Политическая биография Сталина. В 3-х томах. Том 3

Капченко Николай Иванович

А теперь несколько пассажей из беседы Сталина с Эйзенштейном и Черкасовым, которая состоялась в феврале 1947 года. Эти пассажи любопытны и интересны не только с точки зрения того, как вождь оценивал сам фильм и его пороки. Они помогают лучше понять взгляды Сталина не только на российскую историю вообще, но и на то, что необходимо внедрять в сознание народа высокий дух патриотизма, гордости за свою отчизну, величие ее исторической роли и предназначения.

Сталин. Царь у вас получился нерешительный, похожий на Гамлета. Все ему подсказывают, что надо делать, а не он сам принимает решения… Царь Иван был великий и мудрый правитель, и если его сравнить с Людовиком XI (вы читали о Людовике XI, который готовил абсолютизм для Людовика XIV?), то Иван Грозный по отношению к Людовику на десятом небе. Мудрость Ивана Грозного состояла в том. что он стоял на национальной точке зрения и иностранцев в свою страну не пускал, ограждая страну от проникновения иностранного влияния. В показе Ивана Грозного в таком направлении были допущены отклонения и неправильности. Петр I – тоже великий государь,

но он слишком либерально относился к иностранцам, слишком раскрыл ворота и допустил иностранное влияние в страну, допустив онемечивание России. Еще больше допустила его Екатерина. И дальше. Разве двор Александра I был русским двором? Разве двор Николая I был русским двором? Нет. Это были немецкие дворы» [1016] .

1016

И. Сталин. Соч. Т. 18. С. 433 – 434.

В этих словах Сталина содержится целостная программа намечавшейся им кампании по борьбе против преклонения перед заграницей, программа укрепления державных позиций Российского государства. И трудно в этом усмотреть какой-то исторический криминал.

Далее Сталин высказал свое более чем позитивное отношение к тем преследованиям и казням, которые совершались во время царствования Ивана Грозного. Здесь он коренным образом пересмотрел утвердившуюся прежде в советской исторической науке негативную оценку политики Ивана Грозного. «Иван Грозный был очень жестоким. Показывать, что он был жестоким можно, но нужно показать, почему необходимо быть жестоким, – сделал на этом акцент Сталин. – Одна из ошибок Ивана Грозного состояла в том, что он не дорезал пять крупных феодальных семейств. Если он эти пять боярских семейств уничтожил бы, то вообще не было бы Смутного времени. А Иван Грозный кого-нибудь казнил и потом долго каялся и молился. Бог ему в этом деле мешал… Нужно было быть еще решительнее» [1017] .

1017

И. Сталин. Соч. Т. 18. С. 434.

Вне поля внимания вождя не остались даже с первого взгляда мелочи. Он, например, замечает: «Нужно показывать исторические фигуры правильно по стилю. Так, например, в первой серии не верно, что Иван Грозный так долго целуется с женой. В те времена это не допускалось» [1018] .

В заключение беседы Сталин счел необходимым вновь возвратиться к оценке личности и исторической роли Ивана Грозного. Он еще раз подчеркнул, что Иван Грозный был более национальным царем, более предусмотрительным, он не впускал иностранное влияние в Россию, а вот Петр – открыл ворота в Европу и напустил слишком много иностранцев.

1018

И. Сталин. Соч. Т. 18. С. 434.

Разговор кончается тем, что Сталин желает успеха и говорит: «Помогай бог!» [1019]

И в то время многим было ясно, что Сталин намеренно акцентировал внимание на фигуре царя, на его репрессиях, на его неприязни к проникновению иностранцев в Россию и на других моментах, приобретавших в тот период все большее политическое звучание. Вождь, конечно, мысленно проводил параллель между собой и Иваном Грозным, хотя именно ему принадлежит фраза, что исторические параллели всегда рискованны. Но в данном случае он ничем не рисковал, ибо такие параллели напрашивались сами собой и приходили на ум не только сторонникам Сталина, но и его противникам. Вождь хотел, чтобы зрители видели в Иване Грозном жестокого, но справедливого правителя. Такого правителя, каким он представлял и сам себя:

1019

И. Сталин. Соч. Т. 18. С. 440.

