Полное собрание сочинений. Том 76

Толстой Лев Николаевич

Но справедливо и то, что жена может быть так уверена в муже, что может смотреть спокойно на его врачебную практику у женщин. И так как земская должность врача для вас необходима, то жене вашей надо постараться откинуть ревнивые мысли, если есть уверенность в муже.

Лев Толстой.

Печатается по копировальной книге № 7, лл. 22—23. Датируется по местоположению в копировальной книге.

Фрост — в 1906—1908 гг. был земским врачом с. Мариинского Одесского округа.

Ответ на письмо Фроста от 20? февраля 1906 г.

* 171. И. И. Горбунову.

1906 г. Марта 20. Я. П.

Ваше письмо одно из тех немногих, на кот[орые] я считаю своим долгом и радостью отвечать, п[отому] ч[то] чувствую в них серьезность и искренность. На вопрос ваш вы бы могли найти мой ответ во многих моих писаниях и в особенности в той книжечке, которую посылаю

вам.¹ Но мне хочется прямо ответить вам, п[отому] ч[то] в вашем письме есть очень характерные черты, указывающие на источник того недовольства своим положением и почти отчаяния (состояния, общего очень многим), в к[отором] вы находитесь. Вы пишете: «Я не вижу в последствиях нашего совершенствования ничего неизмеримо высокого и святого, за осуществление чего на земле следовало бы принести в жертву жизнь всех людей». Да кто вам сказал, что вы можете видеть, понимать цель существования всего? Напротив, вам ясно сказано всем вашим существом, что вы бесконечная малая часть чего-то бесконечно большого и что поэтому вы ни в каком случае не можете знать цели существования всего и вас самих. То, что всё вам представляется во времени и пространстве (откуда и понятие о бесконечности), ясно показывает вам недостаточность ваших познавательных способностей. Познать цель существован[ия] мира и вас ясно, что вы не можете, но зато вы ясно можете понять, что самое понятие цели есть понятие человеческое, понятие слабости, ограниченности. И потому желание знать цель существования есть очевидное заблуждение и заблуждение гордости, несмирения, непонимания своего положения. Стремления к чему-то неизмеримому, высокому, сильному, прекрасному и самодовлеющему, о к[отором] вы пишете, не могут получить никакого удовлетворения и представляют из себя самое зловредное заблуждение гордости, если люди ищут своего удовлетворения во внешнем. Люди получают полное удовлетворение только тогда, когда они, смирившись, признав себя орудием высшей воли для достижения непостижимой им цели (если уже держаться человеческого понятия цели), стремятся исполнить эту волю в своем внутреннем духовном мире, всё более и более сливаясь в своей деятельности с этой высшей волей. — В этом — в освобождении себя от заблуждения гордости и сознании себя рабом божиим не только успокоение, но и неперестающее, постоянно растущее благо.

Если у вас есть изданная мною книга Круг чтения, то прочтите в ней как раз нынешний день 20 марта. Там ответ на ваш вопрос.

Очень рад буду, если мои ответы удовлетворят вас и дадут вам то спокойствие, твердость и радость жизни, к[отор]ые предназначены человеку, если он не ищет того, что ему несвойственно.

Лев Толстой.

20 марта 1906.

Иван Иванович Горбунов — в 1906 г. служил в санитарном отделении Воронежской земской управы.

Ответ на письмо Горбунова от 17 марта 1906 г.

¹ Л. Н. Толстой, «Для чего мы живем? Мысли о смысле жизни». Собрал В. Г. Чертков, изд. «Посредник», М. 1906.

* 172. А. С. Марову.

1906 г. Марта 22. Я. П.

Афанасий Степанович,

На такие клеветы, как та, которая напечатана в присланной вами вырезке,¹ я никогда не отвечаю. На всякое чиханье не наздравствуешься. А разных клевет обо мне пишут очень много. Вам же я отвечаю, п[отому] ч[то] вижу по вашему письму, что вас смущает мысль о том, что человек, который пишет и говорит о грехе землевладения так хорошо, в сущности не верит этому, так как поступает иначе, и потому, противно моему привычному молчанию, отвечу вам. Отношение мое не только к земельной, но ко всякой собственности такое, что всякий христианин не должен ничего считать своим и потому не должен насилием защищать свою собственность, даже когда эта собственность есть произведение его труда, а тем более не должен считать своею и защищать насилием землю, на которую все люди имеют одинаковые права. Придя к такому убеждению уже лет 25 тому назад, я так, насколько было силы, и относился ко всякой собственности. Для того же, чтобы избавиться от земельной собственности, которая числилась за мною, я решил поступить так, как будто бы я умер. Не стану говорить о том, почему я поступил так, а не отдал землю крестьянам (каким?). Дело в том, что уже около 20 лет тому назад мои наследники взяли каждый то, что ему по закону причиталось, у меня же не осталось ничего, и я никакой собственностью с тех пор, кроме как своим платьем, не владею и не распоряжаюсь.

То, что пишет кореспондент о том, что вызвали казаков, совершенно несправедливо. Никогда об этом не было речи у моей жены, кот[орая] владеет и заведует Ясной Поляной, и я вполне уверен, что даже если бы и был к тому какой-нибудь повод, она никогда этого не сделает.

