Политическая наука №4 / 2017. Субнациональное измерение политики

Коллектив авторов

The politics of sub-national authoritarianism in Russia / V. Gel’man, C. Ross (eds.). – Ashgate: Farnham and Burlington, 2010. – 222 p.

The world of political science: A critical overview of the development of political studies around the globe: 1990–2012 / J. Trent, M. Stein (eds). – Opladen, Farmington Hills: Barbara Budrich publishers, 2012. – 188 p.

Walters W., Haahr J. Governmentality and political studies // European political science. – L., 2005. – Vol. 4, N 3. – Р. 288–300.

White A.C. Electoral fraud and electoral geography: United Russia strongholds in the 2007 and 2011 Russian parliamentary elections // Europe-Asia studies. – Glasgow, 2016. – Vol. 68, N 7. – P. 1127–1178.

Контекст:

Проблемы выборов и гражданского участия

Российские выборы и электоральное сигнализирование

К. Росс 9

9

Росс Камерон, преподаватель Университета Данди (Шотландия), глава Европейского института безопасности и права (Центр Жана Моне), главный редактор журналов «Европейская политика и общество» (издательство «Routledge, Taylor and Francis») и «Российская политика» (издательство «Brill Academic Publishers»).

Ross Cameron, Reader in Politics and International Relations, University of Dundee; Host of the European Institute for Security and Justice A Jean Monnet Centre of Excellence; editor of the Journal European Politics and Society (Routledge, Taylor and Francis); Chief Editor of the Journal Russian Politics (Brill Academic Publishers).

Аннотация. Данное исследование оценивает качество и уровень демократичности региональных выборов в России, а также степень, в которой они могут быть определены как свободные и честные. В частности, в ней рассматриваются практики электоральной манипуляции на выборах исполнительной и законодательной власти в регионах в 2014–2016 гг. Исследование показывает, что в ответе на вопрос о том, почему популярные авторитарные режимы прибегают к фальсификациям, значительную роль играет посыл «электорального сигнала» оппозиции об отсутствии политического будущего вне правящей партии, а также о бесполезности оспаривания текущего политического режима.

Ключевые слова: региональные выборы; электоральные манипуляции; электоральное сигнализирование.

C. Ross

Russian elections and electoral signalling

Abstract. This study assesses the democratic integrity of Russian regional elections and the degree to which they can be considered to have been, free and fair. In particular, it examines electoral malpractice in the last three rounds of regional assembly and gubernatorial elections which took place in September 2014, 2015 and 2016. In answer to the question, why do popular authoritarian regimes, engage in election fraud, the study argues that high degrees of blatant electoral manipulation send a strong signal to members of the opposition that there can be no political future outside of the ruling party, and it is pointless to try and mount a challenge against the regime.

Keywords: regional elections; electoral manipulation; electoral signalling.

В данном исследовании предпринята попытка оценить демократичность и качество выборов в российских регионах и степень, в которой их можно считать свободными и справедливыми. В частности, рассматриваются свидетельства злоупотреблений электоральными практиками в последних трех раундах выборов исполнительной и законодательной власти в регионах, состоявшихся в 2014–2016 гг. В последние годы ряд ученых указали на появление новых гибридных режимов, которые сочетают в себе черты авторитаризма и демократии и тем самым занимают «серую зону» между этими двумя противоположностями. Так, Андерс Шедлер [Schedler, 2013, p. 2] проводит различие между «электоральной демократией», которая удовлетворяет основным требованиям демократичности по Р. Далю, и «электоральным авторитаризмом», где правила избирательного процесса грубо нарушаются. Как отмечает исследователь, выборы в условиях электорального авторитаризма

носят регулярный характер и являются:

– инклюзивными (они проводятся на основе всеобщего избирательного права);

– достаточно плюралистичными (оппозиционные партии имеют право баллотироваться);

– достаточно конкурентными (партии и кандидаты вне правящей коалиции, несмотря на невозможность победить, могут выиграть голоса избирателей и места в легислатурах);

– достаточно открытыми (репрессии в отношении оппозиции носят спорадический и избирательный характер).

Однако такие выборы не удовлетворяют минимально необходимым демократическим качествам, поскольку «правительства (в электоральных авторитарных режимах) подвергают их многочисленным формам авторитарных манипуляций, которые нарушают либерально-демократические принципы свободы, справедливости и целостности» [Schedler, 2013, р. 2].

Понятие свободных и честных выборов

С точки зрения Л. Даймонда [Diamond, 2008, p. 24–25], выборы могут считаться свободными, когда юридические барьеры для входа на политическую арену низкие, конкурирующие кандидаты, партии и их сторонники свободны в осуществлении предвыборной кампании, а избиратели могут голосовать за кого хотят без страха и запугивания. Также выборы являются справедливыми, если:

– они администрируются нейтральным органом;

– органы управления избирательным процессом являются достаточно компетентными и обеспеченными ресурсами для предотвращения нарушений в процессе сбора и подсчета голосов;

– полиция, вооруженные силы и суды беспристрастно относятся к соперничающим кандидатам и партиям на протяжении всего избирательного процесса;

– кандидаты имеют равный доступ к средствам массовой информации;

– гарантирована тайна голосования [Ibid].

Также свободные и справедливые выборы невозможны без реализации других ключевых принципов «либеральной демократии» – верховенства права и независимой судебной системы, а также гарантий базовых прав человека, таких как свобода прессы, собраний и ассоциаций [Росс, 2014]. Симпсер [Simpser, 2013, p. 12] перечисляет следующие распространенные примеры манипуляций с избирателями в авторитарных режимах: вброс или уничтожение избирательных бюллетеней; фальсификация результатов или иное вмешательство в подсчет голосов; подделка списков избирателей; покупка голосов до и во время выборов; создание препятствий для регистрации кандидатов; запугивание или подкуп избирателей до и во время выборов; многократное голосование.

Как отмечает Петров [Petrov, 2012, p. 1], после массовых акций протеста в 2011 г. Кремль разработал новую стратегию по контролю за выборами. Вместо того чтобы участвовать в рискованном бизнесе прямого вмешательства в подсчет голосов, власти решили сосредоточить свои усилия на отказе оппозиционным партиям и кандидатам в доступе к выборам на этапе регистрации. Это не значит, что нарушения избирательного процесса не были важным фактором региональных выборов 2014–2016 гг.: все варианты различных типов манипуляций, перечисленных Симпсером, имели место, однако победа «Единой России» на региональных выборах в значительной мере была обеспечена благодаря отсеиванию оппозиционных партий и кандидатов [Kynev, 2014; Кынев, 2016; Кынев, Любарев, 2016; Кынев, Любарев, Максимов, 2014, 2015].

Ключевым фактором способности Кремля манипулировать выборами является контроль над избирательными комиссиями, большинство из которых далеки от того, чтобы быть беспристрастными [Baekken, 2016; Harvey, 2015; Jarabinsk'y, 2015]. Половина членов избирательных комиссий субъектов Федерации назначаются губернаторами, вторая половина – региональными легислатурами. Поскольку «Единая Россия» доминирует в исполнительной и законодательной ветвях власти; в такой ситуации, как отмечает Г. Голосов, региональные администрации «получили полный контроль над системой региональных избирательных комиссий» [Golosov, 2011, p. 637]. Другим способом обеспечения доминирования в региональных легислатурах стала манипуляция избирательным и партийным законодательством. Важно отметить, что с тех пор, как В. Путин стал президентом в 2000 г., ни одни выборы не проводились по одним и тем же правилам, что и предшествующие; также были сделаны многочисленные поправки в региональное законодательство о выборах и партиях.