Остается широкими мазками обрисовать политику Сталина в области театрального искусства. Она в данном случае мало чем по своему существу отличается от политики в других сферах духовной жизни общества времен правления Сталина. Наиболее концентрированное выражение эта политика нашла в постановлении ЦК партии «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению» от 26 августа 1946 г. Постановление признало состояние репертуара театров неудовлетворительным. Главный недостаток состояния репертуара драматических театров заключается в том, что пьесы советских авторов на современные темы оказались фактически вытесненными из репертуара крупнейших драматических театров страны… Явно ненормальное положение с репертуаром еще более усугубляется тем, что и среди небольшого количества пьес на современные темы, поставленных театрами, имеются пьесы слабые, безыдейные (далее следует перечисление некоторых пьес, поставленных театрами). Как правило, советские люди в этих пьесах изображаются в уродливо-карикатурной форме, примитивными и малокультурными, с обывательскими вкусами и нравами…

К тому же многие театры безответственно относятся к постановкам спектаклей о советской жизни. Нередко руководители театров поручают ставить эти спектакли второстепенным режиссерам, привлекают к игре слабых и неопытных

актеров, не уделяют должного внимания художественному оформлению театральных постановок, вследствие чего спектакли на современные темы получаются серыми и малохудожественными. Все это приводит к тому, что многие драматические театры не являются на деле рассадниками культуры, передовой советской идеологии и морали. Такое положение дел с репертуаром драматических театров не отвечает интересам воспитания трудящихся и не может быть терпимо в советском театре [1020] .

1020

Власть и художественная интеллигенция. С. 591 – 592.

Сталин считал, что одной из важных причин крупных недостатков в репертуаре драматических театров является неудовлетворительная работа драматургов. Многие драматурги стоят в стороне от коренных вопросов современности, не знают жизни и запросов народа, не умеют изображать лучшие черты и качества советского человека. Перед драматургами и работниками театров была поставлена задача: создать яркие, полноценные в художественном отношении произведения о жизни советского общества, о советском человеке. Драматурги и театры должны отображать в пьесах и спектаклях жизнь советского общества в ее непрестанном движении вперед, всячески способствовать дальнейшему развитию лучших сторон характера советского человека, с особой силой выявившихся во время Великой Отечественной войны [1021] .

1021

Власть и художественная интеллигенция. С. 593 – 594.

Музыка

Конечно, не осталось вне зоны зубодробительной критики и положение в области музыкального искусства. 10 февраля 1948 г. было принято постановление Политбюро «Об опере „Великая дружба“ В. Мурадели». В постановлении отмечалось, что поставленная Большим театром Союза ССР в дни 30-й годовщины Октябрьской революции опера, является порочным как в музыкальном, так и в сюжетном отношении, антихудожественным произведением. Основные недостатки авторы постановления узрели прежде всего в музыке оперы. Музыка оперы невыразительна, бедна. В ней нет ни одной запоминающейся мелодии или арии. Она сумбурна и дисгармонична, построена на сплошных диссонансах, на режущих слух звукосочетаниях. Не обошлось и без обвинений почти политического свойства. Так, в постановлении указывалось, что исторически фальшивой и искусственной является фабула оперы, претендующая на изображение борьбы за установление советской власти и дружбы народов на Северном Кавказе в 1918 – 1920 гг. [1022]

1022

Власть и художественная интеллигенция. С. 630.

Чрезвычайно суровой и резкой была оценка положения в сфере музыкального искусства большого жанра. В постановлении отмечалось, что особенно плохо обстоит дело в области симфонического и оперного творчества. Речь идет о композиторах, придерживающихся формалистического, антинародного направления. Это направление нашло свое наиболее полное выражение в произведениях таких композиторов, как т.т. Шостакович, С. Прокофьев, А. Хачатурян, В. Шебалин, Г. Попов, Н. Мясковский и др., в творчестве которых особенно наглядно представлены формалистические извращения, антидемократические тенденции в музыке, чуждые советскому народу и его художественным вкусам. Характерными признаками такой музыки является отрицание основных принципов классической музыки, проповедь атональности, диссонанса и дисгармонии, являющихся якобы выражением «прогресса» и «новаторства» в развитии музыкальной формы, отказ от таких важнейших основ музыкального произведения, какой является мелодия, увлечение сумбурными, невропатическими сочетаниями, превращающими музыку в какофонию, в хаотическое нагромождение звуков. Эта музыка сильно отдает духом современной модернистской буржуазной музыки Европы и Америки, отображающей маразм буржуазной культуры, полное отрицание музыкального искусства, его тупик [1023] .

1023

Власть и художественная интеллигенция. С. 631.

Финальный вердикт был столь же лаконичным, сколь и традиционным: осудить формалистическое направление в советской музыке, как антинародное и ведущее на деле к ликвидации музыки.

В порядке, так сказать, морально-психологической подготовки к восприятию постановления об опере Мурадели в январе 1948 года в ЦК партии под руководством А. Жданова состоялось совещание по вопросам музыки, основная цель которого состояла в том, чтобы вдолбить в сознание недогадливых композиторов то, что от них требовалось, а именно: взять на вооружение идеи и положения, которые через пару недель были сформулированы в постановлении. Это зубодробительное постановление должно было стать своеобразным маяком, указывающим верный путь дальнейшего развития музыкального искусства в Советской России. То, что именно эта опера оказалась объектом ожесточенных нападок и истерической критики, послужило, видимо, то обстоятельство, что она была написана к 30-летию Советского власти и должна была стать ярким примером успешного развития советского музыкального искусства, равно как и торжества принципа дружбы народов.