Политическое завещание, или Принципы управления государством
Шрифт:
С поставленной задачей королевский цензор Марен, ставший редактором издания 1764 г., не справился. Он слишком вольно обошёлся с текстом, произведя в нём изъятия, изменив оформление, сделав добавление к первой главе (на основе некой найденной в архивах рукописи, пометки на которой ошибочно приписали кардиналу, «Краткое повествование…» было дополнено сведениями о событиях, происшедших в 1638 – 1641 годах).
В 1929 г. вышел сборник сочинений кардинала Ришельё с предисловием и примечаниями Роже Гошрона, где содержалось и «Политическое завещание» [776] . Правда, напечатано оно было лишь в отрывках, некоторые части переставлены местами таким образом, что логика, присутствующая в сочинении кардинала, оказалась полностью утрачена.
776
См.: CardinaldeRichelieu. CEuvres du Cardinal de Richelieu avec une introduction et des notes par Roger Gaucheron, notice de Jacques Bainville. P.: Jules Tallandier, 1929. – 247 p.
В 1947
– во-первых, Сорбоннская рукопись больше всех похожа на завещание, так как имеет самое краткое оглавление, которое скорее пристало завещанию, чем развёрнутые названия разделов, как в других рукописях;
777
См.: Bibliotheque nationale. F. fr., 23247.
– во-вторых, поскольку Сорбоннская рукопись наименее совершенна по форме и стилю, можно проследить, как шла работа над произведением;
– в-третьих, в 1751 г. по просьбе одного из библиотекарей Сорбонны два студента произвели сверку этой рукописи с той, что хранилась в Архиве Министерства иностранных дел (No 82), и выявили все расхождения, пробелы (весьма многочисленные), а также добавления.
Несмотря на то, что издание Андре имеет серьёзный научный аппарат (обстоятельное введение, примечания и комментарии, ряд интересных приложений, библиографию) и легло в основу многочисленных переизданий, вышедших в XX веке, всё же, по нашему мнению, его нельзя признать полностью удовлетворительным, равно как и вышеприведённую аргументацию в пользу выбора Сорбоннской рукописи. В этом мы согласны с советскими историками Л. Альбиной и А. Люблинской [778] , а также с Ф. Ильдесаймер, редактором издания 1995 г. [779] . Настоящее критическое издание требует учёта и изучения всех рукописных и печатных вариантов сочинения, а также выявления документальных источников, использованных кардиналом при составлении отдельных глав «Завещания», на что указывали многие историки.
778
«…издание [1947 г.], несмотря на ряд достоинств <…>, не было признано подлинно научным и критическим. Эсмонен расценил издание Андре как простое воспроизведение одной из самых старых рукописных копий (Сорбоннской)» (Альбина Л.Л. Указ. соч. С. 14). См. также: Люблинская А.Д. Источниковедение истории Средних веков. Л., 1955. С. 325-326.
779
См. ниже.
Новую попытку такого издания, впрочем, также не совсем успешную, предприняла в 1995 г. историк Франсуаза Ильдесаймер, главный хранитель Национальных архивов Франции (об этом последнем на сегодняшний день французском издании см. ниже).
Среди публикаций необходимо упомянуть и ещё одну книгу, на латинском языке, которая называется «Testamentum christianum, Testamentum politicum» (Лион, 1643). Несмотря на сходство названий, она не имеет никакого отношения к кардиналу Ришельё и к его сочинению, однако выраженные в ней идеи (о французской территориальной экспансии, захвате Испанских Нидерландов и Германии, «естественных границах Галлии» по Рейну и Пиренеям, установить которые можно лишь путём завоеваний) некоторые историки приписывали первому министру короля Людовика ХIII [780] . На самом деле автором книги был иезуит Пьер Лаббе, никак не связанный ни с кардиналом, ни с его окружением.
780
Вероятно, одной из причин заблуждения немецких историков стал тот факт, что 15-страничная брошюра Лаббе была переведена на немецкий язык и издана в 1644 г. см.: Cardinals Armandi Richeli. Christliches und Politisches Testament. Sampt einer Sorbonischen Grabschriflt Auss dem Lateinischen. [s. 1., s. t], 1644. – 7 ff.
