Политические тайны Второй мировой

Устинов Виктор Михайлович

Ответом на эти угрозы явилось решение Советского правительства осуществить в мае досрочный выпуск офицеров из всех военных училищ и военных академий, и всем выпускникам вузов было приказано немедленно убыть в свои части (без отпусков). Придя на ежегодное торжественное собрание выпускников военных академий в Кремле, Сталин предупредил всех об угрозе войны с фашистской Германией и призвал всех генералов и офицеров быть готовыми к ней. 15 мая Генеральный штаб отдал распоряжение, разрешающее командирам частей держать боезапас непосредственно в самолетах и танках.

В середине мая было принято постановление правительства, чтобы все военные училища, расположенные на территориях приграничных округов, в частности, Львовское, Могилевское, Черниговское и другие, передислоцировались в глубь страны — за Волгу и Урал. [359]

18 июня народный комиссар государственной безопасности генерал Меркулов представил Сталину и Молотову записку с весьма тревожными сообщениями: «Наблюдается массовый отъезд в Германию сотрудников посольства, их жен и детей с вещами. Производится спешная отправка

в Германию служебных бумаг и сжигание части их на месте… Сжиганием документов уже в течение многих дней заняты инспектор авиационного атташе Тадтке и секретарь этого атташата Радазевская» [360] . В германском посольстве работал наш агент и там же в осведомителях германского военного атташе числился Николай Кузнецов, ставший в годы войны талантливым русским разведчиком и организатором партизанского движения на Украине. Вся предвоенная переписка посольств Германии, Италии и Японии, как и все телефонные переговоры послов и их сотрудников со столицами своих государств, были известны агентам Л. Берия, и они не были тайной для советского руководства. В это же время сотни и тысячи сообщений и фактов подтверждали вывод Советского правительства о том, что нападение фашистской Германии возможно между 22 и 25 июня.

359

M.B. Захаров. Генеральный штаб в предвоенные годы. М., 1989, с. 250.

360

Россия. XX век. 1941 год. Документы. Кн. 2. М., 1998, с. 384–385.

19 июня состоялось очередное заседание Советского правительства, на котором были обсуждены все тревожные сообщения о приближении нападения фашистской Германии на Советский Союз, и все члены правительства безоговорочно приняли решение о приведении войск приграничных округов из постоянной боевой готовности в полную, для выполнения которой в этих округах не нужно было объявлять мобилизацию [361] . В этом не было необходимости, так как армии трех приграничных Особых округов (Прибалтийского, Западного и Киевского) в конце мая были укомплектованы по полному штату. В тот же день вечером, в штабы Прибалтийского, Западного и Киевского Особых военных округов ушла директива за подписью наркома обороны маршала С. Тимошенко и начальника Генерального штаба генерала армии Г. Жукова о преобразовании Прибалтийского Особого военного округа — в Северо-Западный фронт, Западного Особого военного округа — в Западный фронт, Киевского Особого военного округа — в Юго-Западный фронт. А на следующий день по требованию Сталина и Ленинградский военный округ был преобразован в Северный фронт. В этой же директиве предписывалось всю авиацию рассредоточить по полевым аэродромам и тщательно ее замаскировать. Одновременно было приказано без объявления боевой тревоги скрытно переместить штабы фронтов и армий на полевые командные пункты, а дивизии, предназначенные для обороны государственной границы, выдвинуть в свои районы. [362]

361

История Коммунистической партии Советского Союза. T.V. Кн. 1. М., 1970, с.145.

362

ЦАМО РФ. Ф.221, оп. 142687, Д.1, Л 3—17.

21 июня состоялось очередное заседание правительства, на котором было приято решение о преобразовании Одесского военного округа в Южный фронт, с местопребыванием его штаба в Виннице, а его командующим был назначен генерал армии И. Тюленев, возглавлявший Московский военный округ. Был определен и состав армий стратегического резерва на западном направлении и Главнокомандующим этого крупного формирования был утвержден маршал С. Буденный, с местом пребывания его штаба в Брянске. [363]

363

Россия. XX век. 1941 год. Документы. Кн. 2. М., 1998, с. 413–414.

Распоряжение Советского правительства о приведении пограничных округов в полную боевую готовность и преобразовании их во фронты говорило о том, что страна переходит на режим военного времени и всему командно-политическому составу следовало действовать так, как того требовала угроза приближения войны. С получением этой директивы командующие и командиры всех рангов должны были вскрыть имеющиеся в их штабах секретные красные пакеты, в которых были расписаны и детализированы действия соединений и частей на случай войны, и в полной боевой готовности выдвинуться в те районы, где им предстояло встретить вражеское нападение.

Но ничего подобного в войсках приграничных округов не происходило — там просто не знали, что им предстояло делать. В директиве наркома обороны и начальника Генерального штаба, отправленной в приграничные округа с требованием привести войска в полную боевую готовность, в конце этого важнейшего документа внизу стояла короткая приписка: «С получением этой директивы красные пакеты не вскрывать». Это небольшое дополнение в корне перевернуло все отношение военных людей к своему долгу. Как они должны были поступать в той обстановке, какую им предписал нарком — никто не знал, а разъяснений со стороны Наркомата обороны и Генерального штаба не было. Кроме того, командующие армий, командиры корпусов и дивизий Западного фронта содержание красных пакетов вообще не знали, так как их в глубокой тайне от войск готовил штаб Западного Особого военного округа во главе с начальником

штаба округа генералом Климовских В.Е. и хранил их в окружных сейфах, хотя в директиве наркома обороны, полученной в Минске, требовалось разработать оперативный план прикрытия границы, от Капчямиестис до иск оз. Свитязь» [364] , с обязательным участием тех командиров частей, кто привлекался к защите границы.

