Полетели, Бу! Приключения маленького привидения

«Фу ты! Опять здесь коты-безобразники раскричались, – настороженно косится на мрачный нежилой дом почтальон, проходящий по улице. –

А завывают-то как жутко! Бр-р-р… Прямо дрожь берёт. Нужно уносить отсюда ноги. И поскорее».

Да почему же сразу коты, уважаемый почтальон? Это всё Бу для вас старается – ишь, с каким усердием выводит. Громко! Протяжно! Присмотритесь хорошенько. Вон он – машет рукой из окна второго этажа. Эй, куда же вы? Погодите! Ну вот…

Впрочем, Бу ни капельки и не расстроен. Наоборот, смехом так и заливается. Да-а-а… Его шутка удалась. Впрочем, как всегда.

«Бу? Кто такой Бу?» – в недоумении спросишь ты у меня.

Ещё не догадался? Тогда идём знакомиться!

Позволь представить: Бу. Маленькое озорное привидение. Бу живёт в заброшенном трёхэтажном доме на краю тихого уютного пригорода.

Непоседа Бу любит веселиться. «Бу-у-у! У-гу-гу-у!» – летает он сломя голову днём и ночью по комнатам.

– Несносное, невоспитанное привидение, – сердито хмурит брови толстый и важный дяденька с настенного портрета. – Из-за него я толком выспаться не могу! Даже рама потрескалась – не выдерживает воплей.

– Ш-ш-ш… И у меня работа не ладится: пряжа путается, рвётся, – недовольно шипит и кряхтит в углу Паук. – Бу, веди себя потиш-ш-ш-ше. Ты уже взрослый – как-никак, тебе почти сто лет.

Но Бу всё нипочём.

Он прыгает и танцует на скрипучих половицах. Вот так: «пумц-пумц-пумц!»

Катается на дверце покосившегося шкафа: «кр-р-кр-р».

Сочиняет мелодию на старинных блюдцах и стаканах: «трякс-брякс-дззынь!»

И кувыркается, резвится в воздухе, словно он не привидение, а дельфин в океане.

Но порой в доме стоит полнейшая тишина. Что же это значит?

Первое: Бу рисует. Он старательно выводит неразборчивые каракули на покрытых пылью подоконниках и треснутых зеркалах. Благо пыли в доме много, и с каждым годом её становится всё больше и больше.

Второе: Бу на чердаке. Ты и представить себе не можешь, как там интересно! Всё вокруг заставлено поломанными стульями, треснутыми вазами, коробками с книгами, пожелтевшими фотоснимками. Есть даже глобус, одна лыжа и ржавый велосипед. Правда, здорово?

Но больше всего на свете Бу нравится проводить время на крыше. Он вылетает через дымоход, усаживается поудобнее на черепицу и любуется далёкими огнями большого шумного города.

Бу мечтает однажды побывать в городе. Уже давно мечтает.

– За мечту нужно бороться, – проурчала серая упитанная Крыса, с аппетитом чавкая куском ярко-оранжевого, словно апельсиновая долька, сыра. – Иначе какой во всём этом толк?

Серая Крыса была подругой и соседкой Бу. Её крысиная усадьба, построенная из мятых картонных коробок, располагалась по другую

сторону улицы рядом с контейнерами для мусора. Крыса частенько наведывалась в гости к малышу-привидению. Они с удовольствием болтали, до упаду смеялись и носились наперегонки по унылым коридорам заброшенного дома, вызывая приступы головной боли у толстого ворчливого дяденьки с портрета. Вот и сегодня Крыса пришлёпала к Бу на чердак – это было любимое место их встреч. Пока хозяин, сидя верхом на глобусе, в миллионный раз рассказывал о городских огоньках-светлячках, его подруга уплетала сытный ужин, попутно наставляя товарища.

– Как же ты не понимаешь? – с досадой воскликнул Бу. – Мечтать – это так… так… Мурашительно!

– Кхе-кхе-м-м… – поперхнулась Крыса. – Чего-чего?! Му-ра-ши-тельно? Ну, знаешь ли… Я не морская свинка и не хомяк – грамоте не обучена. По-иностранному не понимаю.

– Да я сам это слово придумал. Означает «восхитительно». От слова «мурашки». – Бу сорвался с глобуса и закружился по чердаку: – Когда я мечтаю, то мурашки так и бегают по мне туда-сюда, сюда-туда! Иногда даже живот сводит, что удивительно. Ведь его у меня нет!

– А-а-а… Я, кажется, поняла – ты про этих… Мурашек-букашек… – снисходительно фыркнула Крыса. – Так бы сразу и сказал.

– Букашек? Каких ещё букашек?

– Ну, крошечных. С лапками и хоботком. Прыгучих, назойливых. Кусачих! Меня они тоже вечно достают.

И сказав это, Крыса хорошенько почесала себя лапкой за ухом.

– Не забывай, что ты привидение, то есть бесплотен. Вот и бегают сквозь тебя все кому не лень, когда ты сидишь на своей драгоценной крыше.

– Нет-нет! Я вовсе не это имел в виду, – нахмурил лоб Бу. – Да, сквозь меня, бывает, пролетают мотыльки. Однажды даже пронеслась огромная летучая мышь. Но мурашки – они другие… Причудливые… Дивные…

«Всё-таки странный народ эти привидения, – подумала Крыса. – Вечно витают в облаках. То есть под потолком. И совсем не думают о реальности».

– Как бы там ни было, следуй за мечтой, – не отступала Крыса. – Как прицеп тащится за машиной или глупый кот бежит за фантиком на верёвочке. Бери пример с меня!

– С тебя?

– Угу. Я мечтала о сыре, и я его стащила. Прямо из-под носа хозяйки продуктовой лавки, той ещё раззявы. Хочу – делаю! Мечтаю – добиваюсь! Уловил?

– Вроде бы да.

– Осознай, наконец, какие перед тобой возможности! Будь я привидением, уж я точно бы не прозябала на этой мусорной площадке, а отправилась путешествовать по сырным ярмаркам Голландии или Дании, или по пшеничным полям Франции.

– Только попробовать на вкус ничего бы не смогла, – мягко напомнил подруге Бу. – Привидения ведь не едят.