Устроитель дискотек был мой сосед Леха Бойко. Он часто доставал свежие записи и крутил их. Леха был кумиром у всех общежитских девчонок. Его они любили так же, как Томаса Андерса. Как-то после дискотеки Леха подошел ко мне и спросил:
– Слушай, братан, у тебя каморка свободная?
– Ну, как свободная, я там сегодня спать буду,
– Может ты погуляешь часик, а я там трахнусь, представляешь, сама
подползла «мочалка» и говорит: «Может, трахнешь меня». Ну, я же ей, понимаешь, не могу отказать. Ну, как, дашь ключи?
– На, бери, только недолго. А что у себя в комнате не трахаешь?
– Да, у меня сосед там с подругой миньет разучивает. Ладно, спасибо, я у