Полное собрание сочинений. Том 41
Шрифт:
В этом весь юмор, трагический юмор: католицизм восстановил в общих чертах всё то, что уничтожил Христос. В конце концов, когда вновь создалась католическая церковь, она даже государство взяла под свое покровительство.
Католицизм — как раз то, против чего проповедывал Христос и с чем он заповедал своим ученикам бороться.
Когда преступник, разбойник на кресте, терпящий тяжелую смерть, рассуждает: «Праведно страдать и умирать так, как Иисус, без ропота и гнева, с добротою и покорностью», — он утверждает Евангелие и попадает в рай.
Христианство осуществимо в каждую данную минуту; оно не нуждается
Тот, кто скажет: «я не хочу быть военным», «мне дела нет до суда», «полиции мне не надо», «я не хочу делать ничего такого, что могло бы нарушить мой внутренний мир», и «если я от этого пострадаю, то ничто так не умиротворит меня, как это страдание», — тот будет истинным христианином.
Ницше.
Жизнь есть движение, а потому и благо жизни не есть известное состояние, а известное направление движения.
Такое направление есть служение не себе, а богу.
Одни ищут блага или счастья во власти, другие — в науке, третьи — в сластолюбии. Те же люди, которые действительно близки к своему благу, понимают, что оно не может быть в том, чем владеть могут только некоторые люди, а не все. Они понимают, что истинное благо человека таково, что им могут обладать все люди разом, без раздела и без зависти; оно таково, что никто не может потерять его, если он сам того не захочет.
Паскаль.
Счастье — это то, чего человек желает для себя одного; благо — это то, чего человек желает для себя вместе со всеми. Счастье достигается борьбой, благо, напротив, покорностью.
Настоящих благ немного. Настоящее благо только то, что благо и добро для всех.
И потому, если хочешь быть полезным, а не вредным людям, делай только то, что согласно с общим благом. Кто будет поступать так — приобретет себе благо.
Марк Аврелий.
Истинное добро есть служение богу. Служение достигается всегда тратой своей животной жизни, так же как свет достигается только тратой горючего материала.
Делая добро ближним, мы, сами того не замечая, делаем гораздо более для себя, чем для других.
Из «Благочестивых мыслей».
Делай добро, не разбирая кому. Добро, которое ты сделал, не пропадет, хотя бы ты и забыл про него.
В том, чтобы делать добро, единственно верное средство быть счастливым.
Чем ближе то, что делает или испытывает человек, к истинному благу, тем естественнее желание поделиться этим благом с другими.
Все люди, занятые истинно важным делом, всегда просты, потому что не имеют времени придумывать лишнее.
Всякая потребность утихает, а всякий порок увеличивается от удовлетворения.
Амиель.
Всякое новое желание есть начало новой нужды, зачаток новой скорби.
Вольтер.
Раб своих страстей — самый низкий из рабов.
Талмуд.
Чем больше ты окружаешь себя нуждами, тем большему подвергаешься рабству: потому что, чем в большем ты будешь нуждаться, тем более сократишь свою свободу. Совершенная свобода состоит в том, чтобы вовсе ни в чем не нуждаться, а следующая за нею — нуждаться в немногом.
Иоанн Златоуст.
Наслаждение, роскошь — вот что вы называете счастием, а я думаю, что ничего не желать — это блаженство богов, и потому нуждаться лишь в небольшом есть приближение к этому высшему счастью.
Сократ.
Мы должны жить не для нашего тела, но как бы поневоле считаясь с ним. Эпикур говорит: «Если вы станете жить сообразно природе, то никогда не будете бедны; если же будете жить сообразно общепринятым условным обычаям, то никогда не будете богаты. Природа требует немногого; господствующие же обычаи требуют излишеств».
Сенека.
Ограничьтесь растениями, если хотите питаться сытно и здорово.
Иоанн Златоуст.
Умеренность имеет то великое достоинство, что только при умеренной жизни все люди могли бы жить без нужды и зависти.
Плодотворная молитва есть восстановление в своем сознании того высшего понимания смысла своей жизни, до которого ты достиг в самые лучшие минуты.
Молитва, понимаемая как внутреннее формальное богослужение и потому как средство снискать себе милость, есть суеверное заблуждение. Ибо она не что иное, как только заявленное желание по отношению к существу, которое не нуждается ни в каком заявлении. Такой молитвой мы ничего в сущности не делаем и не выполняем ни одной из тех обязанностей, которые возложены на нас, как божии заповеди, и, следовательно, и не служим действительна богу.
Сердечное желание всем нашим поведением быть угодным богу — другими словами: чтобы все наши действия сопровождались настроением выполнять их так, как будто мы, совершая их, находимся на службе богу, — вот в чем заключается дух молитвы, который может и должен неукоснительно пребывать в нас. Облекать же это желание в слова и формулы (хотя бы и внутренне) — это может иметь самое большее — только ценность средства для оживления такого настроения в нас самих.