Полковник Лоуренс
Шрифт:
Он оказался в Умтайе впереди главных сил и еще до вечера произвел предварительную разведку железной дороги верхом на верблюде, обнаружив не только хорошую дорогу для автомобиля, но и подходящий мост для разрушений. После своего возвращения в лагерь Лоуренс рассказал остальным о своем плане и высказал предположение, что его сольное выступление, по всей вероятности, будет забавным. Как заметил Юнг, "по крайней мере для одного из его слушателей оно вовсе не казалось забавным, а казалось совершенно сумасшедшим планом. Однако именно сумасшедшие методы Лоуренса позволили взять Акабу, а на этот раз позволили перерезать железнодорожную линию Дераа — Амман".
На следующий день, в то время как главные силы продолжали продвигаться
Это разрушение доставило Лоуренсу громадное удовлетворение искусством, с которым оно производилось. "В дренажных отверстиях — пять сводов; были вставлены шесть небольших зарядов зигзагообразно; взрыв их сильно расшатал арки моста, причем разрушение явилось прекрасным образцом того замечательного типа, который оставил скелет моста фактически нетронутым, но шатающимся. В результате противник, прежде чем попытаться произвести исправление, должен был уничтожить оставшуюся часть моста". Едва они успели закончить разрушение моста, как показался неприятельский патруль.
Подрывная группа отъехала всего лишь несколько десятков метров, как у машины Лоуренса лопнула рессора. Было особенно неприятно то, что первая авария их материальной части за 18 месяцев путешествия по пустыне случилась именно в этот момент. «Роллс-ройс» в пустыне стоил дороже рубинов, но все же по-видимому, не оставалось никакого выбора перед тем, терять ли одну машину или терять все. Однако изобретательность водителя пришла на помощь: вставив в рессоры деревянные клинья и связав их вместе, они сумели скрыться от турок и произвести более надежный ремонт.
На следующее утро, 17-го, они нагнали главные силы как раз в тот момент, когда последние начинали атаку на укрепленную позицию, охранявшую мост у Тэль-Арар. Не обратив на нее внимания, арабы племени руаля бросились к железнодорожному пути, а затем остановились посреди постоянной дороги в позе героев-победителей, пока пули внезапно не начали ложиться вокруг них. Затем одно из орудий Пизани открыло огонь, и под его прикрытием регулярные части арабов быстрым штурмом захватили позицию.
"Таким образом, — писал Лоуренс, — южные 15 км Дамасской железной дороги были наши… Это была единственная железная дорога к Палестине и Геджасу, и я едва мог осознать наше счастье, едва мог поверить тому, что наше обещание, данное Алленби, было выполнено так просто и так скоро.
Я хотел уничтожить всю линию в один момент, однако положение вещей, по-видимому, изменилось".
После энергичного подбадривания процесс разрушения железной дороги продолжался, но угрожал быть прерванным появлением восьми турецких самолетов, поспешно высланных из Дераа. Хотя арабы и не были подготовлены к принятию мер защиты от воздушной атаки, их инстинкт подсказал им правильный образ действий. Они рассыпались так быстро, что после часа бомбардировки и стрельбы с воздуха оказалось лишь двое убитых. Затем единственный уцелевший самолет арабской армии — старый «В-Е-12», пилотируемый Жанором, появившись в воздухе, отвлек внимание турецких самолетов и пожертвовал собой.
Воспользовавшись отвлечением авиации, Нури собрал 350 арабов регулярных частей и отправился с ними к станции Музейриб на Палестинской ветке. За ним последовали крестьяне.
Затем выехал Лоуренс со своей охраной, в то время как Джойс остался в охранении. По дороге Лоуренс был
Теперь возник вопрос о том, следует ли продолжать движение на запад и пытаться взорвать мост у Тель-Эль-Шехаба в ущелье Ярмук или нет.
В то время как они обсуждали этот вопрос, прибыл молодой шейх из соседней деревни и заявил, что армянский офицер, который являлся начальником охраны моста, хочет перейти на их сторону вместе со своими подчиненными. Час спустя прибыл сам офицер и подтвердил свое желание. Он предложил спрятать у себя в доме несколько наиболее сильных людей, с тем чтобы, когда он начнет вызывать каждого из своих подчиненных, они неожиданно глушили их по головам. Для Лоуренса "это звучало каким-то эпизодом из книг с приключениями", и он согласился с восторгом. Юнг реагировал на это иначе и говорил, что "меня шокировало использование мелодрамы для подкрепления военных операций". Однако план был принят, и ему пришлось только согласиться с последующим решением. По извилистой тропинке отряд спустился к деревне в темноте. Карманы Лоуренса были наполнены детонаторами. Внезапно внизу в овраге они услыхали гул мотора. После долгого ожидания шейх пришел сказать им, что его план сорвался вследствие прибытия поезда с германскими резервами, направлявшимися в Дераа. Нури предложил попытаться произвести штыковую атаку моста, но Лоуренс колебался. "Мне приходилось определять стоимость цели количеством жизней, и я, как всегда, находил эту цену слишком дорогой. Конечно, большинство того, что делается во время войны, обходится слишком дорого, но нам, следуя хорошим примерам, нужно было обходиться без этого. В глубине души я гордился планированием наших кампаний, а потому сказал Нури, что я высказываюсь против. За сегодняшний день мы дважды перерезали железную дорогу между Дамаском и Палестиной, а привод сюда гарнизона из Афуле является третьим подарком Алленби. Наш союз был освящен самым блестящим образом".
Нури после минутного колебания согласился с моим доводом, и отряд отправился обратно в Музейриб, которого он достиг около 2 часов. Теперь Лоуренс начал сожалеть о своей нерешительности, чувствуя опасность для плана Алленби, если неприятельские подкрепления отправятся обратно к месту его отхода через железную дорогу, а также если двинутся на Дераа слишком рано. Для того чтобы удержать их, он отправил два небольших отряда перерезать линию в пустынных местах с дальней стороны моста. Он также послал телеграмму Джойсу, прося его присоединиться к нему здесь, для того чтобы уравновесить регулярные войска Нури, и заявив, что на следующее утро они будут двигаться обратно через южную часть Дераа, тем самым завершая круг. Он предложил, чтобы Джойс вернулся в Умтайе и ожидал их, так как в Умтайе они будут находиться в выходном положении в отношении создания угрозы линии отступления 4-й турецкой армии, а также возобновления подрывной работы всякий раз, как противник попытается произвести исправления.
На рассвете крестьяне разошлись по своим деревням, а войска арабов стали пробираться к Насибину, причем все силы были настолько рассеяны, что турецкая авиация была совершенно изумлена как их численностью, так и направлениями их движения. Таким образом без всяких происшествий удалось вернуться обратно к линии Дераа — Амман и при приближении к ней выдвинуть вперед орудия и пулеметы для обстрела станции Насибин. В то время как гарнизон станции готовился к отражению штурма, на севере был взорван мост, имевший серьезное значение.