Политическая экономия
Шрифт:
«Довольно, довольно — перебилъ я, — устраивайте еще 8 громоотводовъ, возьмите еще 500 футъ спирально-согнутой проволоки, длайте пожалуйста все, что вамъ угодно, но только успокойтесь и постарайтесь сдержать ваши чувства въ границахъ, доступныхъ пониманію безъ словаря. А пока я хотлъ бы, если мы, наконецъ, поняли другъ друга, вернуться къ своей работ».
Мн приходится потратить цлый часъ, стараясь вернуть мысли къ тому мсту, гд я ихъ оставилъ, будучи прерванъ въ послдній разъ; теперь, кажется, мн это, наконецъ, удалось и потому я ршаюсь продолжать:
… «боролись съ этимъ великимъ предметомъ, при чемъ знаменитйшіе изъ нихъ признавали въ немъ достойнаго противника, возрождавшагося вновь свжимъ и бодрымъ, не взирая ни на какія пораженія. Еще великій Конфуцій высказалъ мысль, что онъ предпочиталъ
Но тутъ меня снова потребовалъ къ себ громоотводныхъ длъ мастеръ. Я сошелъ къ нему въ состояніи духа, близко граничащемъ съ нетерпніемъ. Онъ сказалъ, что, конечно, онъ лучше согласился бы умереть, чмъ безпокоить меня, но такъ какъ онъ взялъ подрядъ на извстную работу и отъ него ожидаютъ, что эта работа будетъ исполнена вполн тщательно и художественно и такъ какъ, не взирая даже на утомленіе, принуждающее его предаться покою и отдохновенію, въ которыхъ онъ такъ нуждается и которыми былъ бы радъ воспользоваться, онъ, посмотрвши вверхъ, къ ужасу своему не можетъ сразу же не замтить, что ошибся въ своихъ разсчетахъ и что поэтому, если бы разразилась гроза, домъ этотъ, въ судьбахъ котораго онъ принимаетъ теперь личное участіе, не имлъ бы въ устраненіе несчастія ничего на всемъ свт, кром 16 громоотводовъ, то…
«Заключимте миръ! — вырвалось у меня. Насаживайте полтораста громоотводовъ! Насаживайте нсколько штукъ надъ кухней! Насаживайте дюжину надъ сараемъ! Насаживайте пару на коров! Насаживайте одинъ на кухарк! Разукрасьте этотъ, преслдуемый грозою, домъ весь и со всхъ сторонъ, такъ чтобы онъ былъ похожъ на дикообраза съ оцинкованной спирально-согнутою щетиной съ посеребренными маковками. — Живй за работу! Употребите весь имющійся у васъ матеріалъ, а если не хватитъ громоотводовъ, то насаживайте шомполы, жерди, прутья отъ лстничныхъ ковровъ, межевыя палки, — словомъ все, что можетъ удовлетворить вашъ ужасный аппетитъ къ художественной и ландшафтной красот, но только дайте покой моему разстроенному мозгу и отдыхъ моему разрывающемуся сердцу!»
Ни мало не тронутый, — я замтилъ только слабую усмшку на его губахъ, — этотъ желзный человкъ бережно засучилъ свои манжеты и сказалъ, что онъ готовъ исполнить тотчасъ же все требуемое.
Прошло около 3-хъ часовъ. Едва-ли я достаточно спокоенъ, чтобы вновь приняться за благородную тему моей политико-экономмческой статьи, но я не могу противустоять желанію сдлать послднюю попытку, настоящій предметъ ближе моему сердцу всхъ другихъ вопросовъ философіи и дороже всего для моей разсудочной дятельности.
… «политическая экономія есть лучшій даръ, полученный человчествомъ отъ неба. Когда истощенный, но высокоталантливый Байронъ лежалъ одинокимъ больнымъ въ Венеціи, онъ высказалъ, что, если бы ему было суждено вернуться и начать снова свою промотанную жизнь, то онъ посвятилъ бы свои свтлыя минуты не сочиненію фривольныхъ стихотвореній, но составленію серьезныхъ трактатовъ по политической экономіи. Вашингтонъ любилъ эту удивительную науку, съ нею на вки связаны такія имена, какъ: Бекеръ, Беквитъ, Гудзонъ, Смиттъ, и даже самъ божественный Гомеръ въ 9-ой книг своей Иліады сказалъ:
„Fiat justitia, ruat coelum, „Post mortem unum, ante bellum, „Hic jacet hoc, ex-parte res, «Politicum economico est».Величіе этихъ мыслей древняго поэта въ связи съ удачнымъ подборомъ выраженій, въ которыя он облечены, равно какъ грандіозность образовъ, способствующихъ ихъ наглядности, все это, взятое вмст, отвело приведеннымъ строфамъ исключительно выдающееся мсто, сдлавъ ихъ наиболе знаменитыми изъ всхъ когда-либо…
… «Ни слова больше! Ни одного слова! Давайте вашъ счетъ и провалите навсегда изъ этого дома! Девять сотъ долларовъ? Это за все? Получите на требуемую сумму чекъ, по которому вамъ не откажется выплатить каждый солидный банкъ въ Америк!
