Полночное возвращение

Эдриан Лара

Дилан тихо рассмеялась, но чувствовалось, что ей не особенно весело. Она протянула руку и нежно потрепала Рио по волосам:

— Мне тоже очень тяжело с тобой расставаться. Я уже скучаю.

Рио обнял ее и поцеловал:

— Я знаю. Но мы все уладим, мы справимся. Я не шучу, я серьезно прошу тебя звонить мне каждый час. Я хочу знать, где ты и как ты, хочу быть уверен, что ты благополучно добралась до Нью-Йорка.

— Со мной все будет хорошо. — Дилан улыбнулась и посмотрела Рио в глаза. — Я позвоню

тебе, когда приеду в больницу.

— Хорошо, — сказал Рио, понимая, что проявляет чрезмерную осторожность без всякого на то повода. Это был просто глупый предлог, чтобы лишний раз услышать ее голос. Засунув руки в карманы, он отступил в сторону, позволяя ей пройти к машине. — Позвони, когда приедешь в больницу.

Дилан приподнялась на цыпочки и поцеловала его. Она не успела сделать и шага, как Рио еще раз обнял ее.

— Черт возьми, — хрипло пробормотал он, — иди быстрее, пока я не увел тебя в спальню и не приковал наручниками к кровати.

— Интересно, чем бы все это закончилось? — невесело пошутила Дилан.

— Посмотрим. Только не забудь мне об этом напомнить, когда вернешься.

Дилан кивнула:

— Ну все, мне пора.

— Да.

— Я люблю тебя, — сказала она и поцеловала Рио в щеку. — Я позвоню.

— Буду ждать.

Рио стоял, стиснув в кулаки спрятанные в карманы руки, и смотрел ей вслед. Дилан села в машину, завела мотор, «вольво» медленно тронулся с места. Дилан помахала Рио рукой, предусмотрительно не опустив стекло и не дав ему возможности еще что-то сказать и тем самым задержать ее.

Рио нажал на кнопку, ворота гаража открылись, он заслонил глаза рукой от лучей восходящего солнца, окрасивших небо нежно-розовым заревом. Дилан вырулила на подъездную дорожку. Рио очень хотелось проводить ее взглядом до поворота, но глаза не выдерживали ультрафиолетовых лучей, хотя и не были такими чувствительными, как у вампиров первого поколения.

Рио еще раз нажал на кнопку, и широкие ворота гаража закрылись.

Он вышел из лифта и направился к своим апартаментам, и в этот момент в коридор со стороны тренировочного зала вылетел Николай. Рио показалось, что у него из ушей валит пар, — в такой неистовой ярости был воин.

— Что случилось? — спросил Рио, глядя в его холодные голубые глаза.

— Я в бешенстве! — рявкнул Нико.

— И кто этот негодяй?

— Ноствеж, — со злостью прошипел Нико. — Этот региональный директор Агентства безопасности подложил нам порядочную свинью. Вчера ночью мы с Чейзом встретились с ним и высказали предположение, что на П1 ведется охота, и он заверил нас, что свяжется со всеми представителями первого поколения. И представь себе, как оказалось, он даже не собирался этого делать.

Рио нахмурился:

— Не сообщил об этом ни одному П1?

— Вот именно, — подтвердил Нико. — Сергей Якут, который

сейчас живет в Монреале, сказал мне, что с ним никто не связывался. Ни с ним, ни с другими знакомыми ему П1. И в довершение всей этой поганой чертовщины нам только что сообщили, что в Денвере произошло новое убийство. Рио, обезглавлен еще один представитель первого поколения. Убийства случаются слишком часто. Какая-то дрянь творится.

— Ты думаешь, этот Ноствеж как-то причастен к происходящему?

Николай прищурился:

— Думаю. Нутром чую, что у этого засранца рыло в дерьме.

Рио кивнул, отчасти радуясь, что разворачивающиеся события отвлекут его от разлуки с Дилан. Долг вновь призывал его, и он почувствовал себя привычно собранным.

Нико продолжил свой путь к технической лаборатории, и Рио пошел с ним рядом, как в старые добрые времена.

Дилан потребовалось примерно пять часов, чтобы доехать до Манхэттена. Около часа дня она была в больнице. Ожидая, пока на стоянке припаркуют ее машину, она позвонила Рио и сообщила, что добралась благополучно.

Надежда окрыляла Дилан: возможно, это последний день, который ее мать проводит здесь, возможно, вообще последний день ее болезни. От этих радостных мыслей у Дилан кружилась голова, когда она вышла из лифта и направилась к дверям онкологического отделения.

Дежурные медсестры возились с принтером, пытаясь устранить какую-то неисправность, так что Дилан не стала задерживаться у стойки, чтобы спросить о самочувствии матери или результатах биопсии. Она остановилась у дверей палаты, чтобы продезинфицировать руки, и в этот момент оттуда вышла медсестра. Она держала несколько наполовину пустых пластиковых пакетов с лекарствами. Заметив Дилан, медсестра кивнула и как-то печально улыбнулась ей.

— Что случилось? — спросила Дилан.

— Полчаса назад вашу маму выписали, и мы убираем палату.

— Выписали? — растерянно переспросила Дилан. — А что случилось? Получены результаты биопсии?

Медсестра кивнула:

— Да, сегодня утром.

Ее тон не предвещал ничего хорошего. Но Дилан решила уточнить:

— Простите, я не понимаю, если ее выписали, значит, с ней все хорошо?

Медсестра посмотрела на Дилан с состраданием:

— Вы ее сегодня еще не видели...

Дилан повернула голову и заглянула в палату. Ее мать сидела на краю кровати лицом к окну и неловко натягивала на себя небесно-голубой кардиган. Она была полностью одета и аккуратно причесана, словно с минуты на минуту должна была покинуть больницу.

— Но почему мою мать выписали?

Медсестра замялась:

— Ну... вы лучше сами с ней об этом поговорите.

Дилан протерла дезинфицирующим гелем руки и вошла в палату:

— Мама?

Шерон повернулась и широко улыбнулась ей: