Полночный пепел
Шрифт:
Трое из свежего пополнения — Кейд, Брок и Чейз — были в облачении, привычном для ночного патрулирования: джинсы, рубашки, кожаные куртки, ботинки на рифленой подошве — все черного цвета, на поясе арсенал полуавтоматических пистолетов и комплект холодного оружия. Троица воинов, еще не успевших обзавестись Подругами по Крови, без устали вела охоту на темных улицах Бостона, а затем в ночных клубах города продолжала охоту уже совершенно иного рода.
Воины, имевшие пары, также выполняли возложенные на них обязанности, но глядя на них — Рио сидел рядом со своей подругой Дилан, Данте, пикируясь с Чейзом, поглаживал живот
Эта умильная сцена чертовски расслабляла.
В течении последнего года бункер Ордена каким-то естественным образом из военного бастиона превратился в уютный дом. И это обстоятельство сильно беспокоило Лукана, потому что дом было легче разрушить, чем крепость, особенно в военное время. Он холодел при мысли, как легко может оборваться жизнь тех, кто дорог его сердцу.
— По лицу вижу, что Тиган успел тебе рассказать о последних событиях в Гамбурге, — сказал Гидеон, отъезжая на стуле от ряда компьютеров и серьезно глядя на Лукана поверх очков с голубыми стеклами. — Готов услышать о самых неприятных подробностях?
— Выкладывай, — ответил Лукан.
— Я тут покопался в отчетах немецких отделений Агентства безопасности, и выяснилась весьма настораживающая тенденция: они несут потери с подозрительной регулярностью. — Лукан вопросительно поднял бровь, и Гидеон продолжил: — В течение нескольких недель девять офицеров были убиты на территории между Берлином и Гамбургом.
Тиган подошел и взглянул на мониторы:
— Ты имеешь в виду спланированные убийства?
Лукан подумал о том же — об Охотниках, выращенных Драгошем убийцах, которые еще недавно охотились за оставшимися в живых G1 и которые теперь, возможно, были переориентированы на сотрудников агентства.
— Они абсолютно не похожи на те, что совершаюся среди гражданского населения, — сказал Гидеон. — Это хорошо просчитанные, черт возьми, просто идеально спланированные убийства. — Он развернулся к клавиатуре, ритмичный стук клавиш заставил появиться на экране пугающее изображение обезглавленного тела вампира на столе морга. — Избирательные и жестокие, — продолжал Гидерн. — Они совершаются последовательно, и список включает не только рядовых агентов, но и директоров отделений. Кто-то намеренно с ними расправляется. Очень похоже на месть.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Андреас целый день не выходил из библиотеки.
Клер, после того как он ее выгнал, пристроилась на мягкой банкетке и все это время сидела под дверью. Спина болела от неудобной позы, однако усталость брала свое, и время от времени женщина позволяла себе вздремнуть, но только несколько минут.
Клер представления не имела, что Андреас так долга мог делать в библиотеке. Пару часов назад она попробовала постучать в дверь, но он не ответил. Она сидела подтянув колени к груди и обхватив их руками, не спуская глаз с закрытой двери, словно за ней прятался опасный
День клонился к закату. Скоро по распоряжению Вильгельма должны были приехать агенты и забрать Андреаса. Клер была уверена: она поступила правильно, обратившись к Вильгельму за помощью. Это было единственно правильное решение в сложившейся ситуации. Она сделала это не только ради спасения себя и своего партнера, но и во благо самого Андреаса. Ночью он сильно напугал ее, но за день страх преобразовался в жалость. Он был в таком плачевном состоянии, так измучен собственной яростью.
Клер надеялась, что ему хватит здравого смысла спокойно отдаться в руки агентов. Но если он начнет сопротивляться… она даже думать не хотела, во что это может вылиться.
Двери библиотеки скрипнули. Клер вздрогнула и опустила ноги на пол. В коридоре появился Андреас. Физически он преобразился, выглядел отдохнувшим и более спокойным, хотя это не помешало ему наградить Клер мрачным взглядом. Но она не оставляла надежды на его благоразумие.
— Ты все еще здесь? — недовольно прорычал Андреас. — Я думал, ты давно покинула дом, уехала куда-нибудь подальше.
— Как видишь, я никуда не уехала.
Андреас усмехнулся:
— Роту известно немало домов в ближайших окрестностях, все они находятся под охраной агентства, он мог бы тебя отправить туда. Я удивлен, что ты сама не бросилась под крышу одного из них при первой же возможности.
Клер не стала говорить ему, что Рот велел ей оставаться на месте. Вначале это ее расстроило, но сейчас, под пристальным взглядом Андреаса, ей стало немного стыдно за то, что она подумала, будто Вильгельм сознательно подвергает ее опасности. Она никогда не давала повода считать себя беспомощной, и Вильгельм не оставил бы ее здесь наедине с Андреасом, если бы не был уверен, что она справится с ситуацией.
Хотя оправдание не казалось Клер таким уж убедительным, она помнила, каким холодным голосом Вильгельм приказал ей оставаться в доме и любым способом удерживать Андреаса до приезда агентов. «В конце концов, ты хорошо его знаешь. Насколько я помню, ты была с ним в близких отношениях и найдешь способ удержать».
— Солнце скоро сядет. — Низкий хриплый голос Андреаса неприятным холодком пробежал по коже. — Когда явится Рот?
Клер удивленно покачала головой:
— Не понимаю, о чем ты.
Улыбка Андреаса стала ледяной — он не поверил.
— Хочешь меня убедить, что все это время мирно сидела под дверью и не сделала ни одной попытки связаться с ним, сообщить обо мне и попросить помощи? — Клер попробовала отрицать очевидное, но Андреас лишь презрительно скривил губы: — Клер, что бы ты ниговорила, я надеюсь, ты уже навестила Рота и попросила его приехать как можно скорее. Я должен довести начатое до конца.
Клер похолодела:
— Андре, ты действительно хочешь умереть?
Андреас снова усмехнулся:
— Обо мне тебе не стоит беспокоиться.
Янтарные искры посыпались из глаз Андреаса, из-под верхней губы появились острые кончики клыков. Было очевидно: сдерживаемая ярость в любое мгновение может вырваться наружу. Было бы безопаснее солгать ему, но Клер чувствовала, что, несмотря на риск, должна быть с ним честной.
— Да, верно, пока ты находился в подвале, я навестила Вильгельма во сне. Но тебе придется повременить с местью, потому что сюда он не приедет.