Полевая практика, или Кикимора на природе

Мазуркевич Наталья

– Ты его не вел, – подытожила я. – Долг или боевка?

– Боевка. С остальными проще было, а этот – зверь. Он же и тебя до слез довел! Помнишь? Ну одолжи почитать, будь другом!

– Зайди к нам вечером. Знаешь, где мы обитаем?

– Кто ж этого не знает, – хмыкнул парень, махнул рукой на прощание и в темпе скрылся, как будто за ним стая линяющих драконов неслась.

– Альтар, а ты и правда будешь так ужасен, как все думают? – спросила я пустоту, не очень-то рассчитывая на ответ. Маг уже давно мог уйти, как только притворился невидимкой и пропал из поля зрения.

– Еще хуже, – фыркнул, проявляясь, он. –

Так что учи, но без фанатизма. Падших на поле битвы с конспектом мне не нужно.

– И вот как тебе сдавать тогда?! – возмутилась я. – Конспект учи, фанатизма не проявляй.

– Найди золотую середину, – посоветовал магистр боевой магии.

Легко ему говорить, сам бы попробовал себе сдать. Это же то еще удовольствие. Сидишь ты такой напротив, коленки под столом трясутся, пытаешься сделать умное лицо и ничем, кроме тех самых коленок, да и зубов, выстукивающих дробь, не выдать своего беспокойства. Листик с пометками лежит – все, что смог вспомнить за те жалкие двадцать минут. И что двадцать минут! Вот найдется в твоей группе какая-нибудь злыдня и пойдет отвечать спустя пять минут для подготовки, и все – пиши пропало. Тут уже не полчаса положенного времени, а в порядке живой очереди. И как, зная обо всем этом (старшие курсы охотно запугивали всех желающих), учить без фанатизма?!

– Дань, зачет – это зачет. Проявлять чудеса знаний будешь на втором курсе, когда боевая магия станет обязательной. Разве ты забыла, что на курс сама пришла? А добровольцев я не ем. Зато Вирдин получит не меньше восьми вопросов.

– Не надо, – пискнула я, понимая, как себя подставил непутевый адепт, решив клянчить конспект в присутствии преподавателя.

– Надо, – не согласился Альтар. – Болотники идут по отдельной программе, вы просто набираете часы и получаете свои баллы. Сдавать экзамены у нас для вас необязательная практика, итоговые, насколько мне известно, вы будете у себя подтверждать. Иначе я никак не могу объяснить некоторую безалаберность, свойственную болотным адептам, которая, впрочем, не мешает им знать курс от и до, но знаний своих не проявлять.

– Это имидж, – вступилась я за своих зелененьких. – Вита вообще все знает.

– Не спорю. Но те, что были до вас, учились из рук вон плохо. И это был не имидж.

– Не знаю…

– Ладно, беги. Скоро уже и здесь обеденное время кончится, и булочки остынут, – предупредил меня маг и закономерно исчез.

Ворота Академии я миновала в гордом одиночестве.

В нашей комнате царил творческий бардак, назвать который беспорядком язык не повернулся даже у привычной к таким ужасам меня. На полу, засунув голову под кровать, стоял на четвереньках Трейс и что-то высматривал. Судя по доносившимся недовольным квакам, в комнате появился пронесенный контрабандой живой объект.

– Дверь! – заорали на ухо, стоило на мгновение замешкаться из-за охватившего меня удивления. – Если в коридор выскочит – уже не поймаем.

Глянув на охранителя двери, я узнала Киру, которая отчаянно зевала, но боролась с напастью. Виты в комнате не оказалось, что, впрочем, не исключало ее присутствия в цехе шпаргалописцев. Хоть комната и была ее территорией, но иногда и этой ответственной кикиморе становилось начхать на весь творящийся в ней кавардак. За хорошую цену, разумеется. Судя по трауру на лице Трейс, сумма была приличная. Как за

разгром, так и за контрабанду.

– Что у нас опять стряслось? – шепотом поинтересовалась я, глядя, как болотник протягивает руку под кровать.

– У помощника посла головастики подросли. Почти на всех очередь была, но один остался. А Трейс его себе выпросил. Вот принес хвастать и упустил, – поделилась новостями Кира. – А он так хвастался, что и у него настоящая жабка будет.

В последней реплике Киры слышалось неприкрытое злорадство. Что же такого успел наговорить Трейс, что его теперь так грубо опускают.

– Помочь? – предложила я. Нет, не подумайте, что я такая альтруистка, но комната ведь моя, а спать в таком бардаке, на простыне, по которой могла прыгать чужая жабка, – увольте, не для нас подобные эксперименты.

– Ага, – радостно согласился болотник. – Подлезь вон там.

Он указал на небольшой просвет между тумбочкой и кроватью. Ага, там пролезть только дух бесплотный может, нашел тоже призрака!

– А может, проще сделаем? – предложила я, нагибаясь и находя взглядом бедного детеныша. – Сбегай к призывателям, пусть тебе комаров устроят или личинку какую дадут. Она же голодная наверняка. Сколько уже достать пытаешься?

– Не меньше часа, – сдала товарища Кира, проигнорировала его страшный взгляд и посоветовала: – Делай, как сказано. Главный специалист тут Данька. Только у нее жабка есть.

– Она не моя, она Ваничны, – поправила я и взгрустнула. Жабка, увы, приболела и уехала с Ваничной в Семиречинск. Не подошла вольной квакушке городская атмосфера.

– Все равно опыт. У некоторых и такого нет. А теория с практикой не всегда идут под одну руку, – наставительно изрекла девушка и помогла Трейсу определиться, сцапав за руку и выведя в коридор. – На подвиги! – благословила она его и закрыла дверь на замок, чтобы не ходили всякие посторонние.

– Ну что, будем кормить? – спросила она у меня и крикнула Вите: – Ушел. Выноси.

И болотница вынесла. Интересоваться, откуда у нас в цехе случайно оказался мотыль, комары, личинки непонятно чего и прочая снедь для земноводных, я не стала. Вряд ли Вита сдаст своего поставщика, да и не факт, что он был. Скорее всего, наша старшая умела гораздо больше, чем показывала нам. Ну ничего, и эту тайну мы откроем после обеда. Если захотим, конечно.

Почувствовав, как изменилась атмосфера в комнате, высунулась и любопытная головка будущей скаковой. Маленькие оранжевые глазки с удовольствием отметили разнообразие представленных ее вниманию блюд, выставленных прямо на полу, чтобы не пришлось далеко ходить, и жабка принялась за кушанья. Схомячив все предложенное, она просительно заглянула каждой из нас в глаза и раскрыла ротик.

– Обжора! – не сдержалась Кира. Жабка с осуждением взглянула на жадную девушку и призывно квакнула Вите.

– В ее возрасте вполне естественно столько есть, – упрекнула кикимора. – Ты же видела Данькину Жабку? А вот таких размеров эта кроха достигнет ко второму году своего развития.

– Н-да, тогда ладно, – реабилитировала невинно оскорбленную кроху Кира. – Кушай, мелочь, будешь толстой, всех нас покатаешь.

Будущая скаковая жаба так посмотрела на гипотетическую наездницу, что даже мне, наблюдавшей их беседу со стороны, стало дурно и захотелось усесться за завещание. Но Кира как будто этого не замечала.