Полное собрание сочинений. Том 14. Война и мир. Черновые редакции и варианты. Часть вторая
Шрифт:
— Что, Тишка? — спросил Денисов.
— Да привел двух, — сказал Тихон. (Денисов понял, что 2 пленных. Он посылал его туда, где стоит парк, разведать.)
— О! Из Шамшева?
— Из Шамшева. Вот тут, у крыльца.
— Что же, много народа?
— Много, да плохой, всех побить можно разом, — сказал Тихон. — Я сразу 3-х взял за околицей.
— Что же 2-х привел?
— Да так, ваше высокоблагородие. — Тихон засмеялся, и Денисов и Петя невольно тоже.
— Что ж 3-й-то где? — смеясь, спросил Денисов.
— Да так, ты, ваше высокоблагородие, не серчай, так.....
— Да что так?
— Да так, плохенькая такая на нем [871] одежонка... — Он замолчал.
— Ну так что ж?
— Да что ж его водить-то, так — босой.
— Ну, ладно, ступай, я сейчас выйду к ним.
Тихон ушел, и вслед за ним в комнату вошел Долохов, прискакавший за 15 верст к Денисову всё с тем же, чем занят был и Денисов — желанием отвести его от депо и самому взять его. Долохов поговорил с Тихоновыми пленными и вошел в комнату. Долохов был одет просто, в военный гвардейский сюртук без эполет и в бальные щегольские ботфорты.
871
Зачеркнуто:шинелишка
—
— Да я жду помощи на депо напасть.
— Э, вздор, депо не возьмешь, там 8 бат[альонов] пехоты, спроси-ка, вот твой привел.
Денисов засмеялся. — Ну, понимаем, понимаем вас, — сказал он.— Хочешь пуншу?
— Нет, не хочу, а вот что: у тебя пленных набралось много, дай мне человек 10, мне натравить молодых казачков надо.
Денисов покачал головой.
— Что ж ты не бьешь их? — просто спросил Долохов. — Вот нежности...
Долохов обманул всех, и 2-х генералов, и Денисова; он, не дожидаясь никого, напал на другой день на депо [872] и, разумеется, взял всё то, что только дожидалось случая отдаться.
—————
Pierre находился в этом депо в числе пленных. С первого перехода от Москвы с него сняли валенки, и есть им ничего не давали, кроме лошадиного мяса с порохом. Ночевали они под открытым небом. Становились заморозки.
872
Зачеркнуто:и ото[брал]
На 2-м переходе Pierre почувствовал страшную боль в ногах и увидал, что они растрескались. Он шел, невольно припадая на одну ногу, и с этого времени почти все его силы души, вся его способность наблюдения сосредоточилась на этих ногах и этой боли. Он забыл [873] счет времени, забыл место, забывал свои опасения и надежды, он желал не думать о ней, думал только о этой боли. Когда и где это было, он не помнил, но одно событие поразило его: за повозками, в которых везли картины, и каретами, из которых одну он узнал свою, это принадлежало,как ему сказали, au prince d’Ettingen, [874] шли они, пленные.
873
Зач.:дни — но[чи]
874
[герцогу Эттингенскому,]
Подле Pierr’а шел старый солдат, тот самый, который научил его подвязывать ноги и мазать их. Справа от Pierr’а шел солдат, француз молодой, с острым носом и черными, круглыми глазами. Старый русский солдат стал хрипеть и просился отдохнуть.
— Avancez! [875] — кричал сзади caporal.
Pierre повел его под руку, сам хромая. У солдата болел живот. Он был желт.
— Dites lui vous autres, — сказал француз, — qui comprenez l`a bas, dites lui qu’on ne laisse personne en arri`ere. Il y a ordre de fusiller ceux qui restent. [876]
875
[Вперед!]
876
[Скажите ему, вы, которые понимаете, скажите ему, что нельзя оставлять никого из отсталых. Есть приказ пристреливать, кто остается.]
P[eirre] сказал это солдату.
— Один конец, — сказал солдат и упал назад, крестясь. — Прощайте, православные, — говорил он, крестясь и кланяясь. И, как корабль, уносила всё дальше и дальше Pierr’а окружавшая его толпа. А серый старик сидел на грязной дороге и всё кланялся. Pierre смотрел на старика и услыхал повелительный крик сержанта на того рядового с в[острым] н[осом], который шел справа.
