Полицейская Академия
Шрифт:
– Ничего, Джерри,- ответил Джон,- думаю, в нашем городе еще немало настоящих мужчин – не дадут погибнуть американским женщинам!
– Значит, в семь вечера у тебя,- МакКони глянул на Трахтенберг,- у вас дома? Отлично, придем обязательно. А выпивка будет?
– А как же!- воскликнул Насименто.
– Тогда точно буду. Если,- Джерри обернулся к капитану Лассарду,- если вы, сэр, позволите уйти мне с дежурства на полчаса раньше…
– Ни в коем случае,- энергично возразил тот,- в Нью-Йорке каждый день случается, наверное, несколько сотен помолвок – я уже не говорю об обручениях, свадьбах и внебрачных половых
– Но ведь помолвка полицейских офицеров случается в нашем городе далеко не каждый день!- возразил Джерри.
– Ладно, ладно,- согласился Лассард,- можешь уйти на несколько минут раньше. Теперь, когда Салдам и его головорезы ликвидированы, у нас работы значительно поубавилось.
Насименто и Трахтенберг поднялись со своих мест.
– Значит, договорились?- переспросил Джон.- Не забудьте: ровно в семь вечера. И без подарка не приходить…
ЧАСТЬ III
В половине десятого вечера в направлении частной подземной автостоянки, расположенной в центре города, по залитым неоновым светом нью-йоркским улицам катил огромный «линкольн» серебристого цвета. За рулем автомобиля сидел коренастый мужчина лет двадцати восьми
тридцати, внешностью своей напоминавший героев голливудовских фильмов из жизни гангстеров времен Аль Капоне: строгого покроя светлый плащ, мягкая фетровая шляпа с опущенными полями, дорогой серый костюм. Несмотря на вечернее время, на водителе были солнцезащитные очки. На соседнем сидении развязно развалился тип весьма неприятной наружности – в дорогих очках на обрюзгшем треугольном лице, с толстыми слюнявыми губами, которыми он жевал большую коричневую сигару, омерзительно чавкая. Одет он был приблизительно так же, как и водитель. Поглядывая на часы, он то и дело недовольно ворчал:
Смотри, если опоздаем, я с тебя, козел, три шкуры спущу… Или попрошу об этом твоего бывшего начальника
помнишь, как замечательно ты отжимался в служебном помещении Академии, нюхая его вонючие носки?… Сидевший за рулем лишь при одном упоминании этого малоприятного эпизода своей биографии заметно вздрогнул.
Несмотря на чисто внешнее сходство костюмов, лексикона и повадок, сидевшие в «линкольне» были совсем не гангстерами, а, скорей, наоборот: за рулем находился лейтенант Колтон, недавний выпускник Полицейской Академии; рядом же сидел капитан Маузер – бывший чиновник по особым поручениям Управления федеральной полиции города Нью-Йорка. После разгрома Салдама и его банды «Рак матки» Маузер был уличен в злоупотреблении служебным положением, ему грозила отставка. Дело, впрочем, быстренько замяли – козлом отпущения стал лейтенант Лесток, а сам Маузер получил неожиданное повышение – он стал начальником 2-й Полицейской Академии штата. Скандал удалось замять только благодаря губернатору штата, бывшему однокурснику Маузера по колледжу…
– Теперь направо?- поинтересовался у капитана Колтон,- никогда тут не ездил…
– Да,- ответил Маузер,- поворачивай вон за той
телефонной будкой. Колтон забеспокоился:
– Но там знак «проезд запрещен»…
– Делай,
Капитан спешил и поэтому заметно нервничал: от встречи, назначенной в подземном гараже ровно на десять вечера, зависело многое, если не все, в его служебной карьере. Маузер глянул на часы: было без пяти десять.
– Послушай,- обратился он к лейтенанту,- а этот твой друг Робертc ничего не напутал? Может быть, он говорил о каком-то другом подземном гараже?
Колтон, сосредоточенно глядя на дорогу, отрицательно покачал головой:
– Нет, сэр. Я доверяю этому парню так же, как самому себе. Робертc не мог напутать, ручаюсь вам, сэр, голову даю на отсечение…
Маузер недовольно поморщился.
– Никогда не клянись тем, идиот, чего у тебя не было и нет…
«Линкольн» затормозил перед шлагбаумом, окрашенном в ядовито-желтые полосы на черном фоне.
Колтон посигналил. Из служебной кабинки высунулся какойто заспанный тип.
– Мы закрываемся в двадцать два тридцать,-
недовольным голосом сообщил он. Лейтенант опустил боковое стекло.
– Приятель, мы не станем тебя задерживать. Мы хотели только переговорить с нашими хорошими друзьями по одному очень важному вопросу…
Служащий подземного гаража недобро посмотрел на Колтона.
– С друзьями надо встречаться днем в ресторанах за рюмкой хорошего виски, а по вечерам готовиться ко сну… Ездят тут всякие – покоя от вас нет. Через получаса я закрываюсь и ухожу спать. Я не собираюсь сидеть тут ни одной лишней минуты – особенно за такие деньги. Не успеете договориться со своими друзьями до половины одиннадцатого – пойдете домой пешком…
Шлагбаум со скрипом открылся, и «линкольн» на малой скорости въехал в подземный гараж. Подъехав к стене и выключив фары, Колтон заглушил мотор. Полицейские вышли из машины.
– Ну, где же они,- занервничал Маузер,- почему их так долго нет?…
За рядом стоящих-впритирку автомашин послышался тихий свист. Из-за стоящего почти у самой стены «каддилака» выросли две темные фигуры.
– Они,- кивнул Колтон Маузеру. Полицейские приблизились к «каддилаку». Стоявшие у машины подобострастно поздоровались с Маузером – тот лишь сухо кивнул.
– Сперва вы изложите свое дело,- произнес
капитан. Стоявший к Маузеру ближе откашлялся.
– Меня зовут лейтенант Робертc. Я служу во 2-й Полицейской Академии инструктором. Это,- он повернулся к соседу,- капитан Харрис, мой бывший начальник еще по тем временам, когда я был кадетом…
– Знаю, знаю,- перебил его Маузер,- ваш товарищ,- он кивнул в сторону Колтона,- уже успел доложить…
– Сэр,- начал Харрис,- моя просьба вот в чем: я не могу больше работать под началом этого старого пердуна коменданта Лассарда…
– Почему?- спросил Маузер.
– Этот старый козел последнее время стал слишком хорошо относиться к разным черножопым. Он очень любит весь этот вонючий ублюдочный сброд – негров, латиноамериканцев, китайцев… Я не могу работать с таким человеком…
Маузер одобряюще улыбнулся.
– Хорошо, хорошо,- сказал он,- мне нравится ход ваших мыслей. Чего же вы от меня хотите?…
– Я подал рапорт о переводе меня во 2-ю Полицейскую Академию,- сказал Харрис,- я хотел бы работать под началом такого стопроцентного американца, как вы, сэр.