Полководец Третьего Рима
Шрифт:
— "Черная смерть"? Кажется, это древнее название чумы. Я прав?
— Ага! Чума. Такая вся из себя в полосатой майке и черными ленточками в зубах.
— Это такой русский юмор?
— Это не юмор. Это наша судьба. Чумой будем мы. А полосатая майка и черные ленты — это просто визитная карточка "черной смерти".
— Виталий! — Джонатан оторвал взгляд от планшета и повернувшись лицом к собеседнику, продолжил дальше, — я вот думаю, что мне тоже понадобится полосатая майка и ленточки. Не перебивай! Мы ничего не знаем об объекте атаки. Что нас встретит внутри, бог его знает. Вам без меня там не обойтись.
— Джонатан, ты конечно прав, нам там будет трудно разобраться что и к чему. Мы ведь просто пехота, хоть и корабельная, но может ты придумаешь что-то другое? Чтобы и дело сделать и в пекле не торчать.
— Если у нас ничего не выйдет, то ни за чьей спиной у меня отсидеться не выйдет. А значит
— Ну и семейка у вас, как я погляжу! Сеструха твоя Лариска, тоже захотела носить полосатое белье. Только она понять никак не может, почему при этом нельзя носить кружевные трусики.
Виталькин юмор Джонатан понял не до конца. И почему тут неуместны кружева, осталось для него неизвестным. Ему было не до таких тонкостей. Забот был полон рот. А все потому, что первый боевой поход окончился провалом. На половине пути к цели похода, им "повезло": встретились с отрядом боевых кораблей Империи. Был бой с неудачным исходом. Русские боевые корабли, как могли, прикрывали отход вспомогательных кораблей. Это у них получилось. Мастерская "Левша", орбитальный док и два корабля снабжения, покинули место боя, понеся незначительный ущерб. А крейсера-"медведи" отступить не смогли. Чем кончился их бой с противником, никто на вспомогательных кораблях сказать не мог. Ясно было одно: решение о том, что делать дальше, придется принимать самим. Джонатан, как старший по должности, брать ответственность на себя, сперва не решился. Вместо принятия решения, он созвал совещание. Зря он так поступил! На совещании мнения разделились. Русские старшины и Лара Фишер, стояли за то, что нужно найти способ для безусловного выполнения поставленной задачи. Капитаны кораблей настаивали на отказе от цели похода и бегстве к Сикулле.
После долгих колебаний и споров, Капруччи поддержал мнение "русской партии". На следующий день произошел бунт, жестоко подавленный корабельной пехотой и русскими практикантами. Поход продолжился, а на орбитальном доке закипела работа. Док превращался в импровизированный ударно-десантный корабль. Как пригодились теперь Джонатану навыки конструктора и наличие "Левши" с ценными специалистами на борту! Правда, еще ценней оказалось наличие в составе отряда двух кораблей снабжения, набитых под завязку не только нужным, но и казалось бы ненужным имуществом. И уж конечно, особую ценность для отряда представляла сама Лара. Ее не удалось отговорить от участия в походе даже князю Хвостову, чьи команды она обычно выполняла без рассуждений. Теперь это было подарком судьбы. "Королева тыловых крыс", как всегда была на высоте. Порядок во всем и везде, свойственный ей, стал свойственен и ее службе. Попытку бунта экипажа того корабля, на котором она держала свой походный офис, она подавила самостоятельно и с меньшими издержками. А уж потом она развернулась! Да так, что все ахнули. Энергия ее била через край. Не ограничившись выполнением своих прямых обязанностей, она взялась формировать из своего персонала штурмовой отряд для абордажных действий. Как к этому отнеслись ее подчиненные? Как ни странно, но с пониманием. Слава о суровых порядках, царящих во флотском интендантстве, уже стала притчей во языцах. Сами интенданты этим очень даже гордились. "Где мы — там порядок!" — такая надпись уже давно украшала их рабочие места. А что может быть желанным для крутых ребят? Только достижение еще большей крутости! Поэтому протестов среди них, решение начальницы не вызвало. И они старались как могли, из кожи лезли, но рвались достигнуть желаемой славы.
Прослышав о пресловутых полосатых майках, как о зримом символе крутости, они мгновенно нашли из чего и на чем их срочно можно пошить. И пошили. Всем хватило. Как водится, "своя рука владыка", поэтому они стали первыми обладателями престижного предмета старинного флотского обмундирования.
Когда Капруччи повторно провел совещание с новым составом командиров, было решено, что ставка будет сделана на абордаж. Теперь, в срочном порядке, спасательные капсулы переделывались в штурмовые боты и орбитальные истребители. Запасные комплекты противометеоритного вооружения, трудами умельцев с "Левши" превращались в средства поражения на ближней дистанции. Ремонтные роботы переделывались в инженерные средства разграждения или разведки.
Были сомнения в том, что бывший док сумеет в целости и сохранности выйти на рубеж атаки. Поэтому, Капруччи лично занялся вопросом повышения живучести корабля.
