Полное собрание рассказов в одном томе.
Шрифт:
– Не буду, – уперлась Соня. – Мы же заражение сделаем.
– Прокипятим как следует – никакого заражения не будет. Как в войну резали!.. – прямо в окопах.
– У врача-то не был?
– Не пойду я к врачу. Все. Давай сами. Сейчас за милую душу операцию сварганим.
– Не дури, Ефим. Хошь, я сама схожу в больницу и приведу кого-нибудь – прямо здесь вырежут. И никто не узнает…
– Опять за свое?! – взорвался Ефим. – Говорят дуре такой – не могу, дак нет – свое! Кипяти воду!
Соня
– Не дурачься – не дурней тебя. Черт недорезанный… Заражение сделаем, – куда потом одна с ребятишками-то денусь? Только о себе думает! Вон какие люди хворают, да и то к врачам ходют, а он, видите, не может свой зад показать. Кому он нужен к черту!.. там глядеть-то не на что…
Ефим как-то непонятно спокойно посмотрел на жену. Сказал:
– Выйди на пять минут за дверь. Мне надо ее обследовать перед зеркалом.
Соня, в свою очередь, подозрительно взглянула на мужа.
– Чего затеял?
– Выйди, я ее смотреть буду! Что, шибко охота глянуть?
– Тьфу! – Соня вышла.
Ефим достал из сундука чистую простынь, расстелил на полу, приспустил штаны… Постоял, подумал… Отошел немножко, разбежался и сел с маху на простынь. И еще проехался маленько…
Соня в сенях услышала глухой, сквозь стиснутые зубы, вскрик мужа, бросилась в избу.
Ефим лежал на боку, держал в руках штаны и тихонько матерился.
– Все, теперь выйдет… Без ножа обойдемся.
Кукушкины слезки
Ехали краем леса.
Телега катилась по пыльной дороге, подскакивала на корневищах; в передке телеги звякала какая-то железка.
Солнце клонилось к закату, а было жарко. Было душно. Пахло смольем, пылью и земляникой.
В телеге двое: мужчина и женщина. Примерно одних лет – под тридцать.
Женщина сидит впереди, у грядушки, правит. Мужчина лежит за ее спиной на охапке зеленой травы, смотрит вверх, в безоблачное небо, курит.
Молчат.
Женщина, склонив голову, постегивает концом вожжей по своему сапогу. Думает о чем-то.
Ехали со станции уже часа два. Поговорили о здешних краях, о том о сем… И замолчали.
Рослый гнедой мерин бежит ровной неторопкой рысью. Фыркает, звякает удилами… Женщина время от времени поднимает голову, дергает вожжами и говорит лениво:
– Но-о!.. Уснул?
Гнедко косит назад фиолетовым глазом, навостряет ухо, но рыси не прибавляет. Женщина опять склоняет голову и похлестывает по голенищу сапога скрученным концом вожжей. Когда телега наклоняется в ее сторону, она упирается руками сбочь себя и подвигается немного в глубь телеги. При этом белая кофточка плотно облегает ее спину. Мужчина поворачивает голову и подолгу напряженно смотрит на женщину, на красивую шею ее, на маленькие завитушки русых волос
С неба льются мелко витые серебристые трели жаворонков. В горячем воздухе висит несмолкаемый сухой стрекот кузнечиков. Вокруг – в лесу, в поле – покой. Покой и горячая истома на всем.
Мужчина сел, бросил окурок на дорогу, закурил новую.
– О чем думаете? – спросил он.
– Так. Ни о чем, – негромко ответила женщина, продолжая постегивать вожжами по сапогу.
Мужчина откинул с высокого красивого лба льняную прядь волос, сел рядом с женщиной. Она посмотрела на него. Глаза у нее серые, ясные.
– А жаркий денек. Я не предполагал, что у вас такая жара бывает. Сибирь все-таки.
– Бывает, – отозвалась женщина и дернула вожжи. Мужчина глубоко затянулся… Над головой его колыхнулось тонкое синее облачко и растаяло.
– А вы что, специально встречать на вокзал ездите?
– Нет, мы врачиху свою ждали, а она чего-то не приехала. – Женщина опять повернулась к попутчику.
Тот поспешно отвел от нее глаза… Потянулся, сказал с чувством:
– А вообще хорошо тут у вас! Благодать!
– Хорошо, – просто согласилась женщина и посмотрела далеко в поле.
– Только скучно, наверно? А? – Мужчина улыбнулся.
– Кому как. Нам не скучно. Чего скучать?
– Так уж не скучно? – Мужчина все улыбался.
Женщина шевельнула покатыми плечами.
– Нет.
– Ну, как же нет!
Женщина посмотрела на него, непонятно усмехнулась и снова принялась было постегивать вожжами по сапогу.
– У вас муж-то есть? – спросил вдруг мужчина.
Женщина оглянулась.
– Нету. А что?
– Да так. Я почему-то так и подумал.
Женщина прищурила в усмешке ясные глаза – они стали хитрые. Яркие, по-девичьи сочные губы ее чуть приоткрылись, чуть приспустились уголками книзу.
– Почему же?
– Не знаю. Угадал, и все. Разошлись?
– Ну, допустим.
– Из-за чего?
Женщина отвернулась. Ей не хотелось говорить об этом.
– Так, – сказала она. – Из-за дела.
– М-да… – Мужчина опять поправил волосы. – Бывает.
Некоторое время молчали.
– Ну и как же теперь? – спросил мужчина.
– Что?
– Как… жизнь-то вообще?
Женщина, не оборачиваясь к нему, усмехнулась.
– Ничего.
– Ничего – это, знаете, пустое место. – Мужчина засмеялся. – Ничего – это ничего.
– Господи!.. – Женщина качнула головой и посмотрела в глаза мужчине.
Тот перестал смеяться… Какое-то время смотрели друг на друга – один пытливо, другая с дурашливым удивлением. И вдруг засмеялись. У женщины в серых глазах заискрились крохотные, горячие огоньки.