Полночная аллея
Шрифт:
— Это совсем не то, что вы подумали. Медсестра — судя по бейджу, ее звали Кристина Фентон, ДМ — откровенно издевалась над ним.
— Ну да, это всегда так. Всегда «не то», верно? «Вы неправильно поняли». Хотите ударить меня? Ради бога. Я не боюсь вас. Никого из вас не боюсь.
— Прекрасно. Вы и не должны бояться меня только потому, что я вампир. Но должны бояться, потому что вы только что оскорбили мою подругу прямо в лицо.
Сестра Фентон сделала неприличный жест и продолжила
— Здорово! — воскликнула Ева. Сейчас она почти стала самой собой: оскорбление, будто пощечина, привело ее в чувство. — Люди обращались со мной плохо и тогда, когда я встречалась с Бобби Фи, хотя он, по крайней мере, был обычным человеком, но…
Обхватив ее рукой, Майкл с хмурым видом проводил взглядом медсестру, но потом заставил себя улыбнуться и поцеловал Еву в лоб.
— Тебе нужно отдохнуть. Давай вернемся в комнату ожидания, — предложил он. — Клер? Ты идешь?
Она рассеянно кивнула — ее мысли были заняты совсем другим. Фамилия медсестры — Фентон — показалась ей знакомой, хотя она совершенно точно никогда раньше не встречалась с этой женщиной. И уж точно не хотела бы встретиться снова.
Осознав, что осталась одна в коридоре, Клер вздрогнула. Это было современное здание, совсем не похожее на старую, полуразвалившуюся больницу, откуда они с Шейном убегали, спасая свою жизнь; и тем не менее здесь мурашки ползли по коже. Она бросила последний, исполненный боли взгляд на дверь матового стекла, на которой было написано: «ХИРУРГИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ — ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». Сквозь нее можно было разглядеть лишь смутные очертания движущихся фигур.
Она вернулась в комнату ожидания. Ричард Моррелл ушел, и это было хорошо. Клер сидела в молчании, потирая руки, — ей все еще мерещились следы крови на коже.
Погрузившись в свои мысли, она не замечала, как идет время. Но вот Майкл окликнул ее: в прозрачных голубых глазах она увидела силу, доброту, но одновременно и какое-то странное мерцание.
— Отдохни. Я почти слышу, как скрежещут у тебя в голове шестеренки, — сказал Майкл, поглаживая темные волосы Евы, которая свернулась, словно кошка, и спала, положив голову ему на колени. — Давай, прислонись ко мне.
Он обхватил Клер рукой; она привалилась к нему и, несмотря на все происшедшее, почувствовала себя в тепле и безопасности.
И тут все разом обрушилось на нее — страх, боль, осознание того, что Шейна ударили ножом прямо у нее на глазах, и она не понимала, что с этим делать, и все это было просто…
Она уткнулась лицом в голубую рубашку Майкла и разразилась безмолвными, тягостными рыданиями, от которых все внутри болезненно сжималось. Майкл гладил ее по голове, не мешая выплакаться.
В конце концов
В панике Клер пыталась вырваться из сонного кошмара — только для того, чтобы очнуться в другом.
Больница. Шейн. Операция.
Ева трясла ее обеими руками за плечи и бормотала что-то, а Клер никак не могла уловить смысл ее слов, но слова были не важны.
Потому что Ева улыбалась.
— Он в порядке, — сказала Клер шепотом. И снова, уже громче: — Он в порядке!
— Да, его уже увезли из хирургии. — Речь изливалась из Евы неудержимым потоком. — Его жизнь висела на волоске — сильное внутреннее кровотечение. Его подержат несколько дней в отделении интенсивной терапии и только потом отпустят домой, а перед этим наденут временный браслет, ну, ты знаешь, да? Пластиковый такой.
— Пластиковый… — повторила Клер, изо всех сил стараясь стряхнуть с себя сонный дурман. — Постой, разве их не всегда надевают в больницах? Типа идентификационной бирки?
— В Морганвилле все иначе: здесь тебе надевают браслет, когда ты уходишь из больницы, и он еще месяц после операции защищает тебя. Это что-то вроде временного судебного запрета для вампиров. — Ева буквально подпрыгивала от восторга. — С ним все будет хорошо, о господи, с ним все будет хорошо!
Клер встала, взяла Еву за руки, и они принялись подпрыгивать вдвоем, а потом, взвизгнув, упали в объятия друг друга.
Майкл сидел в кресле, с усталой улыбкой глядя на них.
— Сколько сейчас времени? — спросила Клер.
— Поздно. Рано. — Ева взглянула на часики в виде черепа. — Около шести утра. Майкл, тебе нужно домой — скоро рассветет. Я останусь здесь с Клер.
— Нам всем нужно домой, — ответил Майкл. — Он еще несколько часов не придет в себя, а вам следует переодеться.
Клер оглядела себя и состроила гримасу.
— Да, я не против, — согласилась она. Узорчатые колготки пропитались кровью Шейна; наверное, Майкл чувствовал ее запах, а девушке он казался отвратительным — несвежий, гнилостный, — и к горлу от него подступала тошнота. — Ева? Что скажешь?
Та кивнула. Они покинули комнату ожидания и направились к лифтам по длинному, пустому коридору. Прошли мимо стола, за которым сидела сестра Фентон, злобно глядевшая на них. Пока они ждали лифта, Клер обернулась и увидела, как женщина набирает номер.
— Откуда мне знакома эта фамилия? — пробормотала она. И наконец догадалась спросить — с ней же два уроженца Морганвилля. — Фентон. Ребята, вам что-нибудь известно о ней?
Прибыл лифт, все вошли внутрь, Ева нажала кнопку.