Полная история тайных обществ и сект мира
Шрифт:
Те из читателей, кто был огорошен подобной информацией, дополнительно ставятся в известность о следующем:
«„ Опус Деи“ находится под личным покровительством самого папы!
Восхождение началось с 1982 года, когда Иоанн Павел II неожиданно возвысил „Опус Деи“ в звании до „личной прелатуры папы“. Это означало, что именно он официально санкционировал все их религиозные отправления. По странному совпадению возвышение „Опус Деи“ произошло в тот же год, когда, судя по слухам, некая очень богатая секта перечислила почти миллиард долларов на счет Ватиканского института религиозных
По мере чтения романа мы знакомимся с рядом представителей «Опус Деи», в первую очередь — с жутковатым персонажем по имени Сайлас, исступленным фанатиком и убийцей, которому предназначено выполнить особую миссию секты. Дэн Браун с таким мастерством изображает Сайласа, его судорожные мысли, страсть к самобичеванию, что невольно напрашивается мысль: речь идет не об отдельном человеке, созданном богатой фантазией автора, а, скорее всего, о целом собирательном типе. Впрочем, вы можете судить сами.
У пресловутого Сайласа внешность классического злодея:
« Высокий, широкоплечий, с мертвенно-бледной кожей и редкими белыми волосами. Белки глаз розовые, а зрачки угрожающего темно-красного цвета». Дэн Браун находит необходимым выделить силу воздействия Сайласа на тех, с кем ему приходится общаться; этот мрачный субъект буквально парализовал волю людей своим « немигающим взором страшных глаз, в которых поблескивали красные искорки».
« Боль, она, знаете ли, на пользу, месье» — этот афоризм сектанта-альбиноса, которым он делится со своей жертвой на самых первых страницах романа, многое говорит о его характере и тайных душевных склонностях. В этом отношении наиболее характерны те страницы «Кода да Винчи», что содержат описания пугающих самоистязаний Сайласа. Судите сами:
« Сайлас… почувствовал, как кожу начало покалывать от возбуждения.
Один час, напомнил он себе, благодарный Учителю за то, что тот дал ему возможность наложить на себя епитимью перед тем, как войти в обитель Господа. Я должен очистить душу от совершенных сегодня грехов. Впрочем, сегодняшние его грехи были совершены с благой целью. Войны против врагов Господа продолжались веками. Прощение было обеспечено.
Но, несмотря на это, Сайлас знал: отпущение грехов требует жертв.
Он задернул шторы, разделся донага и преклонил колени в центре комнаты.
Потом опустил глаза и взглянул на подвязку с шипами, охватывающую бедро. Все истинные последователи „Пути“ носили такие подвязки — ремешок, утыканный заостренными металлическими шипами, которые врезались в плоть при каждом движении и напоминали о страданиях Иисуса. Боль помогала также сдерживать плотские порывы.
Хотя сегодня Сайлас носил свой ремешок дольше положенных двух часов, он понимал: этот день необычный. И вот он ухватился за пряжку и туже затянул ремешок, морщась от боли, когда шипы еще глубже впились в плоть. Закрыл глаза и стал упиваться этой болью, несущей
Боль только на пользу, мысленно произносил Сайлас слова из священной мантры отца Хосемария Эскривы, Учителя всех учителей. Хотя сам Эскриваумер в 1975 году, дело его продолжало жить, мудрые его слова продолжали шептать тысячи преданных слуг по всему земному шару, особенно когда опускались на колени и исполняли священный ритуал, известный под названием „умерщвление плоти“.
Затем Сайлас обернулся и взглянул на грубо сплетенный канат в мелких узелках, аккуратно свернутый на полу у его ног. Узелки были запачканы запекшейся кровью. Предвкушая еще более сильную очистительную боль, Сайлас произнес короткую молитву. Затем схватил канат за один конец, зажмурился и хлестнул себя по спине через плечо, чувствуя, как узелки царапают кожу. Снова хлестнул, уже сильнее. И долго продолжал самобичевание.
— Castigo corpus теит (Наказываю тело свое (лат.).).
И вот, наконец, он почувствовал, как по спине потекла кровь».
Даже оставаясь на людях, Сайлас не избавляется от мук; но следует помнить, что на эти муки Сайлас обрек себя добровольно:
« Подвязка с шипами, сплетенная из человеческих волос, которую он носил на бедре, больно впивалась в кожу, однако душа его пела от радости. Еще бы, он славно послужил Господу. Боль, она только на пользу».
Вообще же этот атрибут (т. е. подвязка, или ремешок, с шипами) фигурирует в романе Дэна Брауна неоднократно, причем всякий раз в связи с деятельностью «Опус Деи»:
« …утыканный шипами ремешок, весь в крови… эта находка, возможно, указывает на участие в событиях члена консервативной католической группы под названием „Опус Деи“. Совсем недавно в одной телевизионной программе разоблачалась их неблаговидная деятельность в Париже, связанная с вербовкой новых братьев».
«„ Опус Деи“… — прошептал Лэнгдон. И вспомнил недавние разоблачения в средствах массовой информации, антигероями которых стали несколько видных бизнесменов из Бостона, являвшихся членами „Опус Деи“. Этих людей обвиняли в том, что под дорогими костюмами-тройками они носят специальные подвязки с шипами. Впрочем, вскоре выяснилось, что это не так. Подобно многим членам „Опус Деи“, эти бизнесмены проходили стадию „испытания“ и умерщвлением плоти не занимались. Все они оказались истовыми католиками, заботливыми мужьями и отцами, а также верными членами своей религиозной общины. Впрочем, неудивительно, что пресса подняла такой шум — это стало лишь предлогом для разоблачения более последовательных в своих действиях постоянных членов секты».
« Вся его(т. е. Сайласа. — Ред.) широкая белая спина была сплошь в кровавых шрамах. Даже отсюда было видно, что раны свежие.
Этого человека безжалостно пороли хлыстом!
Она также заметила и кровавый круг на бедре, что оставила подвязка с шипами. Что это за Бог такой, которому угодно, чтобы плоть человеческая подвергалась подобным мукам? Нет, сестра Сандрин просто отказывалась понимать ритуалы, практиковавшиеся членами „Опус Деи“».