Полное собрание сочинений в одной книге
Шрифт:
Итак, сорокачетырехлетний Шевченко сделал предложение молоденькой актрисе, которую он полюбил.
Но девушка была слишком молода. Она дрожала от страха, когда поэт заговаривал с ней о своем чувстве. Родители были против. И брак не состоялся.
Это дурно повлияло на Шевченко. Он был мрачен, и к нему все чаще приходили мысли об ушедшей молодости.
Он уехал в Петербург, куда наконец полиция разрешила ему въезд.
В Петербурге Шевченко позабыл о своем сердечном горе.
Снова близкие друзья, снова пламенные почитатели, снова прекрасный город, в котором Шевченко провел свои молодые годы, — все это отвлекло его
Но шум и почести не доставляли Шевченко удовлетворения. Он уже старался избегать новых знакомств, стал бояться, что сделается «модной фигурой» в Петербурге.
Но он не мог избежать славословий. Он теперь был очень популярен, и слава его была велика.
13. Последние годы
Шевченко приехал в Петербург весной 1858 года. И тут суждено было прожить ему всего лишь три года. В марте 1861 года он умер.
Он приехал в Петербург с разрушенным здоровьем. Тюрьма, тяжкие годы ссылки, болезни, перенесенные там, сделали свое черное дело, — богатырская натура Шевченко начинала сдавать. Но дух его был необычайно бодр. Он чувствовал себя сильным и даже, по временам, счастливым. Тут у него были друзья, искренне и сердечно его любящие.
С радостью он снова приступил к работе.
Уже через месяц после приезда в Петербург он начал хлопотать в цензурном комитете о разрешении выпустить новое издание «Кобзаря». Но это разрешение получить было не так просто. Имя Шевченко звучало слишком грозно для правительственных учреждений.
Шевченко озаглавил свою книгу «Поэзия Т. III.». Но и эта предосторожность не ускорила издания.
Более чем через полгода Шевченко получил наконец разрешение печатать свои стихи. И то цензор наложил на них свою руку и, как пишет Шевченко, «так покрестил их, что я едва узнал своих детей».
Шевченко не позабыл и о своем другом деле — он стал работать в живописи и в гравюре.
Все, казалось бы, складывалось хорошо, но, если так можно сказать, в душе Шевченко было что-то сломано. У него уже не было того душевного равновесия, которое необходимо для искусства.
И. С. Тургенев в своих воспоминаниях пишет о Шевченко, что «он вернулся в Петербург с запасом горечи на дне души». И это было так.
Но эта горечь в меньшей степени относилась к его личной жизни. Эта горечь была велика, потому что его братья и сестры оставались крепостными, потому что оставались закабаленными «мужики», потому что в России был ненавистный ему царский строй и потому что нельзя было тотчас это изменить и поправить.
Эта горечь убийственно действовала на здоровье Шевченко. Он снова не находил себе покоя, снова метался от дела к делу.
Он поехал на Украину, где не был более двенадцати лет. И там, на родине, снова увидел то, что всегда приводило его в содрогание. Он снова увидел адский труд, бедность, слезы, снова увидел почерневшие соломенные крыши нищих крестьян.
Вот что наиболее всего было причиной его сердечной тоски.
В общем, поездка на родину не успокоила Шевченко. Поездка еще более взволновала его. Раны снова раскрылись. С чувством болезненной тоски Шевченко писал:
Где скрыться мне? Кругом Пилаты распинают, Морозят, жарят, припекают Людей на медленном огне.Между
Шевченко был арестован. Начались следствие и допросы.
Но обвинение было недостаточно основательным для создания крупного дела. Шевченко был освобожден, так как гуманному губернатору Васильчикову показалось, что полиция арестовала его «из желания выслужиться за счет ближнего».
В данном случае губернатор ошибся. Но все же он был хороший психолог и отлично, видимо, знал нравы полиции. «Из желания выслужиться за счет ближнего» — не такое уж было редкое явление в полицейском ведомстве.
С чувством еще большей горечи Шевченко вернулся в Петербург. Теперь Шевченко казалось, что он слишком мало сделал для народа, что он не помог народу, что его жизнь проходит бесцельно.
С огромным чувством ненависти он писал, обращаясь к богу, в которого не верил:
Царей, кровавых шинкарей, В оковы крепкие закуй, В глубоком склепе замуруй. Рабочим людям, всеблагий, На их обкраденной земле Свою ты силу ниспошли.В Петербурге Шевченко стал знакомиться с русскими революционерами, стал налаживать связи с представителями русской демократии. В частности, он познакомился с Чернышевским, Добролюбовым, Курочкиным.
Шевченко полностью разделял взгляды Чернышевского, который считал, что никакие царские реформы не избавят народ от гнета помещиков, — нужна борьба, нужен топор, который разрубит узел.
Иной раз Шевченко казалось, что его борьба за раскрепощение народа ничего не сделала и никому не помогла. Но это было совершенно не так. Тайный кружок Петрашевско-го распространял стихи Шевченко с агитационной целью. Стихи Шевченко с огромной силой действовали на читателя. Поэт и революционер вел за собой народные полки и вьшгрывал сражения, казалось бы, в неравной борьбе с царским правительством. Но эти победы не были еще ощутимы. И чувство горечи у поэта возрастало.
Ему теперь казалось, что его жизнь закончена, молодость прошла. Может быть, следовало бы уехать куда-нибудь на берег Днепра и там, в тишине, скоротать свою жизнь.
Шевченко просил своего «названого» брата Варфоломея Шевченко купить ему клочок земли на берегу Днепра, с тем чтобы построить там хату. Шевченко просил брата посватать ему одну крепостную девушку Харитину, которая ему приглянулась, когда он был в последний раз на Украине.
Варфоломей уговаривал Шевченко жениться на панночке, а не на крепостной. Но Шевченко ему ответил:
«Я по плоти и по духу сын и родной брат нашего народа, — так как же я могу соединиться с панами кровью».
Брат Варфоломей не смог сосватать ему Харитину. Почти год тянулось его сватовство, и девушка наконец ответила Варфоломею, что она «еще не думает выходить замуж, и тем более за лысого и седоусого».
Между тем клочок земли был найден. Но покупка откладывалась — продавец не очень-то желал иметь Шевченко своим соседом.
И вот выходило, что сватовство и покупка земли не могли состояться.