Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
Выяснив, в какую больницу отправили Пивоварова, он послал туда Крячко.
– Ты калека, и он калека, – пошутил Гуров. – Больные люди скорее найдут общий язык. Расскажете друг другу о своих болячках – у него вроде бы тоже нога задета, – слово за слово, а там, глядишь, он и расколется.
– Не расколется, я ему вторую ногу сломаю, – мрачно пообещал Крячко. – Или предъявлю обвинение во взятке работникам дорожной инспекции.
Так и не показавшись ни разу за эти сутки жене, Гуров опять поехал в Подольск. Телефонный звонок скрасил ситуацию лишь отчасти. Гуров с грустью подумал, что нужно немного сбавить темп, иначе
Решение сбавить темп и больше бывать дома Гуров честно принимал каждое утро, но почти всегда что-то мешало, почти всегда возникали неотложные дела и особые обстоятельства. Дело было в том, что преступники не желали придерживаться хотя бы приблизительного распорядка и творили свои безобразия как бог на душу положит.
Надо сказать, что с женой Гурову все-таки неслыханно повезло. Известная актриса Мария Строева была не только красивой, но и умной женщиной. Ее образ жизни тоже был полон непредсказуемых моментов и требовал максимальной самоотдачи, поэтому она хорошо понимала Гурова. Наверное, он слишком привык к этому и чувствовал себя относительно спокойно. Однако женщина есть женщина, и рано или поздно ее душа начинает требовать мужской ласки и неусыпного внимания. И если в этот момент рядом не окажется мужа, то взрыв почти неизбежен. Мысль об этом и тревожила Гурова. Этим утром он окончательно решил, что вечера в его жизни теперь целиком посвящены семье. Но пока он должен был наведаться в Подольск.
Прежде чем являться к незнакомому Грише Жилову, можно было заглянуть в местное УВД, чтобы заручиться на всякий случай поддержкой коллег, но, подумав, Гуров решил действовать в одиночку. Ему хотелось побеседовать с Жиловым по-хорошему, без лишнего давления.
Разыскать правление общества охотников и рыболовов не составило труда. Жилова он застал на месте – в тесном и не слишком уютном кабинете, в котором, казалось, уже лет пять не убирались. Собственно, никакой особенной грязи здесь не было, но вся казенная обстановка, обшарпанная мебель и плохо выкрашенные стены создавали впечатление неуюта и запущенности. На единственном окне красовалась стальная решетка, защищавшая кабинет от посягательств извне.
Гриша Жилов, он же Григорий Иванович, оказался деловитым грузноватым человеком с тяжелым взглядом и большими залысинами на выпуклом лбу. Он сидел за старым канцелярским столом, навалившись на него внушительным животом, и делал сразу три дела: разговаривал по телефону, что-то яростно записывал в толстой записной книжке и еще умудрялся листать при этом растрепанный настольный календарь, переложенный многочисленными закладками. Появление Гурова не произвело на него никакого впечатления – он лишь искоса посмотрел на него и сделал едва заметное движение подбородком, которое могло означать предложение садиться.
Гуров сел на скрипучий стул сбоку от стола и стал ждать, пока Жилов разберется с делами. Заняло это еще около пяти-десяти минут, в течение которых хозяин кабинета придирчиво разбирался с кем-то по телефону о каких-то трубах и заглушках, а закончил неожиданным предложением закатиться куда-нибудь в ближайшие выходные с костерком и ушицей. Гуров терпеливо ждал, с удовлетворением отмечая, что телефонный разговор в итоге пошел Жилову на пользу и привел его в благодушное расположение духа. Положив трубку и сделав еще пару корявых записей в блокноте, он неожиданно
– Вы по поводу лицензии? – почти категорически произнес он.
– Нет, дело в том… – начал Гуров.
– Ага, значит, у вас проблемы с милицией! – уверенно продолжал Жилов. – Это ведь насчет вас Виктор Петрович звонил?
– Нет, вы ошибаетесь, – с усмешкой сказал Гуров. – Я сам из милиции.
Жилов быстро откинулся на спинку своего стула и пристально уставился на Гурова.
– Черт! Я мог бы сам догадаться, – недовольно сказал он, переживая за свой промах. – Но я вас не знаю. Вы откуда? Из Москвы?! Понимаю, это насчет того безобразного случая, когда охотились с колес, напали на егеря… Я угадал?
– Подождите! – сказал Гуров. – Случай действительно безобразный, но я совсем по другому поводу. Собственно говоря, речь пойдет о вас, Григорий Иванович.
– Обо мне? – кисло переспросил Жилов. – Ну ясно, на меня все шишки! У какого-нибудь алкаша найдут незарегистрированное ружье девятьсот тринадцатого года выпуска, а все претензии к нам…
– У меня нет к вам пока никаких претензий, – сказал Гуров. – Но вопрос у меня к вам очень серьезный. Кстати, сразу представлюсь – Лев Иванович Гуров, старший оперуполномоченный по особо важным делам. Расследую убийство. Поэтому попрошу отнестись к разговору предельно серьезно.
На лице Жилова появилось отчаяние. Он безнадежно махнул рукой и воскликнул:
– Еще не легче! Убийство! В нашем районе?
– Нет, к вам убийство отношения не имеет. Но меня интересует один человек, который как раз имеет к нему отношение. Говорят, вы его хорошо знали и даже вместе с ним работали. Буду благодарен за любую информацию об этом человеке.
Жилов нахмурился, но спрашивать ничего не стал.
– Ликостратов Сергей Степанович, – коротко сказал Гуров.
Жилов крякнул, побагровел и нервным движением распустил узел галстука. Ему явно сделалось не по себе. Он долго сопел и бегал по сторонам глазами, пока наконец не выдавил:
– Вот странно, вы говорите о человеке, которого я уже сто лет не видел. Да и не особенно хорошо я его знал. Так…
– Вы занимались с ним каким-то бизнесом, – твердо сказал Гуров. – Будьте добры ответить, что это был за бизнес. Иначе мне придется перенести наш разговор в кабинет следователя, где он будет фиксироваться в протоколе. Пока же все останется между нами. Повторяю, вы лично меня не интересуете.
– Ну-у, это всегда так говорится, – беспомощно протянул Жилов, оглядываясь на дверь. Он вспотел и выглядел неважно, совсем иначе, чем минуту назад. – Ликостратов… Вот уж не думал, не гадал. Кто мог на меня стукнуть? Это же было сто лет назад! Ну, не сто, но ведь два года прошло… Я давно не имею с ним никаких дел. С Ликостратовым трудно иметь дело, понимаете? Он законченный эгоист, к тому же чокнутый.
– Уже теплее, – сказал Гуров. – Еще что-нибудь вспомните?
Жилов заерзал на стуле, с тоской посмотрел в зарешеченное окно и скривил рот в недовольной гримасе. Зазвонил телефон, но он лишь раздраженно поднял и тут же опустил трубку.
– Ч-черт! – сказал он наконец. – Надо же такому случиться! То-то мне сегодня ночью крысы снились. Не к добру.
– Вы поосторожнее с параллелями-то, – улыбнулся Гуров. – Могу принять на свой счет. Лучше вернемся к Ликостратову. Как вы с ним познакомились?