Политбюро и дело Берия. Сборник документов
Шрифт:
В конце 1938 или 1939 г. поступила в аспирантуру Тимирязевской академии. Там училась до 1942 года. Потом, когда академия вернулась после эвакуации в Москву в 1944 году, закончила аспирантуру, защитив диссертацию. После этого я работала в академии и аспирантуре.
В связи с болезнью в 1948 году работать перестала и годы 1948–1951 лечилась периодически в Карлсбаде.
ВОПРОС: Кто из ваших родственников проживал и проживает в настоящее время за границей, где именно и чем занимается?
ОТВЕТ: Никто из моих близких родственников не проживал и не проживает
ВОПРОС: Знаете ли вы Шавдия? Кто он?
ОТВЕТ: Шавдия Николай Нестерович является моим родным братом по матери, у которого я проживала с 1918 по 1921 год. Шавдия Н. Н. в настоящее время проживает в Грузии, ему около 60 лет. Он пенсионер.
У Шавдия Н. Н. был сын Тимур не то 1923, не то 1924 года рождения. Когда ему было лет 14–15, моя мать неоднократно обращалась ко мне устроить Тимура на работу или учебу, так как он был связан со всякими подозрительными лицами и чуть ли не начал заниматься воровством.
Вспоминаю, что в 1941 году, незадолго до войны, позвонил мне Рапава – б[ывший] нарком государственной] безопасности Грузии и сообщил по телефону, что он прибыл в Москву и привез с собой моего племянника Шавдия якобы с моего согласия. Я ответила Рапава, что согласия моего на это не было, что это выдумала мать Шавдия с целью избавиться от него. Рапава заявил мне, что «это не мое дело, делай с ним, что хочешь». Я вынуждена была принять племянника в свой дом, где он и прожил одну неделю. Я не помню, кому позвонила из работников Министерства внутренних дел, а может быть, попросила начальника] охраны Саркисова устроить племянника в военную школу, полагая, что только в условиях строгой дисциплины он может быть перевоспитан. Мне сказали, что его устроили в военную школу.
В дальнейшем судьбой Шавдия я не интересовалась. В 1946 году или 1947 году мне стало известно из письма матери, что Шавдия Тимур возвратился домой. В том же году, когда я приехала в Тбилиси, мне от Тимура стало известно, что его доставил из Франции на самолете Шария, что Тимур летел на этом самолете не то в качестве охранника, не то в качестве другого должностного лица.
В момент встречи с Шавдия я спросила его – где он был эти четыре года, что делал, но он мне ничего не ответил, и с ним сразу произошел истерический припадок. При этом присутствовали его мать и еще кто-то.
Такое поведение его мне было подозрительно, но больше с ним по вопросу его пребывания в плену и за границей я не говорила. Я разговаривала по этому поводу с Рапава и даже писала ему, в то время министру госбезопасности Грузии, письмо и просила проверить Шавдия. Насколько мне помнится, Рапава отвечал мне, что племянника вызывали, проверяли
Дополняю, что мне еще до этого как-то позвонил на дачу по телефону Надарая и сказал, что ему позвонил какой-то товарищ Шавдия, приехавший с ним в Москву, и сказал, что Шавдия арестовали, и что Шавдия просил своего знакомого известить об этом меня. Я ответила Надарая, что это не мое дело и вмешиваться я не буду, поругала его, зачем он ко мне с этим обращается. Дальнейшей судьбой Шавдия я не интересовалась, и за что он осужден, не знаю. Ко мне неоднократно письменно обращались моя мать и мой брат – отец Шавдия с просьбой помочь Шавдия Т, но я в это дело не вмешивалась.
ВОПРОС: Давно ли вы знаете Шария и что вы знаете о нем?
ОТВЕТ: Шария я знаю примерно с 1934 года, он работал тогда с Берия, но не могу сказать, в какой должности. Бывал он у нас в доме иногда в выходной день, ездили совместно на рыбную ловлю, но я не могу назвать это бытовой дружбой, так как в доме Шария я никогда не бывала и его жена у нас не бывала.
ВОПРОС: Почему именно Шария доставил Шавдия из Франции в Грузию?
ОТВЕТ: Я не могу сказать, почему именно Шария доставил Шавдия. Для меня было ясно, что такой способ доставки пленных необычный, и это всегда волновало меня.
ВОПРОС: Чем вы объясняете, что Рапава проявил такое покровительство к Шавдия?
ОТВЕТ: Не могу ничем объяснить. Рапава я знаю давно, примерно с 1926 года. В свое время я училась вместе с его женой, жили в одном доме, посещала их квартиру. Отношения установились запросто. Но когда Рапава стал наркомом госбезопасности, то он изменился, чувствовалось проявление подхалимства, и мне это было противно. К тому же я должна сказать, что Рапава – человек ограниченный, и когда такой человек занимает большой пост, это особенно выпирает. Я вспоминаю, что как-то об этом говорила Берия – «зачем держать такого идиота на таком ответственном посту?». Берия мне ответил: не впутывайся сюда, это не твое дело. Мое отвращение к Рапава было вызвано еще тем, что он по-хулигански относился к своей жене. Но я утверждаю, что я не обращалась с просьбой к Рапава по поводу покровительства Шавдия, а наоборот, я постоянно требовала проверить Шавдия и, если он совершил что-либо преступное, наказать его.
Хочу дополнить, что после возвращения Шавдия из-за границы был такой случай, когда он с какой-то компанией был за городом, и один из присутствовавших в компании случайным выстрелом из пистолета Шавдия убил, по-моему, девушку. Рапава мне сообщил, что как будто мать Шавдия ему сказала, что этот револьвер дала Шавдия я. Рапава я заявила, что никакого револьвера не давала и что надо наказать Шавдия.
Как писала мне моя мать, что отцу Шавдия пришлось продать много вещей, чтобы уплатить какой-то большой штраф.