Полная луна. Дядя Динамит. Перелетные свиньи. Время пить коктейли. Замок Бландинг

Вудхаус Пелам Гренвилл

— Конечно.

— А воротничок?

— Помилуй, Кларенс, не в пижаме же выступать! Лорд Эмсворт об этом подумал.

— Да, ты права, не в пижаме. Воротничок в такую погоду!

— Noblesse oblige, — заметил Галли.

— A?

— Галахад хочет сказать, что положение налагает определенные обязанности.

— Именно, — сказал Галли. — Порази этих свиноводов. Фрак, цилиндр, воротничок — и они подумают: «Да, графы — это тебе не кот начхал!» Если же они увидят тебя в обычном обличье, они скорее всего восстанут. Порази их, плени, ослепи, как Соломон царицу

Савскую. Разве это выполнимо в куртке с продранными локтями?

— И в брюках, которые очень давно не гладили, — прибавила леди Констанс. — Вылитый бродяга. Что о тебе подумала миссис Бенбери?

— Она подумала, что я вылитый бродяга?

— Сказала она, чтобы ты не пил?

— Нет. Нет. Не припомню.

— Тогда еще ничего. Прелестная женщина, Кларенс.

— Очень красивая.

— Вы с ней подружились вроде бы.

— Да, да, да!

— Прекрасно, — сказал Галли, подходя к окну. — Я вот говорил Конни, что вы мне напомнили двух… Эй, что это?

— В чем дело, Галахад?

— Какой-то человек на террасе.

— Человек?

— Посмотри.

Лорд Эмсворт тоже подошел к окну.

— Где? Я не вижу… А, я не туда смотрел. Это не какой-то человек. Это мой секретарь.

— Не знал, что у тебя есть секретарь.

— И я не знал.

— Пойди поговори с ним.

— Я с ним говорил. Знаешь, как я боюсь секретарей, а этот мне понравился. Ты подумай, какая удача! Не успели мы познакомиться, а он говорит: «Лорд Эмсворт, вас, часом, не интересуют свиньи?» Я говорю: «Интересуют. А вас?» — «Это просто страсть. Я, — говорит, — всем надоедаю» — и как стал рассказывать! Многого и я не знал. Особенно про свиней в Древнем Египте. Они умножали урожай и усмиряли злых духов.

— Большего и ждать незачем!

— А во времена Колумба…

Леди Констанс ударила ладонью по столику:

— Кларенс!

— А?

— Уходи!

— Э?

— Я пришла отдохнуть. Что, одной побыть нельзя?

— Идем, Кларенс, — сказал Галли. — Конни беспокоится. Мы ей неприятны. Побеседуем лучше с твоим одаренным секретарем. Как его зовут?

— Кого?

— Одаренного секретаря.

— Какого?

— Кларенс, — сказал терпеливый Галли, — у тебя новый секретарь. Правильно?

— Да, да, да, да!

— Так вот я хочу узнать, как его зовут.

— А, зовут! Зовут. Да, да… Забыл.

— Смит? Джонс? Браун? Чомли-Марджори-бенкс? Вавасур-Далримпл? Планкет-Дрэгз-Планкет?

Девятый граф задумался.

— Нет… А, вот! Джералд Вейл.

— Вейл?

— Да. Джералд. Он просил, чтобы я называл его Джерри.

Дверь как раз закрывалась, и пронзительный женский крик они сочли ее скрипом.

3

Дойдя до конца коридора в приятной беседе о цилиндрах, секретарях и недостатках Конни, братья разошлись, старший — в библиотеку, к книге о свиньях, младший — в парк, отдышаться.

Отдышаться ему было нелегко. Конечно, на свете может быть несколько Джералдов Вейлов, но скорее всего это не так. По-видимому, Пенни каким-то коварством заполучила

его сюда, восхищая Галли своей предприимчивостью. Да, в новом поколении что-то есть, думал он. Там, где Эмелины и Эрментруды его юности уронили бы в разлуке слезу и вышли в конце концов за угодного семье человека, современные Пенелопы берут дело в свои руки.

Именно те черты, которые побуждали Констанс, Дору, Джулию или Гермиону поджимать губы при его имени, были причиной тому, что он все еще восхищался, гордясь, что такая девушка почтила его своей дружбой, когда наткнулся на что-то твердое.

— Простите, — сказал Джерри.

— Не за что, — ответил Галли. — Совершенно не за что.

На близком расстоянии герой мечтаний ему понравился. Для писателя Джерри был просто мил; писатель, как правило, похож на рыбу, а иногда — на птицу, причем непременно хищную. Тут и говорить не о чем; а вот у Джерри лицо было вполне приятное. Мы не скажем, что его краса послала в море сотни кораблей, но в сумерках он бы мог воздействовать на один кораблик. Словом, Галахад понял, почему Пенни назвала его тюпочкой. Да, его можно было отнести к этому многочисленному сообществу.

— О, здравствуйте, мистер Трипвуд! — сказал тем временем Джерри. — Вы меня не помните? Нас познакомил адмирал Биффен.

Галли действительно его не помнил, но звук благородного имени пробудил его от раздумий, словно боевая труба.

— Вы знаете Рожу Биффена?

— Всю свою жизнь. Они очень дружат с моим дядей, майором Бэшемом.

Это имя Галахад почитал не меньше, чем имя адмирала.

— Пробка Бэшем — ваш дядя? Ой Господи, как сказал бы мой брат Кларенс. Мы с ним тоже дружны.

— Да, он часто о вас говорил.

— Просто Дамон и… ну, этот. Я как-то привел ему свинью в спальню.

— Вот как? Зачем?

— Так, пришло в голову. Мы с Булкой Бенджером привели эту свинью. Не знаю, что дальше было, наутро я уехал. Пробка Бэшем! Помню, он бросил бифштекс в одного типа. Тот так и лег. Все гадали, встанет ли. Ну, как он?

— В полном порядке.

— Мы с Рожей говорили о нем две недели назад. Рожа тут был. Не в замке — он не выносит мою сестру Констанс. Я снял для него домик. Он как-то подпортился, и я подумал, ему нужен сельский воздух. Но ничего не вышло. Много шума. Какие-то насекомые в саду пируют до утра. В общем, уехал в Лондон. Говорит, там хоть отдохну. Я без него скучаю. Он вам не рассказывал, как мы…

Галли остановился. История была хороша, но и он — добр, а потому пожалел молодого человека.

— Но я вас задерживаю. Вы хотите найти Пенни. Да, я все про вас знаю, — сказал Галли, заметив, что его новый друг подскочил, словно его припекли сзади утюгом. — Она мне рассказала.

Джерри немного успокоился. Он не был уверен, вынесет ли он мысль о том, что кто-то посвящен в их тайну, но приятный незнакомец держался уж очень благожелательно.

— Когда мы с вами встретились, — продолжал Галли, — я как раз думал, какая она замечательная девушка, если ей удалось обойти мою сестру Констанс. Устроила вас секретарем, а та ничего и не подозревает! Редкий ум.