Отчего это на улиц такая
Три дня спустя. Мы вс утомлены до полусмерти. Въ продолженіи 24-хъ часовъ нашъ домъ съ громоотводами, торчащими на манеръ свиной щетины, былъ темою для разговоровъ и удивленія всего города. Театральныя представленія отложены, такъ какъ самыя остроумные и удивительные сценическіе эффекты представляются слишкомъ ординарными и устарлыми сравнительно съ моими громоотводами. Вся наша улица денно и нощно переполнена зрителями; многіе пріхали изъ провинціи, дабы посмотрть на это чудо. Особенно пріятный сюрпризъ былъ доставленъ имъ на второй день, когда вдругъ разразилась гроза и молнія начала «заигрывать» съ моимъ домомъ, какъ весьма оригинально выразился историкъ этого событія Іозефусъ. Этотъ эффектъ, такъ сказать, разогналъ всю публику изъ театра. Черезъ 5 минутъ на разстояніи полу-мили отъ моего дома не оставалось больше ни одного зрителя. За то вс высокіе дома на означенномъ разстояніи были полны народа: въ окнахъ, на крышахъ, словомъ, всюду видны были человческія фигуры. О этого нельзя было поставить имъ въ упрекъ, такъ какъ, если, соединивъ вмст бураки и ракеты, сжигаемые на празднествахъ 4 іюля [1] , низвергнуть вс ихъ одновременно съ неба блестящимъ дождемъ на какую-нибудь одну беззащитную крышу, — то это нисколько не превзошло бы то пиротехническое зрлище, какое представлялъ мой домъ среди общей темноты непогоды. По точному исчисленію, я опредлилъ, что молнія въ продолженіи 40 минутъ разрядилась надъ моими постройками 764 раза и каждый ударъ ея попадалъ на одинъ изъ моихъ врныхъ штанговъ, соскальзывалъ по спирально-изогнутому металлу и закапывался въ землю, не имя, вроятно, даже времени удивиться, какимъ такимъ манеромъ все это произошло, и въ теченіе всей этой бомбардировки у моего дома оторвалась только одна единственная аспидная черепица, да и это случилось лишь потому, что на единое мгновеніе громоотводы сосдей попытались не уступить моему дому вс т удары молніи, которые могли воспринять сами. Ничего подобнаго не было наблюдаемо со временъ сотворенія міра. Въ продолженіи цлаго дня и всей ночи ни одинъ членъ моей семьи не могъ выглянуть въ окно, не оказавшись вслдъ за этимъ совершенно лишеннымъ волосъ, съ головой, подобной билліардному шару, и, если повритъ читатель, никто изъ насъ даже во сн не помышлялъ выбраться на улицу. Наконецъ, ужаснйшая осада кончилась, очевидно, потому, что въ тучахъ надъ нами не оставалось боле абсолютно ни одной электрической искры, которая могла бы быть воспринята моими ненасытными громоотводами. Тогда я бросился внизъ и нанялъ отважныхъ рабочихъ, — мы вс до тхъ поръ не ршились прикоснуться къ пищ или на минуту заснуть, пока съ моего дома не было окончательно снято все его ужасное вооруженіе, за исключеніемъ 3-хъ громоотводовъ: одного надъ домомъ, одного надъ кухней и одного надъ сараемъ, эти послдніе остаются тамъ до сегодня. Только теперь, ни одной минутой раньше, люди рискнули вновь вступить на нашу улицу. Кстати я долженъ замтить, что въ теченіе того ужаснаго времени мн пришлось прервать мой трактатъ по политической экономіи. Даже и теперь мои нервы и мой мозгъ еще недостаточно оправились, дабы снова приняться за эту работу.
1
4 іюля празднуется годовщина независимости св. — американскихъ Соединенныхъ Штатовъ.
Для любителей. Вс т лица, кои пожелали бы пріобрсти 3211 футъ оцинкованнаго и спирально изогнутаго громоотводнаго матеріала высшаго качества, а также 1631 штуку металлическихъ штанговъ съ посеребренными головками, все въ весьма сносномъ состояніи — хотя и значительно подержаны въ употребленіи, но все еще годны при обыкновенныхъ обстоятельствахъ, — имютъ обратиться за этимъ дломъ къ составителю настоящей книги.
1896