Полное собрание сочинений. Том 26
Шрифт:
О-о-о... Что ж это?
Приметки, говорит, никакой. Рублевку взял. Меньше нельзя, говорит. Потому, ведать, добывать их тоже хитро. Я свою, ягодка, отдала. Думаю, возьмет, не возьмет, Михайловне снесу.
O-о! Да може что худое от них?
Чему худому-то быть, ягодка? Добро бы мужик твой твердый, а то что ж, только славу делает, что живет. Не жилец ведь он. Много таких-то бывает.
О,
Можно и назад снесть.
Что ж их, как и те, в воде распущать?
В чаю, говорит, лучше. Ничего, говорит, неприметно, ни духу от них нет, ничего. Тоже человек умный.
О, о, головушка моя бедная. Пошла бы разве на такие дела, кабы не жисть каторжная.
А рублевку-то не забудь, я пообещалась старичку занесть. Тоже хлопочет.
Уж известно. (Идет к сундуку и прячет порошки.)
А ты, ягодка, потеснее держи, чтоб люди не знали. А коли что, помилуй Бог, коснется, от тараканов мол... (Берет рубль.) Тоже от тараканов идет... (Обрывает речь.)
Так как же, дядя Аким?
Получше, Игнатьич, как бы получше, тае, получше... Потому как бы не того. Баловство, значит. Хотелось бы, тае... к делу, значит, хотелось малого-то. А коли ты, значит, тае, можно и того. Получше как...
Ладно, ладно. Садись, потолкуем. (Аким садится.) Что ж так? Аль женить хочешь?
Женить-то и повременить можно, Петр Игнатьич. Нужда наша, сам знаешь, Игнатьич. Где тут женить. Сами живота не надышим. Где ж женить!..
Судите, как лучше.
Женить тоже спешить некуда. Это такое дело. Не малина, не опанет.
Что ж, коли женить — дело хорошее.
Хотелось бы, значит, тае... Потому мне, значит, тае... работишка в городу, работишка выпала, сходная, значит...
Ну уж работа! Ямы чистить. Приехал намедни, так блевала, блевала, тьфу!
Это точно, сперначала
Хочешь сына дома оставить, оно точно. Да забраты деньги-то как?
Это верно, верно, Игнатьич, сказал это, значит, тае, правильно, потому нанялся, продался — это пусть доживат, значит, а вот только, тае, женить; на время, значит, отпусти коли что.
Что ж, это можно.
Да дело-то у нас несогласное. Я перед тобой, Петр Игнатьич, как перед Богом откроюсь. Ты хоть нас с стариком рассуди. Заладил, что женить да женить. А на ком женить-то, ты спроси! Кабы невеста настоящая, разве я своему детищу враг, а то девка с пороком...
Вот это напрасно. Напрасно, тае, наносишь на девку-то. Напрасно. Потому ей, девке этой самой, обида от сына мого, обида, значит, есть. Девке, значит.
Какая же такая обида?
А выходит, значит, тае, с сыном Никиткою. С Никиткою, значит, тае.
Ты погоди говорить, у меня язык помягче, дай я скажу. Жил это малый-то наш до тебя, сам ведать, на чугунке. И привяжись там к нему девка, так, ведать, немудрящая, Маринкой звать, — куфаркой у них в артели жила. Так вот, показывает она, эта самая девка, на сына на нашего, что примерно, он, Микита, будучи, ее обманул.
Хорошего тут нет.
Да она сама непутевая, по людям шляется. Так, потаскуха.
Опять ты, значит, старуха, не тае, и всё ты не тае, всё, значит, не тае...
Вот только и речей от орла от моего — тае, тае, тае, а что тае — сам не знаешь. Ты, Петр Игнатьич, не у меня, у людей спроси про девку, всякий то же скажет. Так — шалава бездомовная.
Что ж, дядя Аким, коли такое дело, тоже женить не-зачем. Ведь не лапоть, с ноги не снимешь, хоть бы сноху.
Облыжно, старуха, значит, на девку, тае, облыжно. Потому девка, тае, дюже хороша, дюже хороша девка, значит; жаль мне, жаль, значит, девку-то.
Уж прямо Маремьяна старица, по всем мире печальница, а дома не емши сидят. Жаль девку, а сына не жаль. Навяжи ее себе на шею, да и ходи с ней. Буде пустое-то говорить.