Полигон
Шрифт:
Денис быстро ввел Ирину в курс дела. Не забыл упомянуть и о том, что любая ее глупая выходка отныне будет стоить жизни и ему тоже.
– Мне жаль… – проговорила вдруг Ирина. – Чувствую себя виноватой. Я – жива. А ваш товарищ… Слава…
А вот смерть Славика обсуждать не хотелось.
Денису – не хотелось. Зато Юлька не преминула вмешаться:
– Почему он? Почему не ты?
Ирина ответила не сразу:
– Когда мы стояли в красном круге – еще до того, как начались съемки, – мы могли говорить. Никто не мешал. Я молилась. Первый раз в жизни. А Слава…
Денису стало не по себе. Ради чего тебе стоило жить, Славка? Кровь в экране монитора? Убийства руками послушного «рабочего материала» в режиме онлайн? Четкость изображения? Реалистичность картинки и звука? Натурализм смерти на безопасном расстоянии? Да, конечно, не вернут… Посылая Славку на Эшафот, Кожин отстранял его от всего этого. Навсегда. И это было больше, чем просто увольнение. Чем сама смерть больше. И неважно было, уничтожат ли полигон «Р-1» федеральные бомбардировщики, или Кожина уничтожат спрятанные в городской сетке файлы с компроматом. Для Славки – не важно. Для него важно, что договориться с федералом так и не удалось. Что не вернут… Что никогда и не при каких обстоятельствах. Что оператором «Мертвого рая» Славке больше не быть.
Вспомнился разговор Ткача с Кожиным. Уличный телефонный автомат под слоем брони, «Летящий глаз», подключенный к кабелю…
«Я кое-что понял за последние дни», – голос Славки.
«Например, то, что убивать – твое настоящее, истинное, глубинное призвание? – голос федерального посла. – Особенно, если это можно делать чужими руками? Ты влип, Слава. Ты основательно влип. Ты разбудил своего зверя. И теперь не протянешь долго без нашей работы. Без нашей общей работы. Ты уже принадлежишь „Мертвому раю" с потрохами».
«С потрохами»… Именно! Проницательный вы наш, Павел Алексеевич! Да, похоже, добровольный отказ от амнистии – это благородство вовсе не на пустом месте. И все же… Умаляет ли это поступок Славки?
– Вот, наверное, поэтому он, а не я, – закончила Ирина.
Юла молчала.
Денис поспешил перевести разговор в другое русло:
– Ира, давно хотел спросить, зачем тебе понадобилось устраивать в виртуале Камасутру?
Ночка улыбнулась. Невесело.
– Считай, что повышала квалификацию, чтобы не вылететь с работы.
– Не понимаю.
Она отвернулась:
– А что тут понимать. Спальня босса для периметровской секретарши – такое же рабочее место, как и приемная. И если шефу приедается одна девица, он ищет другую. Старую же принято просто выбрасывать. Как использованный презерватив. За Периметр. У нас короткий век, и чтобы подольше продержаться в фаворе, необходимо удивлять начальника каждую ночь. Курсы секретарш-референтов дают многое. Но этим «многим» обладают все выпускницы. Чтобы выделиться из общей массы, необходимо быть особенной, уникальной, незаменимой. Нужно постоянно развиваться, обучаться новым премудростям. А как?
Вот и приходилось брать уроки у озабоченных компьютерщиков из окраинных районов. Их нереализованные фантазии мне порой здорово помогали. Иногда такие извращенцы попадались… Ох, извини, я не хотела ничего дурного сказать о Вячеславе.
Денис пожалел, что вообще затеял этот разговор. Но раз начал…
– У вас что, в Периметре секс действительно так важен для карьеры? – зло спросил он. Где-то в глубине операторской души яростно клокотало незнакомое чувства. Кажется, оно называется ревностью.
Ирина пожала плечами:
– Вспомни, почему уволили мою бабку.
Лучшего ответа и не требовалось.
– А тебе самой нравилась эта работа? – вмешался в разговор Николай. – Вернулась бы обратно, будь такая возможность?
Ночка думала недолго.
– Эта работа не пришлась бы по вкусу никому. Но она дает много, очень много, вы даже не представляете, сколько. Поэтому я вернулась бы без колебаний.
Орг мрачно кивнул. И отошел к окну.
Денис скрипнул зубами. Ну что ж, по крайней мере честный ответ…
Это было громко. Оглушительно громко.
По улице ползла БГМэшка с коробами мощных динамиков над пулеметами. Агитаппаратура пахала на полную катушку. И совсем не обязательно было открывать окна, чтобы узнать, о чем идет речь. О ком…
Речь шла о них. Искаженный усилителями голос объявлял во всеуслышание, что…
«Любой гражданин, предоставивший информацию о местонахождении бывших операторов службы наружного наблюдения Дениса Замятина и Юлии Борзовой…»
Ух-ух-ух – ходуном ходили стекла.
«… на условиях анонимности…»
Треснувшее окно дребезжало от каждого удара звуковой волны.
«…Добровольный информатор вне зависимости от совершенных ранее правонарушений, будет амнистирован и приглашен на работу в Периметр».
Хрипели, надрывались динамики.
«За помощь в поимке особо опасных преступников городская администрация и федеральное посольство гарантируют трудоустройство с двойным окладом, соцпаек первой категории и элитную пенсию…»
А чего еще желать запуганному бюргеру или лишенному будущего оргу? Последняя попытка Кожина достать перед началом эвакуации операторов-беглецов выглядела не так уж и глупо. Особенно если текст обращения прокрутят еще и в новостях. Вместе с видеодосье Дениса и Юлы.
«Любой гражданин, предоставивший информацию о местонахождении…» Орущий броневичок удалился уже на изрядное расстояние, но стекла все еще сотрясала мелкая дрожь.
Денис выглянул на улицу. Редкие прохожие жались к домам и, прикрыв уши руками, ждали, пока неторопливая БГМ проползет мимо.