Полковник Гуров. Компиляция (сборник)
Шрифт:
– Как думаешь, сколько дадут Загорскому?
– Вышку. Это без преувеличения, и есть за что, там еще раскрывать и раскрывать – и на мой, и на твой век хватит, так что возвращайся скорее.
– А Вайцеховскому?
– Этому светит от десяти до пятнадцати, если признают вменяемым.
– Есть основания не признать?
– Есть основания провести экспертизу, потому как человек без психических отклонений на подобное решиться не смог бы – убить и жену, и тещу.
– Я не ослышался?
– Нет, Стас, ты не ослышался. Он организовал убийство
Лев Иванович уже был во дворе своего дома, и почему-то ему захотелось поскорее оказаться в родных и любимых стенах, в окружении привычных предметов, которые радуют глаз и душу, но главное – увидеть свою дорогую супругу. И он чуть ли не бегом припустил по лестнице.
– Машуля, ты дома? – спросил он, врываясь в квартиру.
– Вот это да! Не чудится ли мне это? Мой муж вернулся домой раньше обычного! Это просто праздник какой-то!
– Да, это не мираж, это я, – одарил Лев Иванович жену улыбкой уставшего человека.
– Как, как все прошло? Я волновалась, боялась звонить, тебя беспокоить.
– Вот так с порога и снова о работе?
– Лева, имей совесть, я в неведении целые сутки, у меня все терпение закончилось.
– Твоего мужа чуть не убили сегодня ночью, – с драматизмом в голосе произнес Гуров. – Но только «чуть». Я жив, цел и невредим.
– Ты шутишь?
– Нисколько. Все было очень серьезно, настоящий нож, настоящий преступник. И вообще, сегодня ночью все было похоже на какой-то боевик.
– Что, даже перестрелка была? – полюбопытствовала Мария.
Лев Иванович рассказывал о произошедшем и одновременно любовался своей женой. Она искренне и по-детски проявляла свои эмоции, и казалось, нет ничего милее и естественнее проявления ее чувств.
– И перестрелка была, и захват. Зачем тебе такие подробности, Маша?
– Как это, Лев, зачем? Я же должна знать, где ты ночами пропадаешь, чем занимаешься. Только вот легче от этого не становится. Ты понимаешь, что тебя могли убить?
– Понимаю. Работа такая. Кажется, вот когда тебя увидел, начал еще сильнее понимать, что мог больше никогда не услышать твой голос. Вот это по-настоящему страшно. Банду накрыли, допросили, признательные показания получили, теперь дело близится к завершению, преступление раскрыто, и не одно.
– Замечательно! Как я за тебя рада! Все натерпелись из-за этих драгоценностей: Стас в больнице на лечении, меня убийца в лес затащил, тоже чуть не убил, а теперь вот на тебя покушались. Не приносят эти камни счастья людям, какими бы красивыми они ни были. В любом случае хорошо, что все закончилось благополучно.
– Это все ерунда, Маша, по сравнению с тем, что я тебе сейчас сообщу! Мы едем на море! Как обещал! Совсем скоро!
– Ура! Ура! Ура! – громко закричала Маша и целовала Гурова поочередно в щеки. – На море! Вдвоем, только мы и море и никакой работы, так?!
– Так, только мы и море!
Гуров смотрел на сияющее
Фамильный приговор
Пролог
– Кто обнаружил тело? – Следователь вопросительно посмотрел на участкового.
– Да вот, гражданский муж убитой, – указал тот на лысоватого мужчину лет сорока, одетого в рваные по моде джинсы и светлую футболку с надписью, который, интенсивно жестикулируя, что-то объяснял оперативнику.
Следователь кивнул и спросил участкового:
– Как фамилия убитой?
– Данилина Галина Владимировна, пятидесяти одного года, глава фонда «Добро в ладонях».
– Это тот самый фонд, который в прошлом году фигурировал в деле о смерти ребенка? – уточнил следователь и понимающе покивал. – Помню, помню… Тогда директору фонда был подан иск. Так это та самая Данилина…
– Да, она и есть директор фонда, – подтвердил участковый. – Кстати, ее гражданский муж, Додонов Илья Андреевич и сын убитой, а вернее, приемный сын – Данилин Глеб Алексеевич служат в том же фонде. Сыну уже позвонили. По его словам, в городе его сейчас нет, но он уже едет. Был где-то в Подмосковье, у своей невесты.
– Что ж, поговорю пока с гражданским мужем, – вздохнул следователь. – Посмотрим, что он скажет.
Четыре месяца спустя…
Глава 1
Льву Гурову не спалось. Конец мая выдался душным как никогда, а духоту и жару полковник и оперуполномоченный уголовного розыска переносил с трудом. То ли дело начало осени или весны, когда в воздухе веет прохлада, а не холод, когда тепло, а не стоит жара. Тогда и дышится, и спится в межсезонной Москве намного лучше. Опять же, одному спать было тоскливо и одиноко – жена полковника убыла на гастроли со своим театром, хотя и привычно.
Провертевшись всю ночь и вставая раз пять, чтобы испить воды, Лев Иванович в очередной раз за ночь вышел на балкон и увидел, что небо на горизонте, а вернее, за высотками напротив начинает светлеть. А это означало, что приближается рассвет и через час на улице будет совсем уже светло.
Гурову вдруг сильно захотелось курить. Не то чтобы был повод подымить сигаретой, наверное, просто мозг его в предчувствии какого-то события подал сигнал, что что-то назревает в этом предрассветном мире. Полковник и раньше-то курил редко, а в последнее время так и вовсе старался не покупать сигареты, чтобы не соблазняться и не поддаваться старой дурной привычке. Мария, жена его, постоянно твердила ему о вреде табака и строго следила за тем, чтобы дома не было нигде даже самой завалящей пачки с сигаретами. Все заначки Гурова давно уже были выявлены и выброшены ее немилосердной рукой. И никакие доводы Льва Ивановича, что ему с сигаретой думается легче, не имели на жену никакого воздействия.