Три недели пути, что оставалось до цели их похода, пролетели быстро. Удивительно, но весь намеченный к исполнению объем работ, удалось закончить за день до выхода на рубеж атаки. Последний день перед боем был пожалуй
— Никогда не думал, что Берложье станет мне родным домом, — поделился своими мыслями с Ларой Джонатан.
— Это потому, что там есть человек, который всегда ждет твоего возвращения. А вообще братец, ты не одинок. Мне Берложье тоже стало очень дорого. Наверное по той же причине. А может мы с тобой просто никогда не жили в своем доме.
— Наверное. Когда все это закончится, нужно будет пригласить туда мамочку.
— Думаешь, что ей понравится у нас?
— Не знаю, может быть она придет в ужас и сбежит от меня. Вот только я за ней бежать не стану.
24 часа до времени "Ч". Отряд разделился. "Левша" и корабли снабжения остались в районе ожидания. Импровизированный ударно-штурмовой корабль буквально накануне получивший имя "Михаил Паникахо", продолжил свой путь к цели.
Первый абордажный отряд — четыре штурмовых бота несли по десятку человек корабельной пехоты каждый. Отряд внешней зачистки состоял из 18-ти орбитальных истребителей — 36 практикантов в составе экипажей. Второй абордажный отряд — добровольцы под командованием Джонатана и Лары на двух транспортных ботах. Вот и все силы, которые приготовились к отчаянному броску на орбитальный комплекс противника. За два часа до времени "Ч", те кому положено, находились на своих местах, определенных планом на бой. Уже стартовали автоматические зонды, чтобы провести скрытую разведку предстоящего места боя. Пройдет два часа и ворота выпускного шлюза, украшенные огромной красной звездой, распахнутся и выпустят в бой дерзких безумцев, одевших под свои скафандры черно-белые "тельники".
ОПЕРАЦИЯ "ПОГРОМ". В НАРУШЕНИЕ ВСЕХ ПРИКАЗОВ.
Давным-давно, еще в первой своей жизни, я приказал Мунху — сотнику своего тумена, ни в коем случае не вступать в бой с чжурчженями. Он должен был просто наблюдать за ними и в случае чего, вовремя предупредить нас об опасности. Разослав конные дозоры на расстоянии одного перехода от места стоянки сотни, Мунху исправно посылал мне гонцов с сообщениями обо всем происходящем в округе. Но один раз, гонцы не прибыли. Встревоженный, я собрал по тревоге свой тумен и выслал в разведку еще одну сотню. Но и она пропала бесследно. И тогда я начал осторожно двигаться на юг, туда, где должны были находиться воины сотников Мунха и Октая. Пройдя не более одного короткого конного перехода, мы встретились с гонцами от Мунха. Оказалось, что Мунху доложили его разведчики о появлении отряда наемников-кхампа. Отряд этот был немаленьким, около шести тысяч человек. Правда, шел он беспечно, не оглядываясь по сторонам. Мой сотник, решив, что слать гонца и ждать ответа, только зря терять время и упускать благоприятный случай. Собрав сотню в кулак, он сумел незаметно подкрасться к противнику и нанес стремительный удар. Расчет оправдался: войско кхампа не ожидавшее нападения, ударилось в бегство, а Мунх весь день избивал бегущих. К вечеру, беглецы опомнились и собравшись на холме, оказали нашим воинам достойный отпор. Может быть Мунх и отстал бы от них, ведь взятый с боя обоз противника неплохо вознаградил проявленную отвагу и дерзость. Но тут подошла сотня Октая. Октай был всегда благоразумен и осторожен, но зрелище взятой добычи, распалило сердца его воинов. Зависть к чужой удаче, чуть ли не довела сотню Октая до мятежа. Страсти удалось усмирить обещанием скорого боя. Дождавшись ночи, обе сотни внезапно ворвались на стоянку кхампа и устроили еще одну резню. То, что противник, располагаясь на ночлег не позаботился о должном порядке, сыграло еще раз свою роль. Вместо дружного сопротивления, было стремительное бегство. А это тот случай, о котором мечтает любой конник. К утру, наши согнали в кучу всех, кого смогли отловить и даже собрали часть брошенного имущества. Когда появился я со своим туменом, все было уже закончено и на нам осталось только подобрать то, что прошло мимо внимания победителей.
— Почему ты нарушил мой приказ?
Мунх и не думал смущаться и просить о прощении:
— Ты мне приказал не связываться с чжурчженями, а о кхампах ничего сказано не было. Я вправе был поступить с ними так, как считал нужным!
— А что скажешь в свое оправдание ты, Октай?
— Мне некогда было звать тебя на помощь, а Мунху она была кстати. И я знал, что мы сумеем управиться с недотепами своими силами.
Тогда, я наказал ослушников. Тут же, не сходя с места, они из сотников превратились в рядовых воинов, ибо за ослушание нужно наказывать. Они же, были мной щедро вознаграждены, ибо за удаль в бою не судят.