Полька и Аполлинария
Шрифт:
–Эй, – шепотом окликнула Поля, – вылазь, а то за ухо вытяну. Мало тебе детских площадок в парке, кусты ломаешь?
Поля услышала, как малыш озадаченно засопел, и с улыбкой пообещала:
–Ладно, не трону, беги к фонтану, жарко же.
Ветки затряслись сильнее, Поля с любопытством ждала появления лопоухого мальчишки лет пяти-семи и растерянно ойкнула, когда из зеленой массы вынырнула лохматая рыжая морда, бородатая и вислоухая.
–Р-р-р, – сказала морда и вывалила наружу длинный розовый язык. Сквозь мелкие рыжие кудряшки на Полю с добродушным любопытством смотрели умные карие
–П-привет, – пролепетала Поля и оглянулась, не видит ли кто, как она здоровается с собакой.
Кусты затрещали сильнее, пес бесцеремонно проламывался наружу, зеленые листья дождем посыпались на скамью. Поля воровато смахнула их и независимо задрала нос: проходившая мимо старушка смотрела укоризненно, явно считая ее хозяйкой собаки.
–Он не мой, – глупо пискнула Поля и тут же покраснела, вдруг ощутив себя предательницей.
Пес выбрался на асфальт и встряхнулся, как после воды, Поле на колени полетела древесная труха. Лохматый, широколапый, с коротко обрезанным хвостом, пес обошел скамью и сел перед новой знакомой, забавно склонив голову и заломив правое ухо.
–Ты, правда, не мой, – прошептала Поля.
–Кха-кха, – деликатно кашлянул пес, продолжая с явным интересом рассматривать ее.
–С собаками в парк нельзя! – крикнула в сторону Поли молодая мама с коляской.
–Дак рази до энтих лохмачей достучишься, – проскрипел старик с костылем, пристраиваясь на соседней скамейке. – Отрастили волосья, смотреть противно, еще и с ногами на лавку норовят вскарабкаться, срамота…
Поля с досадой посмотрела на пса, но оправдываться не стала, все равно настроение испорчено, да и уходить пора.
Что собака продолжала идти за ней, Поля заметила только перед самым домом, когда переходила дорогу. Вернее, перебегала, зеленый огонек светофора уже мигал. Она прыгнула на тротуар и услышала за спиной визг тормозов и разъяренный мужской вопль:
–Трудно собаку на поводок взять, чмо ты рыжее?!
«Чмо рыжее» могло относиться только к ней, и Поля неохотно обернулась, смысл крика до нее пока не дошел.
Новенькую серебристую «Ауди» развернуло едва не поперек дороги – счастье, что в такую жару машин на улице не слишком много, и обошлось без аварии. Из открытого окна почти по пояс высунулся смуглый, плохо выбритый мужчина и грозил кулаком.
Редкие прохожие заинтересованно оглядывались. У Полиных ног невозмутимо топтался рыжий пес и радостно скалился.
Поля промолчала: никто не поверит, что собака чужая. Тем более, лохматый нахал сел у самых кроссовок – кроткий, послушный, идеальный песик. Жаль, нечесаный. Вон, репейника сколько в шерсти, теперь и не выберешь, проще напрочь выстричь.
Поля встряхнула головой, прогоняя ненужные мысли, и виновато пробормотала:
–Извините, не подумала.
–Не подумала она, – тоном ниже проворчал водитель, осторожно возвращаясь в свой ряд.
–Ты пса по цвету волос подбирала? – хихикнула девчонка лет тринадцати, огибая растерянную Полю.
–Угадала, – машинально кивнула она.
Свернула в свой двор и почти со страхом отметила, что странный пес не отстает ни на шаг, держится рядом как приклеенный.
Что с ним делать, Поля не представляла. Понятно, она не может взять его в дом,
«Рыжий-то какой, – думала Поля, гневно посматривая на бессовестного бродягу, уже дважды ей из-за него влетело. – Прямо красный, ни разу таких собак не видела. – Она раздраженно пнула банку из-под пепси. – На меня и без того каждый третий косится, теперь вдвойне будут глаза таращить. – Поля растерянно моргнула. – О чем это я? Не собираюсь я этого обормота брать, так что никаких проблем. Сейчас пойду в одну сторону, а он в другую, и вообще – может, у него хозяин есть?»
Пес чинно вышагивал рядом, почти касаясь тяжелой головой Полиного бедра. Посматривал на все снисходительно, скучающе, не обращая внимания на любопытные взгляды прохожих.
Поля сердито прошипела:
–И далеко ты собрался?
Пес смешно приподнял ближнее ухо и больше ничем не показал, что слышит новую знакомую.
–У меня нет своего дома, понял, нет? – с бессильной злостью воскликнула Поля. – Я могу только накормить, потом тебе придется уйти.
На этот раз девушка реакции пса не заметила. Сама чуть не упала от радостного, пьяного вопля – ох, как хорошо Поля знала эти мерзкие гнусавые плывущие интонации, отчим только так с ней и разговаривал, трезвым он вообще падчерицу подчеркнуто не замечал.
–Мама родная, да что ж сегодня за вечер встреч?!
Поля настороженно обернулась. От соседнего дома, спрыгнув с крыльца, к ней, широко раскинув руки, двигался совершенно пьяный Кирсанов. Там же жалась к перилам утренняя девица, и несколько парней курили. Один из них, отбросив сигарету, хохотнул:
–Леха, этот маленький подосиновик твой?
–Ка-анечно, мой, – разудало подтвердил Кирсанов и едва не упал, споткнувшись о бордюр. – То есть, моя. Ты, Колька – хам, никакой в тебе, Колька, галантерейности! Это ж не гриб, понял, нет? Это ж Аполлинария Владимировна Морозова! Моя… ик! рыженькая красавица. То бишь – златовласка, усек, Колян? Никаких тебе рыжих, это не… ик! галантно. Только зотоло…тьфу! – зла-то-вла-сая красавица, во!
–Краса-авица? Это ты о ней?
–Тебе не понять, Колька! Ты ж, блин, слепой! Тебе ж, Коляныч, куколок Барби подавай, и чтоб непременно и снизу, и сверху, везде чтоб всего, и побольше чтоб, знаю я тебя, Коляныч, ох, как знаю. А э-эта… ик! эта, Коляныч, штучный товар!
Кирсанов взял штурмом невысокий штакетник у детской площадки, едва не повалив его, и перегородил Поле дорогу.
Поля брезгливо поморщилась и поспешно сказала:
–Извини, но мне некогда.
–Поздороваться некогда?!
–А говорил – «моя», – поддразнил от крыльца Колька. – Да она тебя знать не хочет! Вон, уходит!
Поля действительно попыталась обойти Кирсанова, но тот пьяно ухмыльнулся и сделал ей «козу»:
–У-тю-тю, какие мы сердитые!
–Пошел вон!
–Разве можно так со старшими разговаривать, а? – добродушно пожурил Кирсанов. – Я ведь и рассердиться могу!
Поля беспомощно оглянулась: группа на крыльце откровенно развлекалась, лишь девица смотрела на нее с откровенной неприязнью. Пес сидел у Полиных ног, привычно склонив голову набок, и рассеянно наблюдал.