Полночь - время колдовства
Шрифт:
– Хватит, - произнес я, не выдержав.
– Ты убьешь его. Дай я.
Я наклонился к старику и посмотрел в его сверкающие ненавистью и решимостью глаза.
– Скажи ему, что мы вырежем всех женщин и детей в его деревне, - проговорил я.
Густав перевел, старик презрительно улыбнулся.
– Мы все равно добьемся своего. Не ты, так кто-нибудь другой расскажет нам всё.
Переводчик исправно делал свою работу. Равнинник снова презрительно улыбнулся.
– Густав, возьми лошадей и
Переводчик молча выполнил мой приказ. Когда он отошел, я проговорил заклинание -то самое, что однажды испробовал на себе. Меморьес - заклинание позволяющее увидеть воспоминания того человека, на которого оно направлено, можно контролировать период, за который нужно просмотреть воспоминания.
Я видел, как старик отгоняет вглубь равнины скот, как прячет припасы в вырытый за деревней глубокий погреб, а затем присыпает его землёй. Больше всего меня интересовало воспоминание, в котором он видит приезжающего на коне в деревню старика в шкурах и с ожерельем из костей на шее. Этот старик собирает всю деревню и что-то громко им говорит. Потом строит всех способных держать оружие мужчин в ряд и разливается в словах уже только перед ними. Спустя несколько часов все мужчины оседлали лошадей, взяли оружие и припасы, и ведомые стариков в шкурах, ускакали на восток, в сторону столицы.
Я разрушил это заклинание, затем быстро проговорил другое и развязал старика. Теперь пора к Густаву. Я подошел к нему, и он жадно спросил:
– Ну, что?
Я махнул рукой и взобрался на коня.
– Вы убили его? Ведь он расскажет всем, что мы его пытали. Если узнает каптенармус и если старик опознает нас...
– Густав многозначительно недоговорил.
– Пытал не я, а ты. И он точно ничего не расскажет, - уверенно произнес я. Заклинание "оглушение" наградит его амнезией, и он точно ничего не вспомнит.
Переводчик как-то странно на меня посмотрел, словно хотел что-то сказать, но потом облегченно выдохнул и взобрался на лошадь.
Глава 2
Ранним утро мы были в шатре у графа, кроме самого графа там никого не было - имперская армия бережет свою репутацию.
– Рассказывайте, - проговорил полковник Артур.
Густав, опустив глаза в пол, молчал.
Я начал говорить:
– Взяли без шума и пыли старика - скорее всего часового, он не отводил глаз от нашего лагеря. Долго не хотел говорить, а когда раскололся, сам много не знал, но кое-что мы выяснили. Скот отвели вглубь равнины, припасы скрыли в погребах, а их приспали землей.
– А воины, воины где?
– не выдержал граф.
– Тут начинается самое интересное, - протянул я, не обращая внимания на удивленный взгляд Густава, -
– И это все?
– разочаровался полковник, когда я замолчал.
Я развел руками.
– Не густо, - оценил он и насупился.
– Ладно, стой тут, я напишу послание князю - отвезешь. Густав свободен.
Переводчик отдал честь и вышел, вновь наградив меня странным взглядом.
Граф не поднимая глаз от тщательно выводимых букв спросил:
– Как тебе он?
– Исполнительный, молчаливый - пока все.
– Как ты думаешь, стоит и дальше его привлекать к подобным делам?
– Можно ответить не сейчас?
Полковник поднял на меня удивленный взгляд, подумав мгновение, проговорил:
– Можно. А теперь бери письмо и в штаб армии.
Я сделал всё как сказал граф и вышел из шатра. Меня тут же, на полпути к коню, перехватил Густав.
– Вы соврали ему!
– тихим шепотом заорал он, чтобы не услышали солдаты.
– С чего ты взял?
– произнес я с явным неудовольствием в голосе.
– Вы же ни слова не понимаете на языке Глауану!
– Ни и что?
– Как что? Вы солгали! Вы не могли понять старика, - жарко проговорил переводчик.
– Солдат не забывайся, с кем ты говоришь, - с угрозой произнес я.
– Я сейчас пойду и расскажу всё графу. Ваше вранье может поставить под угрозу всю армию! Вам лишь бы выслужиться. Так вы и стали из простого лучника адъютантом?
– У меня есть свои способы понять человека, даже не владея языком, на котором он говорит, - сдерживая ярость, проговорил я.
– Как это?
– недоверчиво спросил Густав.
– Я не могу показать тебе этого при таком количестве народу. Вечером я тебе всё продемонстрирую и расскажу, и ты тогда поймешь, что я не лгал графу.
– А если вы меня обманете?
– Тогда пойдешь и расскажешь графу свою точку зрения.
Густав потер рукой подбородок, согласно кивнул головой и отошел от меня. Я вскочил на коня и погнал его в сторону штаба армии. Меня трясло от гнева. Как этот червь посмел так разговаривать со мной? Что он себе позволяет? Надо было поставить его на место немедленно же.
Отъехав от быстро сворачивающегося полкового лагеря, я немного успокоился. А чего я ожидал от него? Что он будет покрывать мое "вранье"? Где-то в глубине меня блуждал ответ, что "да". Я бы на его месте так и сделал, а он оказался человеком иного склада. Теперь мне нужно решать эту проблему.
Впереди замаячили ряды тяжелой конницы - авангард основной части армии. Где-то в середине едет князь. Меня узнали и пропустили к нему. Я передал письмо, и пока Вильгельм фон Туран, верхом на великолепном коне, читал его, я ехал рядом.