Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах Том 5
Шрифт:
– Ну, ну, проворней, некогда мне! – сказал
1 Тар‹антьев›.
Алексеев пошарил
2 во всех карманах, как будто не зная, где лежит целковый,
3 потом вынул
4
5 что-то сказать, но Тарантьев выхватил у него целковый вместе с бумажкой.
– Это-то возьмите назад, – сказал он, отдавая бумажку, – у меня и без бумажки не пропадет.
– Ну, прощайте пока, смотри же, Илья Ил‹ьич›, напиши тут, что нужно,
6 а в пять часов чтоб суп был на столе. Да что ты не велел пирога сделать?
Но Обл‹омов›
7 не слушал его. Он сидел, закрыв глаза, погруженный не то в дремоту, не то в задумчивость.
8 Тарантьев пошел и опять вернулся.
– А знаешь, что я придумал, – сказал он. – Ведь фрак-то можно достать: ты ушли куда-нибудь Захара минут на пять, а мы бы
9 и взяли…
– Нет, нет… – с нетерпением заговорил Обломов, [которого сильно начинало] измученный присутствием Тарантьева и утомленный его требованиями, бранью и криком. ‹л. 24›
– [Экой скаред] Ну черт с тобой,
10 [для н‹его›] – говорил Тарантьев, уходя, – для него хлопочешь, хлопочешь,
11
79
а он ничего не хочет сделать. А я к куме должен
1 на Выборгскую сторону…
С уходом Тарантьева в комнате водворилась ненарушимая тишина, не прерывавшаяся минут десять. Обломов был [утомлен и] расстроен и письмом старосты, напуган предстоящим переездом на квартиру и [измучен] раздосадован Тарантьевым. Алексеев был огорчен лишением
2 целкового. Оба были недовольны. Наконец Обломов вздохнул:
– [Жизнь] Не позавидует мне, кто знает мою жизнь… – сказал он.
– Что же вы не пишете? – спросил Алексеев, – я бы вам перышко очинил.
– Очините,
3 – сказал Обломов, – я уж один займусь, а вы ужо после перепишете.
– Очень хорошо-с, – отвечал Алексеев,
4 – в самом деле я помешаю еще как-нибудь. А я пойду
5 скажу, чтоб нас не ждали в Екатерингоф-то. Прощайте, Илья Ильич.
Но Илья Ильич не слушал его:
6 он, подобрав ноги под себя, почти улегся в кресло и, подгорюнившись, погрузился не то в дремоту, не то в задумчивость. ‹л. 24 об.›
Гл‹ава›
[Илья] Обломов, дворянин родом, губернский секретарь [родом] чином, безвыездно живет
7 пятнадцатый год в Петербурге.
Сначала, пока живы были его родители,
8 он жил [скромно] в двух комнатах,
9 [довольствуясь] имея при
80
себе только [слугу] вывезенного им из деревни слугу Захара.
1 [Потом] Но по смерти родителей, когда он
2 стал единственным обладателем трехсот пятидесяти душ, доставшихся ему в наследство
3 в одной из отдаленных губерний, [чуть-чуть] чуть не в Азии,‹л. 25›
4 он вместо
81
пяти начал получать
1 до двенадцати тысяч рублей дохода.
2 Тогда и жизнь его приняла другие, более широкие размеры. Он нанял [довольно] большую квартиру, прибавил к своему штату еще повара и лакея и завел было пару лошадей. [Тогда он был мо‹лод›] Тогда еще он был молод и если [не был] нельзя сказать, чтоб был жив, то живее,