Полночный детектив
Шрифт:
–Вы тоже из них?!
–Да нет, – я перевел разговор. – Как хоть он выглядел в последние годы? Потолстел?
–Сейчас покажу… – Она спустилась на нижний этаж и вернулась с фотоальбомом.
– Это мы на Мертвом море…
Я вперился глазами в снимок.
Водная гладь, в которой невозможно утонуть ввиду ее плотности. За ней, дальше не особо гористый берег Иордании. На переднем плане был пляж, выпачканные целебной грязью фигуры…
– Это в санатории, в Эйн-Геди…
Любович оказался стариком-живчиком.
Чекист действующего резерва смотрел
Фотографировала, видимо, Елена-Илана – на снимке ее не было.
Вместо нее рядом с Любовичем стоял молодой рыжий мужчина, очевидно, его знакомый, худощавый, с острой лисьей мордочкой – оба были по шею вымазаны грязью Мертвого моря.
Продолжая разговаривать, я не спеша листал альбом.
Сюжеты отличались многообразием…
Мужское застолье в эйлатской гостинице на Красном море, парад российских ветеранов в Иерусалиме – колонны пожилых людей, обилие медалей и орденов. На тротуарах недоуменные лица израильтян – у них не приняты нагрудные наградные знаки…
Снова мальчишник – то ли новые русские, то ли криминальные авторитеты. Характерные типы внешности…
Женщина с охотностью поясняла:
– А это мы в Иерусалиме с известным здешним бандитом. С Ционом Даханом… – Знаменитый гангстер – сравнительно молодой еще человек сидел за карточным столом вместе с Любовичем и его женой. – А это дочь Виктора Афанасьевича…
У дочери Любовича оказалось квадратное, но, в общем, приятное лицо, совиные круглые глаза, к тому же широко отставленные, крупные, ярко накрашенные губы…
–Дочь его была здесь?
–А как же! Прилетала на похороны… И потом, когда вступала в права наследства. Эта квартира ее. По завещанию…
–А вы… – Я взглянул на нее.
–А я могу тут жить сколько захочу… Но только, пока вдова. Если я выйду замуж – должна покинуть квартиру… – Вдова улыбнулась. После макияжа она выглядела значительно моложе и привлекательнее. – Правда, совершать эту глупость пока не собираюсь…
Она ближе подвинула кресло. Я мельком взглянул на ее стройную ногу, показавшуюся из-под высокого разреза юбки…
Мы болтали довольно мило. Но наши интересы лежали в совершенно разных плоскостях.
–А как же дочь?!
–За нее можно не волноваться. У нее осталось еще два дома в престижном районе – в Гиват Бейт-Керем. И третий дом – в Нетании…
Ей было лестно мое внимание к ее делам.
– Юрий Афанасьевич был богатый человек. Когда он пригласил меня жить вместе, мы почти три недели провели в «Ганей ха-Ям ха-Тихон». Слыхали? Это отель у моря. С бассейнами, с регулировкой температуры воды, пабом… У него счета в крупнейших здешних банках…
Я прикинулся наивным:
–Я слышал только про израильский банк «Дисконт»…
–Сберегательные программы у него были в «Леуми». А валютный счет фирмы…
–У него фирма?!
–Не одна. Он страховал недвижимость… Банковский валютный счет в «Ярконе».
Я был на верном
–Рядом жили, а я и не знал, что он такой богатенький…
–Конечно, он был не единственный учредитель. Как водится… Сейчас его пакет ушел к дочери…
–А как насчет московской квартиры? – Было естественным задать этот вопрос именно сейчас. Тот, что открывал прямой путь к обсуждению проблемы девушки. – Квартиру он тоже завещал дочери?..
Настал черед удивиться моей собеседнице:
–Разве он ее не продал?!
–По-моему, в ней живут… – Расспрашивая, я продолжал неспешно листать альбом. Ближе к концу все больше попадались фотографии самой вдовы во время каких-то торжеств, среди купающихся в бассейнах, на пикниках…
– Юрий Афанасьевич ни – ко – гда не вспоминал о квартире… – Она решительно качнула головой.
– Но он должен был платить квартплату, кроме того, вода, коммунальные услуги… Он ведь, наверное, прописан… – Я сознательно запутывал ее своим невежеством. – Вы его внутренний российский паспорт видели?
Она покачала головой.
– У него не было. Мы ведь при выезде сдавали внутренние паспорта. Я почти год вела его дела. У него никакой квартиры в Москве. И никакого российского паспорта…
Вот тебе на! Полный облом!..
Предполагаемая мной связка «Любович – девушка – Заказчик» при проверке распалась в первом же звене…
Любович, выходит, активизировался на другом направлении – паспорт его не был украден, на счета его фирм переводилась валюта для отмывания и расхищения. Его российским паспортом и квартирой, купленной на его имя в элитном доме, как и его счетами, пользовались подельники…
Ничего нового мне больше здесь не светило.
Я мог со спокойной совестью прощаться.
Я перевернул альбом, он снова открылся на первой странице.
Высокий рыжий парень рядом с морщинистым стариком-мафиози обращал на себя внимание. Узкое лицо, острые лисьи уши, выступающий лоб-пуля… Если прибегнуть к сравнению из животного мира – лисенок. На вид можно дать и восемнадцать лет, и двадцать восемь…
Круг знакомых у мафиози – всегда криминал…
– А это кто?
– Не знаю. Я спросила мужа, он только засмеялся: «Лисенок…» – Илана взяла у меня из рук альбом. Закрыла, отложила в сторону. – Он прилетал на одни сутки. Кажется, из Германии. Наутро муж отвез его в аэропорт…
– Потом вы его тоже видели?
– Один раз и, между прочим, недавно. Здесь, на Кинг-Джордж. Но он меня не узнал…
Когда я вышел, было уже темно.
Ехать в офис к Леа поздно.
Вокруг я снова не увидел ни одного прохожего. Только припаркованные машины… Всюду. На тротуарах и вдоль улицы. Да еще беспородные израильские кошки с грязными отметинами на переносье – вечном неизгладимом следе их беспутной уличной жизни…