— Исполняйте приказ, — крикнул сержант и толкнул за плечо молодого солдата. Солдат побежал сердито назад. Дорога за березками заворотила, и Pierre, оглядываясь, видел только дым выстрела, и потом бледный солдат и испуганный, [877] как будто он увидал привидение, прибежал и, ни на кого не глядя, пошел [878] на своем месте. Старика пристрелили, и так пристреливали многих из толпы в 200 человек, шедших с Pierr’ом. Но, как ни ужасно это было, Pierre не обвинял их. Им самим было так дурно, что едва ли бы некоторые не согласились быть на месте солдата. Лихорадочные, щелкая зубами, садились на краю дороги и оставались. Все разговоры, которые он слышал, шли о том, что положение их безвыходно, что они погибли, что стоит только казакам броситься, и ничего не останется. Несколько раз всё бросалось бежать от вида казака и иногда просто от ошибки. Pierre видел, как ели сырое лошадиное мясо. Но всё это Pierre видел, как во сне. Всё внимание его постоянно было направлено на свои больные ноги, но он всё шел, сам удивляясь себе и этой усиливаемости страдания и сносности страдания, вложенного в человека. Почти каждый вечер он говорил: «нынче кончено» и на другой день опять шел. Общее впечатление деморализации войск отразилось, как во сне, на Pierr’е во время этих переходов, число которых он не знал, но впечатление вдруг сгруппировалось в весьма простом в сущности, но его весьма поразившем, случае. На одном из переходов шли, жалуясь, около него три француза; вдруг послышались слова: «l’Empereur», всё подбодрилось, вытянулось, сдвинулось с дороги, и предшествуемая конвоем, шибко проехала карета, остановилась немного впереди. Генерал у окна, выслушав что-то, снял шляпу. Раздались отчаянно счастливые крики: — Vive l’Empereur! — и карета [проехала].
877
Зачеркнуто:и отвора[чивающийся]
878
Зач.:вперед
— Qu’a t’il dit?
— L’Empereur, l’Empereur, [879] —
Ввечеру одного дня Pierr’а, которого все-таки отличали от других, офицеры пустили его к костру, и, угревшись, Pierre заснул. Спасение Pierr’а в эти тяжелые минуты была способность сильного, глубокого сна. Вдруг его разбудили. Но он потом не знал, было ли то наяву или во сне, что он видел. Его разбудили, и он увидал у костра французского офицера с знакомым, мало, что знакомым, но близким, с которым имел задушевные дела, лицом. Да, это был Долохов, но в форме французского улана. Он говорил с офицерами на отличном французском языке, рассказывая, как его послали отыскивать депо и он заехал навыворот. Он жаловался на беспорядок, и французский офицер вторил ему и рассказывал то, что Долохов, казалось, не слушал. Увидев поднявшуюся курчавую голову Pierr’а, Долохов не удивился, но слегка улыбнулся (по этой улыбке не могло быть сомнения — это был он) и небрежно спросил, указывая на Pierr’а: — [881] Cosaque? Ему ответили. Долохов закурил трубку и раскланялся с офицерами. Bonne nuit, messieurs. [882] — Он сел на лошадь и поехал. Pierre всё смотрел на него. Ночь была месячная, и далеко видно. Pierre видел с ужасом, но с утешением, что это сон, как он подъехал к часовым цепи и что-то говорил. «Слава богу, благополучно проехал», подумал Pierre, но в это время Долохов вдруг повернул назад и рысью подъехал к костру. Его улыбающееся, красивое лицо видно было в свете огня.
879
[Что он сказал? Император, император,]
880
[Вот он каков! Молодчина! О, наш маленький капрал не даст себе наступить на ногу,]
881
Зачеркнуто:prisonnier [пленный]
882
[Покойной ночи, господа.]
— Tiens, j’oublie, — он держал записку карандашом, — est ce qulqu’un de vous ne peut pas me dire ce qui veut dire en Russe: [883] Безухой, [884] будь готов с пленными, завтра я вас отобью. — И, не дожидаясь ответа, он повернул лошадь и поскакал.
— Arretez! [885] — крикнули офицеры, в цепи раздались выстрелы, но Pierre видел, как Долохов ускакал за цепь и скрылся в темноте.
На другой день была дневка в Шамшеве, и, действительно, ввечеру послышались выстрелы, мимо Pierr’а пробежали французы, и [886] первый вскакал в деревню Долохов. Навстречу ему бежал офицер с парламентерским белым платком. Французы сдались. Когда Pierre подошел к Долохову, он, сам не зная отчего, зарыдал в первый раз за время своего плена. Солдаты и казаки окружили Безухова и надавали ему платья и свели ночевать в избу, в которой ночевал генерал французский, а теперь Долохов. На другой день пленные проходили мимо подбоченившегося Долохова, громко болтая.
883
[Чуть не забыл, не скажет ли мне кто-нибудь из вас, что значит по-русски]
884
Зач.: не говори
885
[Держи!]
886
Зач.:и один
— Enfin d’une mani`ere ou d’autre l’Empereur... [887] — сливались голоса.
Долохов строго смотрел на них, прекращая их говор словами: — Filez, filez........ [888]
Pierr’а направили в Тамбов, и, проезжая через город Козлов, 1-ый не тронутый войной, который он видел за два месяца, Pierre во второй раз заплакал от радости, увидав народ, идущий в церковь, нищих, калачника и купчиху в лиловом платочке и лисьей шубе, самодовольно, мирно переваливающуюся на паперти. Pierre никогда в жизни не забывал этого. В Козлове [889] Pierre нашел одно из писем Андрея, везде искавшего его, нашел деньги, дождался людей и вещей, и в конце октября он приехал в Тамбов. [890]
887
[Словом, так или иначе, император...]
888
Проходи, проходи...
889
Зачеркнуто:узнал
890
На полях:Письмо Сони. Едет мимо костров и Vive Henri IV[?] [Да здравствует Генрих IV], и это решает его.