Эти заблуждения относительно истинных воззрений кардинала на внешнюю политику были особенно распространены среди немецких историков первой половины XX века. Ошибочное мнение своих коллег из Германии разделяли, по-видимому, и советские историки С.В. Бахрушин и С.Д. Сказкин, которые в книге «История дипломатии» (ч. 3, гл. III: «Дипломатия в XVII веке») цитируют сочинение Лаббе, приписывая его Ришельё: «Цель моего пребывания у власти заключалась в том, чтобы возвратить Галлии границы, предназначенные ей природой, вернуть галлам короля-галла, поставить на место Галлии Францию и повсюду, где была древняя Галлия, установить новую» [781] . После знакомства с подлинным «Политическим завещанием» становится ясно, что кардинал был весьма далёк от мыслей о завоевательных
781
История дипломатии: В 3 т. / Под ред. В.П. Потёмкина. М.: ОГИЗ. Гос. социально-экономическое издательство, 1941. Т. 1. С. 208.
Говоря о первых зарубежных изданиях «Политического завещания», Л. Андре называет не найденные им испанское (Мадрид, 1694) и английское (Лондон, 1695), а также довольно бессистемное и отрывочное немецкое издание, включённое в сочинение германского историка Вильгельма Моммзена «Richelieus Politisches Testament» (Берлин, 1926) [782] .
Русские издания Андре обходит молчанием, а между тем «Политическое завещание» неоднократно переводилось и издавалось в России.
782
Кроме того, нам известны ещё несколько изданий на португальском языке. Первое из них вышло в 1709 г.
До наших времён дошли три идентичных списка никогда не публиковавшегося перевода «Завещания», которые хранятся в Рукописном отделе РГБ (№ 432), в Рукописном отделе РНБ (Q П, 95) и в Архиве ЛОИИ (ф. 36 – Воронцовых, оп. 1, дд. 796, 797) [784] . Перевод был сделан в 1725 г., вероятно, по заказу князя Д.М. Голицына или даже самого императора Петра I, который, по данным ряда историков (Н.М. Карамзина и др.), во время своего путешествия в Париж побывал у гробницы кардинала в Сорбонне и даже якобы выражал своё восхищение «великим государственным мужем» в беседе с его внучатым племянником.
783
См. об этом: Шаркова И.С. Первый русский перевод «Политического завещания» кардинала Ришельё // Исследования по отечественному источниковедению. Сборник статей, посвящённых 75-летию проф. С.Н. Валка. М.; Л.: Наука, 1964. С. 371-374.
784
На титульном листе двух последних рукописей значится заголовок: «Тестамент политический кардинала дюка Деришелио первого министра французского при короле Люи третьем на десять. Переведена с французского языка 1725 года. Санкт. П.Б.» (совр. орфогр.).
В России перевод «Завещания» (отличный от того, который существует в вышеупомянутых рукописях) выходил дважды: [785] в 1766 – 1767 и в 1788 гг. Скорее всего он был сделан с одного из первых голландских изданий. Во всяком случае, мы не обнаружили каких-либо серьёзных расхождений с четвёртым голландским изданием 1691 г. (за исключением того, что в русском отсутствуют некоторые второстепенные по значению сноски, и из него было сделано одно любопытное изъятие, о котором мы упомянули в Примечаниях).
785
См.: Политическое завещание кардинала дюка де Ришельё французскому королю. М.: Печатано при Императорскомъ Московскомъ Университете, 1766 (Ч. 1), 1767 (Ч. 2); Политическое завещание кардинала дюка де Ришельё французскому королю. 2-е изд. М.: Въ Типограiи Компаiи Типографической, 1788.
Как и в случае с рукописным переводом 1725 г., переводчик неизвестен: он не указан ни в самих книгах, ни в каталоге РГБ. Можно сделать смелое предположение, что к этому каким-то образом приложила руку сама императрица Екатерина II, при которой, как известно, существовало нечто вроде кружка, переводившего на русский язык наиболее значимые политические и художественные сочинения европейских авторов.
Бесспорно, перевод, выполненный несколько тяжеловесным языком екатерининской эпохи («допушкинским»), местами гораздо изящнее, чем это получилось у нас, но читать и понимать его без определённой подготовки и пристрастия к подобным упражнениям современному человеку, прямо скажем, трудновато. Кроме того, в силу естественных причин в тексте нередко встречаются ошибки, в особенности при передаче финансовых и других специальных терминов.
Когда мы взялись перевести «Завещание» на современный русский язык, перед нами встал неизбежный вопрос о том, какой из описанных выше источников положить в основу перевода. В нашем распоряжении оказалось шесть печатных изданий на французском языке: три голландских – 1688 г. (первое и третье) и 1691 г. (четвёртое), и три французских – 1764, 1947 и 1995 гг.
Издания 1688 г. мы отвергли как весьма несовершенные, изобилующие ошибками и опечатками (впрочем, они оказались довольно полезны при переводе сомнительных мест). Издание 1764 г. также не годилось – из-за многочисленных погрешностей, о которых мы рассказывали выше.