Полицейский и призрак
Шрифт:
— Убирайся! — мрачно ответила Марта. — Ты, раздобревшая ведьма!
— Все равно войду, хочешь ты этого или нет! — весело воскликнула Джастин, нажимая на дверную ручку.
Выражение откровенной ярости на лице Марты сменилось изумлением, когда она увидела, что следом за Джастин иду я и осторожно ставлю на стол магнитофон.
— Чего вы хотите? — неуверенно спросила она.
— Я хочу, чтобы вы прослушали запись. Позднее мы о ней поговорим.
Я включил магнитофон и отрегулировал звук так, чтобы он был достаточно громким и его было хорошо слышно внизу. Наблюдать за выражением лица Марты не доставляло
Вопль ужаса в конце заставил Марту вскочить с места, она зажала руками уши и разразилась безумными рыданиями. Джастин обняла ее, как ребенка, усадила на стул и возилась с ней, пока та немного не успокоилась.
— Была ли необходимость во всем этом, лейтенант? — яростно спросила Джастин.
— Да, — произнес я устало, — еще какая!.. Когда вы наговорили эту ленту, Марта?
Она медленно поднялась со стула и подошла к окну.
— На протяжении двух последних недель, — произнесла она тихим голосом, — отдельными кусочками. Генри незаметно принес сюда магнитофон, ну мы и по нескольку фраз записывали вечерами. Но часть записей отсутствует…
— Что именно?
Марта повернулась лицом ко мне, она была ошеломлена.
— Довольно многого не хватает, — твердо заявила она. — Делия, то есть я, конечно, в конце концов смягчилась и сказала Хэлу, что она снимет проклятие, так что мы сможем пожениться и жить дальше счастливо… Вы сами понимаете, что к чему?
— План был таков: Генри выскочит радостный из запертой комнаты, чтобы сообщить всем о великой новости в очень удачный момент? — спросил я. — Затем он снова поставит ленту, чтобы ее прослушал ваш отец, а после этого наступит счастливый конец, свадьба и розы?
— Такова была идея, — произнесла она со вздохом.
— Сценарий сочинил Генри?
— Он над ним работал так, как никогда раньше, я думаю, — прошептала она. — Кое-какие фразы, которые должна была в конце сказать Делия, были лучшим из всего того, что он когда-либо создавал. Если хорошенько подумать, это забавно…
— Вы говорите, пропало довольно много? А что-нибудь было добавлено?
Она задумалась на минуту, затем лицо ее исказилось от страха.
— В самом конце, — медленно прошептала она, — когда Делия шепчет этим жутким, скрежещущим голосом… Когда она говорит о Серой колдунье, разгуливающей по ночам. Это не я!
Она разрыдалась и бросилась к сестре.
— Успокойся, маленькая, — нежно заговорила Джастин, — успокойся же!
— Джастин! Ты считаешь, что, когда Хэл проиграл эту запись в запертой комнате, появилась настоящая Делия, так что сейчас на ленте ее голос? — запинаясь спросила Марта и прижалась теснее к старшей сестре.
— Нет, конечно! — без колебания ответила Джастин. — Разумеется, нет.
Я закрыл магнитофон и посмотрел на Джастин.
— Отнесите его в мою комнату, лейтенант, — негромко попросила она, — и подождите меня там. Я скоро приду.
Секунд десять я тщетно старался придумать что-нибудь хорошее, чтобы подбодрить Марту, затем отказался от своих намерений и понес магнитофон по коридору в комнату Джастин. Присев
Внезапно я услышал тихий шорох позади себя и поднял голову: Джастин неслышно вошла в комнату, осторожно закрыв день.
— Бедный ребенок! — со вздохом произнесла она. — Сейчас все о’кей, мне кажется. Я дала ей снотворного, и она уснула до того, как я ушла.
Присев рядом со мною, она сокрушенно добавила:
— Я вела себя настоящей стервой по отношению к ней. Теперь я не очень-то хорошо себя чувствую из-за этого!
— Я бы не стал слишком переживать, в конце концов Марта отплатила вам той же монетой, не так ли?
— Откуда вы это взяли, лейтенант?
— Я просто слушал, что говорили мне другие люди о ваших взаимоотношениях с Мартой…
— Кто с вами говорил?
— Лорин Фароу, да и сама Марта.
— И вы им поверили?
— Конечно… Почему нет? Слоукомб начал с того, что всячески обхаживал вас и занял большое место в вашей жизни, а закончил тем, что пожелал жениться на вашей младшей сестре, не так ли?
Она пыталась мне что-то возразить, но я был неумолим:
— Выслушайте меня. Я офицер полиции. Произошло убийство, и я должен разыскать убийцу; иной раз, когда ты совсем уже близок к решению задачи, невольно забываешь о чувствах окружающих. Только потому, что они в той или иной степени причастны к убийству. Тебе кажется, что ты имеешь право использовать их в качестве помощников. Ты забываешь, что они так же легко уязвимы, как самые обычные люди…
Я поднялся с кровати, взял магнитофон и подошел к двери.
— Лейтенант?
— Да?
Я даже не повернул головы.
— Помните, я как-то сказала, что недооценила вас? Что в действительности вы трудно различимый сукин сын? Только теперь до меня дошло, что я была права в первый раз: вы на самом деле сукин сын.
Глава 9
Когда я заглянул в гостиную, Джордж уже исчез, там оставался один Бен Харвей. Он сидел в кресле с огромным бокалом в руке и самодовольно ухмылялся. Я подумал, что это, по всей вероятности, его тайный излюбленный сосуд, который он где-то прячет, пока не останется в одиночестве и не будет уверен, что его вряд ли побеспокоят. Он смотрел в противоположную сторону, так что не заметил меня, а сочетание огромного бокала и толстенной сигары между пальцами выглядело слишком соблазнительным, чтобы нарушить подобную идиллию. Я неслышно отступил назад, в холл, по-прежнему не выпуская из рук магнитофон.
— Все еще суете нос в чужие дела, лейтенант? — Зычный голос дядюшки Бена нарушил тишину.
Я вернулся в гостиную и увидел его деланную ухмылку.
— Не думали, что я догадываюсь о вашем присутствии, молодой человек? — Он самодовольно хрюкнул. — Этому маленькому трюку я научился у племени зизи: ты не столько слушаешь ушами, сколько ступнями ног, они прекрасно улавливают вибрацию.
— По временам, дядюшка Бен, — сказал я ему, — у меня возникает уверенность, что самое дальнее заморское место, в котором вы побывали, — это остров Каталина.