Можно только жалеть о тех людях, которым для чего-то нужно, выдумывая ложь, смущать людей.

Так как из вашего письма вижу, что вы много думали о земельном вопросе и верно судите о нем, посылаю вам несколько книг Жоржа²

об этом вопросе и мои книги «О жизни» и «Для чего мы живем» общего содержания, к[оторые] могут быть вам интересны.

Желаю вам всего хорошего.

Лев Толстой.

22 марта 1906.

Печатается по копировальной книге № 7, лл. 26—27.

Афанасий Степанович Маров — в 1906 г. жил в г. Старый Оскол.

Ответ на письмо Марова от 15 марта 1906 г.

¹ Маров прислал Толстому статью К. Т. «Рабочие у гр. Л. Н. Толстого (Рассказ рабочего)» — «Биржевые ведомости» от 22? февраля 1906 г., в которой рассказывалось о том, что владельцы Ясной Поляны вызывали казаков для наказания крестьян за порубку леса в имении.

² Какие книги Г. Джорджа посылал Толстой Марову, не установлено.

173. М. Л. Оболенской.

1906 г. Марта 22. Я. П.

Спасибо за твое письмо, милая Машенька. В письме к Ю[лии] И[вановне]¹ ты поговариваешь о тоске по дому и желании домой. Я всегда всех гоню в Мамадыш,² но когда люди уедут не в Мамадыш, я всегда советую, заехав так далеко, оставаться там, куда заехали. Так и вам: советую тебе воспользоваться всем, что можешь взять от Европы. Я лично ничего не хотел бы взять, несмотря на всю чистоту и выглаженность ее. А к сожалению, вижу, что мы все капельки подбираем: партии, предвыборные агитации, блок и т. п. Отвратительно. Такой разврат, в к[оторый] втягивают крестьян, развращая их. Может быть, это неизбежно и надо и крестьянам перейти через этот разврат для того, чтобы понять всю его бесцельность и зловредность. А иногда не могу не думать, что этого не нужно. И доказательство ненужности этого вижу в том, что я н[а]п[ример], да и многие со мной, мы видим, что все эти конституции ни к чему другому не могут привести, как к тому, что другие люди будут эксплоатировать большинство — переменятся, как это происходит в Англ[ии], Франц[ии], Америке, везде и все будут беспокойно стремиться, чтобы эксплоатировать друг друга и все всё больше и больше будут кидать единственную разумную, нравственную земледельческую жизнь, возлагая этот серый труд на рабов в Индии, Афри[ке], Азии и Европе, где можно. Очень чиста матерьяльно эта европ[ейская] жизнь, но ужасно грязна духовно. Так я иногда сомневаюсь — нужно ли русск[ому] народу пройти через этот разврат, притти в тот тупик, в к[оторый] уже зашли западные народы? Думаю так п[отому], ч[то] когда западные народы шли на этот путь, все передовые люди звали их на этот путь, теперь же не я один, а мы многие видим, что это погибель. И, остерегая народ от этого пути, мы не говорим, как говорили прежние противники движенья: идите назад или остановитесь, а мы говорим: идите вперед, но только не в том направлении, в к[отором] вы идете, п[отому] ч[то] это направление ведет назад; а говорим: идите смело вперед к освобождению от власти. Я пишу об этом³ и дум[аю], поэтому и написал тебе.

О тебе думал вчера, ходя по насту. (Наст удивительный! иди, куда хочешь, по мраморному полу, нынче начал портиться.) Думал то, что ты теперь ослабела и справедли[во] недовольна собой, что и очень хорошо. Но вспомни о том, как много ты мне дала хорошего, как много Саше и многим и всё тебе другими простится, сама только не прощай себя. Да ты и не простишь. Прощай, голубушка, целую тебя и Колю.

Л. Т.

22 марта 1906.

Впервые почти полностью опубликовано Б, IV, стр. 122. Полностью по копии опубликовано в «Современных записках» (Париж) 1926, XXVII, стр. 288—289, с датой: «Март 1906 г.». Полностью по автографу опубликовано H. Н. Гусевым в журнале «Печать и революция», 1928, 6, стр.123—124.

¹ Это письмо к Ю. И. Игумновой неизвестно.

² Мамадыш — уездный город Казанской губ. на правом берегу р. Вятки. Толстой неоднократно употребляет название этого города как синоним российской провинции.

³ Статью «О значении русской революции».

* 174. H. Е. Фельтену.

1906 г. Марта 17...23. Я. П.

Любезный Фельтен.

Место, к[оторое] я изменял, то, к[оторое] предшествует абзацу: «тот стомиллионный народ, котор[ый]... и т. д.». Всё это место от слов: «проявлено деятельности или желания новизны» надо напечатать (если будете печатать) так:

...желания новизны или простая зависть к положению, к[отор]ое хочется занять, или возникшая из сознания ложности, незаконности своего положения, желание изменить его — не изменением себя, а изменением окружающего, или недоброе чувство мести тому правительству, от которого потерпел иногда безвинно... Всё только на благо народа. Правда, вам кажется, вы себя уверяете, что мотив ваш: благо народа. Но искренно, серьезно подумайте об этом, и вы увидите, что это неправда. Как можете вы быть озабочены...