Полиция реальности
Шрифт:
– Подержите его.
– я не владел собой. Как в ситуации с Объектами, действовала больше тайная, скрытая часть моего мозга.
Саша кинулся на меня, и повалил на землю. Замахнулся для удара, но тут же, его сдернул отец, и крепко зажал. Профессионально, не давая двинуться лишний раз.
– Повторяю.
– встав, даже не позаботившись отряхнуться, я опять выставил две растопыренных пятерни, перед лицом девушки - Сколько тут пальцев?
Улыбка сошла с ее лица. Из глаз исчезла ласка и обаяние. Она смотрела на меня. Я смотрел
– Пять.
– наконец, решилась - И еще раз пять.
Нет, Саша не перестал рваться, несмотря на эту очевидную, все ломающую в ее образе фразу.
Для того чтобы сломать спину этому верблюду, не хватало одной соломинки.
– Гуараггед Аннон.
– а вот и она. Я повторил, для пущего веса - Гуараггед Аннон.
Ее лицо переменилось. Тонкие руки и ноги, вспухли мышцами.
Мощно, она оттолкнула меня, и ринулась бежать, по пути, оттолкнув еще и Родиона.
Мы побежали за ней.
– Лера, беги!
– Саша так ничего и не понял - Я покажу им! Беги!
По-моему, лишь Алексей бежал ничего толком не понимая. У всех же нас, была цель.
Та, кого назвали Лерой, бежала, чтобы скрыться.
Я и Родион, пытались ее догнать.
Саша, пытался остановить нас.
Вполне закономерно, что через десять минут, одышки, боли в ногах, и лавирования между деревьями, все кончилось у озера.
Я, Родион, и Саша, выбежали к нему, зажав существо у берега. Оно, или Она, присела, и одним мощным прыжком, перемахнула на другой берег.
– Лера! Беги!
На ее лице, была жалость. Озеро небольшое. Я легко мог это разглядеть.
Она смотрела на Сашу, уже не голубыми, а скорее рыбьими глазами. Ее раздутые руки и ноги, контрастировали с хрупким телом. А этот дурак-влюбленный, так ничего и не понимал, стоя на берегу и хрипло дыша.
Существо, сорвало платье. Под ним, не было ничего, что способно было бы возбудить человека. Мускулистое, сильное тело. Чешуйчатая кожа. Некое подобие груди, без сосков.
Подойдя к берегу, она последний раз, посмотрела на Сашу. Тот, смотрел на нее, уже отдышавшись, что-то шепча сухими губами.
– Я думаю, его надо подержать.
– сказал Родион
Когда она прыгнула в озеро, мы успели схватить влюбленного. Он рвался за ней. Сначала, крича непристойности, пытаясь отбиваться. Затем, ослабев, он заплакал. Даже не понадобилось больше его держать. Просто, уткнувшись в землю, он плакал как младенец. Не истерично. Без взвизгов, и криков. Свернулся в комок. И плакал.
Его увезла скорая, ближе к вечеру.
Все трое, мы снова сидели в зале, возле камина. Меня слушали.
– Гуараггед Аннон.
– говорил я - Название взято из кельтских преданий. Это не Объект, их много. Живут себе на белом свете, мало кому вредят.
Родион и Алексей, слушали молча. Не прерывая.
– Ваш сын, влюбился в фейри. Если быть точным, из легенд опять же, в озерную деву. Ключевая их особенность, они не умеют считать
Я не так уж много сказал. Но, Алексей Дмитриевич, обдумывал это долго, не меньше минуты, глядя в огонь.
– Она его заколдовала?
– Нет.
– я не стал врать
– Она вообще, причинила бы ему вред?
– Нет.
– Тогда в чем суть? Зачем?
– Женские особи Гуараггед Аннон, просто любят выходить замуж за смертных мужчин. Детей в таких браках нет, но на этом, негатив кончается.
Хозяин дома не стал отвечать мне, осмысливая сказанное. Я мог бы ему соврать, но не стал. Мне не хотелось. Мысль о том, как бы поступил я, в такой же ситуации, не оставляла голову.
Того, как Алексей молча встал, так же молча вышел из комнаты - и вернулся, я не заметил. Лишь только легкое покашливание Родиона, вывело меня из задумчивости.
Хозяин дома, держал в руках барсетку. Поставив ее на полку мини-бара, он раскрыл ее, и достал оттуда пачку денег. Отдал ее Родиону, не считая.
– До свидания, Родя.
– добавил он, ко всему этому - Прощайте, Николай.
Я встал первым. В машине, уснул почти сразу же. Родион только и успел спросить:
– Коля, так что это было?
А я, только и смог ответить:
– А ты не понимаешь? Самая обычная любовь.
На том и кончилось это дело.
О том, что было в дальнейшем с Сашей, и Алексеем, мне неизвестно. Прежде всего, потому, что не хотелось об этом знать. А Родион, не делал попыток об этом рассказать. Помню, придя домой, я кинул свою часть денег, на свой столик. Пачечка тяжело плюхнулась, и рассыпалась, синими купюрами.
Притягательное зрелище, это стоит признать. Однако, я стоял, и смотрел на деньги, в холодном свете энергосберегающих лампочек.
И никак не мог понять. Стоили ли они того, что случилось? И новая, открытая сторона моего мозга, стоила ли?
Я бежал, и было жарко. Сам не заметил того, как в глазах потемнело, и ноги подкосились. Это из той же оперы, когда невозможно понять, как именно ты засыпаешь.
Не стоит растекаться мыслью по древу.
Я бежал. И было жарко. Зачетный кросс, в три километра - не так уж и много, если подумать. Во всяком случае, первые четыре стадионных круга, преодолелись легко. Войдя в ритм, сам не замечаешь как бежишь.
Однако, где-то уже на середине пятого, я ощутил то, что уже описал. В глазах потемнело. Ноги подкосились. И очнулся я, уже на деревянной зрительской лавочке. Вокруг меня, столпилась большая часть моей группы. Преподаватель, в спортивном костюме, присев на корточки, легонько хлопала меня по щеке.
– Очнулся.
Она достала небольшую шоколадку, из сумочки, перекинутой через плечо, и подала ее мне.
– Давай, жуй.
Как сомнамбула, непослушными руками, раскрыл обертку, и сжевал дешевый шоколад. Не могу описать дальнейших ощущений. Но, вроде бы, стало полегче.