Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
– Это, Петр, раньше так было, – рассмеялся Крячко. – Когда ни сотовых, ни компьютеров не было и за каждой бумажкой или вопросом надо было ехать на другой конец Москвы. А нынче вся правда оперативников – в пятой точке. Сидишь на одном месте и кнопочки нажимаешь. А тебе информацию выдают или электронные базы, или твои агенты, или опера из других районов. Технический прогресс, Петр, сам к нам на своих двоих дошел, хотя мы его и не ждали.
– Вот горазд ты, Станислав, языком молоть и шутки шутить, – усмехнулся Орлов. – Вы мне,
– Ничего он не смотал и никуда не уехал. Крепкий парень попался – дотошный и работяга, каких еще поискать. Он сейчас поехал с потерпевшими дамочками встречаться, – ответил Крячко.
– А вы чего сидите или на вас уже потерпевших не хватило? – усмехнулся Орлов.
Крячко с Гуровым переглянулись, и Лев Иванович ответил:
– Этих потерпевших оказалось так много, что и на все наше Управление хватило бы. Мы со Станиславом насчитали примерно сорок женщин из одиннадцати разных городов, которые теоретически могли бы проходить по нашему делу. Аферист работал не просто с размахом, а с невероятным энтузиазмом – как стахановец.
– Разводил по интернету, что ли? – не понял Орлов.
– В том-то и дело, что нет, – усмехнулся Крячко. – Гастролировал. Охмурит и оберет пару-тройку, а то четырех дам в одном городе и сразу же в другое место перемещается. И так почти два года работает. Причем в одиночку, без напарника, как мы поняли.
– Ну, положим, ему кто-то все-таки помогает, – возразил Лев Иванович. – Кто-то ему документы липовые строгает.
– Этого мы пока точно не знаем, – заметил Крячко. – Если он художник и мастер на все руки, то, возможно, и сам их себе рисует.
– Хм, – покрутил недоуменно головой Петр Николаевич. – Получается, это он один, что ли, за два года обманул почти сорок женщин? Что еще о нем вам известно? Ты почему его художником назвал? – генерал посмотрел на Станислава.
– У него фишечка есть одна, – усмехнулся Крячко. – Он всем дамам, которых на деньги разводит, портретики дарит. Не свои портретики, конечно. Это было бы слишком уж нахальным с его стороны поступком – дарить на прощание свои портреты. А вот портреты бывших невест – завсегда пожалуйста. Причем рисует он всех дам одинаково – в свадебных нарядах. Пижон чертов. Это он таким способом намекает, что они свою роль невесты уже выполнили и вполне могут отдыхать и наслаждаться воспоминаниями об уже сыгранной роли.
– И хороши портреты?
– Профессиональные портреты, – ответил на вопрос генерала Гуров и показал ему с десяток копий, отпечатанных на принтере. – Это пока все, что у нас имеется в наличии. Но нам пообещали еще прислать, – пояснил он. – Я уже несколько рисунков отправил знакомому эксперту в Щелково. Но ответ он даст только завтра. В пользу того, что наш прохвост – художник, говорит еще один нюанс, который, собственно,
– Ну-ка, ну-ка, что там у вас еще? – заинтересовался и без того уже заинтригованный Петр Николаевич.
– Татуировки. Но не те, какие делают в тату-салонах, а временные, какие обычно в приоритете у девушек и детишек. То есть так называемые флеш-тату, но вот только не совсем обычные. Не простенькие, промышленные наклейки, которые можно купить в любом магазине, а изготовленные самостоятельно, с вполне даже сложным и профессионально выполненным рисунком.
– Это как? – не понял Орлов.
– Для создания картинки для временных тату используют одну из компьютерных программ по созданию изображений. Придумывается дизайн рисунка, подбирается цветовая гамма и создается его макет в зеркальном отражении.
– А это еще зачем? – заинтересовался Крячко, который смотрел на Гурова, пока тот объяснял, с нескрываемым удивлением.
– Это делается для того, чтобы при перенесении на кожу рисунок или буквы не были перевернуты, – ответил Лев Иванович и продолжил дальнейшее объяснение: – В специализированных магазинах рукоделия или в интернет-магазинах всегда можно купить специальную переводную бумагу для водных горок, на одну из сторон которой нанесен слой клея.
– Что это еще за водные горки? – снова поинтересовался Станислав.
– Да фиг их знает, – отмахнулся от его вопроса Гуров. – Я и сам в этой технологии не очень разобрался. Понял только, что рисунок с компьютера переносится на такую вот бумагу и распечатывается на цветном лазерном принтере. Ну а остальной механизм наклеивания и так всем понятен – это как детские переводные картинки, которые можно наклеить на любую часть тела. Они потом легко удаляются с кожи, смываются водой с мылом или спиртовым раствором.
– Ну ты, Лева, даешь! – шутливо восхитился Крячко. – И откуда такие глубокие познания в технике нанесения временных тату?
– Ничего смешного я в этом не вижу, – нахмурился Гуров. – Я целый час разбирался с этой тягомотиной. Искал варианты временных татуировок, которые можно было бы изготовить самому и которые можно было бы легко удалять и снова наносить безо всяких проблем. Я просто обратил внимание, что татуировки у нашего Жениха в основном на тех местах, на которые их можно нанести самостоятельно.
– А одна, насколько я помню, была под лопаткой, – напомнил Крячко. – Туда-то он как ее нанес?
– Он мог попросить сделать это какую-нибудь даму, с которой в то время крутил роман, или кого-то еще, – предположил Лев Иванович. – Мы ведь не спрашивали никого, не помогал ли кто-нибудь из дам наклеить татушку под лопатку своему жениху.
– Ну хорошо, – хлопнул себя по коленям Петр Николаевич, который, пока Станислав и Лев Иванович перекидывались вопросами и ответами, сидел молчаливый и серьезный.