364

ЦАМО РФ, Ф.16, оп.2952-1, д.243, л.1–3.

Не понимая истинных целей директивы, командующие округов, преобразованных во фронты, стали беспрерывно звонить в Москву и уточнять задачи по приведению войск в боевую готовность, прося послаблений и уговаривая маршала С. Тимошенко и генерала армии Г. Жукова об отмене ряда требований, связанных с подготовкой войск к войне. И такие послабления были получены. В Западном Особом военном округе его командующим генералом армии Д. Павловым ничего не выполнялось: фронт не был образован, штаб округа из Минска не выезжал, авиация не была рассредоточена, мероприятия по противоздушной обороне вообще не проводились, в приграничных армиях ничего не говорило о приближении войны. Наоборот, за две недели до войны в дивизии 4-й армии пришло секретное распоряжение «об изъятии боекомплекта из танков и хранения его в складе «НЗ» [365] . Западный округ курировал сам нарком обороны и без его разрешения в дела округа другие ответственные работники Генштаба старались не вмешиваться.

365

ЦАМО РФ. Ф.15, оп. 977441Д. 2, л. 371.

А ведь получив директиву о преобразовании Западного Особого военного округа в Западный фронт командующий войсками генерал Д. Павлов должен был незамедлительно прекратить все сборы военнослужащих и отправить их в свои части, но с разрешения наркома С. Тимошенко, с которым у Павлова были хорошие и доверительные отношения, он не только не прекратил все сборы, а увеличивал их число, спланировав на 22 июня крупные показные войсковые учения на Гожа-Пореченском полигоне (недалеко от г. Гродно) с привлечением высшего командного звена округа. Командующему войсками и штабу округа уже было известно, что начиная с 15 июня проводная связь с приграничными армиями постоянно нарушалась, а с 20 июня она действовала лишь периодически, но никаких практических мер по повышению боевой готовности войск округа в эти и последующие дни принято не было. Шли плановые сборы специалистов всех военных специальностей, вся артиллерия соединений и объединений округа, в том числе и зенитная, была собрана на полигонах для отработки практических стрельб, а авиация округа в количестве 30 авиационных полков была стянута на приграничные аэродромы, выстроена в образцовые ряды и не замаскирована. Штаб округа также получил распоряжение скрытно переместить основной состав генералов и офицеров на полевой командный пункт в Обуз-Лесновский и вывести дивизии прикрытия к государственной границе, но это распоряжение, как и все другие, в Минске не выполнялось. Все приграничные дивизии Западного Особого военного округа, несмотря на угрозу войны, мирно располагались в городах и крупных населенных пунктах и занимались боевой подготовкой по мирному расписанию. Но еще древние полководцы Рима усвоили простую истину, что римские легионы, где бы они ни находились, при малейшей угрозе нападения или войны, должны были заниматься боевой подготовкой в лагерях, представлявших собой крепость, которую невозможно было взять с ходу. Что мешало Наркомату обороны и командующим приграничных военных округов расположить дивизии непосредственно на тех рубежах, где они должны были встретить врага, но уже подготовленных к ведению оборонительного боя? Ведь направления вторжения и наступления ударных группировок противника были известны военному командованию, так же как был известен и состав германских войск, сосредотачиваемых для нападения на Советский Союз.

Причину, почему командующий Западным Особым военным округом и его штаб выпали из общего плана подготовки вооруженных сил к войне, следует искать в складывавшихся на то время отношений между Д. Павловым и наркомом обороны маршалом С. Тимошенко, и между Д. Павловым и Г. Жуковым, начальником Генерального штаба Красной Армии. Д. Павлов был один из известных генералов, имевший опыт боевых действий в Испании, и считавшийся одним из лучших специалистов в области применения танков в войне. Самоуверенности и честолюбия в нем было чересчур много, и она придавала ему особый оттенок в отношениях с военным министром. Павлов не скрывал своих хороших отношений с наркомом, к тому же, если возникало важное и срочное дело, он мог обратиться по телефону к самому Сталину, чтобы разрешить проблему, долго нерешаемую в военном министерстве. Эта способность добиться поставленных целей смелостью, в которой было немало нахальства, одними начальствующими лицами в Павлове ценилась, другими — осуждалась. Пока сложные и трудные обстоятельства обходят таких людей стороной — они всегда на виду, в центре всеобщего внимания и их трудно в чем-либо упрекнуть. И такого характера люди зачастую, при наступлении чрезвычайных событий, нередко первыми духовно и нравственно ломаются, и с них быстро слетает та важность и величавость, что окружала их до этого.

Начальник Генерального штаба генерал армии Г. Жуков соперничал с Д Павловым за влияние и положение в окружении наркома обороны маршала С. Тимошенко и со временем соперничество переросло у них в неприязнь, выражавшуюся в том, что ни тот, ни другой старались не вмешиваться в дела другого. Так поступали и другие заместители наркома обороны в отношениях с Павловым. Генерал армии К Мерецков 19 июня был в приграничных городах Бреста, Гродно и Белостока, и видел там размещенную, как для парада, на аэродромах авиацию округа, но его доклад наверх остался не услышанным.