Полное собрание сочинений. Том 9. За порогом весны

Песков Василий Михайлович

И не просто короткие, а как бы сделанные короткими из длинных штанов. Берутся старые джинсы и в полминуты неумелой рукой обрезаются чуть ниже места, где штанины объединяются. Вероятно, именно так создавались первые образцы. А поскольку способ этот доступен любому из смертных, дело пошло на лад.

И чем более драными получались штаны, тем лучше. Дырка на них — хорошо! Пятно от краски — великолепно! Но за модой в Америке следят не только модники. Очень зоркое око имеет некто с фамилией Бизнес. И вот в магазинах видим штаны с заплаткой фабричного производства. Все как следует быть: ткань выглядит раз пятнадцать постиранной, штаны «неумело» обрублены, есть пятна чернил, заплатка пришита

очень небрежно. Иметь такие штаны, иметь гриву до плеч и ходить даже в городе босиком — это особый стиль. Ему следуют не только лоботрясы, которых много, конечно, в любом государстве. Так ходят многие. В этом есть даже некая философия — «быть поближе к земле».

Местах в двух или трех мы видели грозные объявления в кафе: «Нет обувки — нет сервиса!», другими словами — «босых не обслуживаем!».

Но такая борьба владельцу кафе может выйти и боком. Сосед его, конкурент, вывесил объявление: «Заходите в такой одежде, в какой вы есть».

Американцы, как видно, особого культа из прикрытия тела материей не делали никогда.

Нынешнее опрощение, нарочитая небрежность имеют под собой некую социальную подкладку. В Америке женщины поднимают голос, требуют равенства с мужчиной во всех сферах жизни. По телевидению мы много раз наблюдали высокой температуры дебаты по этому поводу.

Женскому вопросу посвящались в конгрессе речи сенаторов. С некоторым риском можно предположить: облачение в штаны — наиболее доступный для женщин способ стать вровень с мужчинами. Моде вовсю помогает промышленность. Да и сами женщины, имея под рукой ножницы, швейную машинку и в достатке всякого рода материи, воюют за утверждение своего пола в полную меру фантазии. Наиболее подходящее слово тому, что видишь на улице: одеваются, кто во что горазд. Можно встретить образцы отменного вкуса, но много безвкусицы и фрондерства. В штате Кентукки в знаменитую Мамонтовую пещеру с нами спускалась дамочка в брюках, сшитых из полосатого американского флага. На оторочку штанов пошла синяя звездная часть флага, означающая, как известно, число штатов Америки. Иногда казалось: женская половина какого-нибудь городка соревнуется под девизом «Меньше ткани на теле!». Или, наоборот, человек зачехляется так, что походит на шелковичный кокон. Мужья и отцы вздыхают с изрядной доле безнадежности, что поделаешь — эмансипация!

Сдается, однако, что мужчины нашли все же способ указать женщинам: не во всем можно стать вровень. Борода! Пока это женщинам недоступно. Бород в Америке много. Есть холеные бороды, напоминающие произведения искусства. Но огромное количество бороденок в Америке нечесаных, удивительно неопрятных.

Американцы народ чистый и аккуратный. Бороденка же — мода, такая же, как и ношение драных штанов…

Нарочитое опрощение в одежде, в манерах, иногда даже в образе жизни (хиппи) — это тоже своеобразный вызов проутюженному, стерилизованному, подрумяненному благополучию мира, в котором деньги, вещи, преуспевание и респектабельность задавили подлинные человеческие ценности. Но «бунт штанов и причесок», конечно, наивный бунт. Взрослея, птенцы линяют и обретают в конце концов перья покровительственной окраски, иначе выживать трудно.

Во что одеваются, путешествуя по Америке?

Отглаженные костюмы, галстуки и рубашки, лежавшие в чехле на заднем сиденье нашей машины и предназначенные для разного рода визитов, оказались платьем неходовым. Посещая лаборатории, встречаясь со студентами, учеными, фермерами, лесниками, мы видели людей если не в укороченных брюках, то все же одетых просто. Оставаясь в дорожных хлопчатобумажных штанах и в ковбойках, купленных в ГУМе, мы чувствовали себя хорошо всю дорогу.

Подчеркнутая простота в одежде для Америки характерна. Однако

не следует упускать из виду: небрежно одеться в Америке позволяет себе лишь тот, у кого тылы обеспечены платьем добротным. Бедняк же боится тряпья.

Ночлег

Днем в кафе мы слышали анекдот:

— Я хочу у вас поселиться…

— Мест нет, — отвечает дежурный в мотеле.

— Я один…

— Все занято.

— Неужели ни одного места?!

— Ни одного.

— Ну поищите…

— Сэр…

— Одно только место! Ну приехал бы к вам президент, ведь нашли бы?

— Для президента, конечно, нашли бы.

— Ну так и дайте мне этот номер. Президент сегодня к вам не приедет…

Чужая ночь. Большая Медведица висит на небе вниз головой. На пути маленький городишко. Есть ли ночлег в городишке?.. Есть.

Название мотеля — «Четыре ветра». Название — приманка для охотников и любителей рыбной ловли…

Ни минуты формальности. В обмен на деньги хозяин, протирая глаза, дает запоздавшим гостям ключи и уходит досматривать сны. Кто мы, откуда, куда, какие у нас фамилии — хозяина не волнует. Подгоняем машину кормой к одной из дверей. Находим рядом еще один вход. (В каждой комнате две кровати, но спать в номере двум мужчинам в Америке не полагается.) Двенадцать… Но надо еще посидеть над блокнотами. Двойные порции кока-колы приводят нас в рабочую форму. Но в аккуратной клетушке мотеля «Четыре ветра» работа все же не клеится. Духота. В раскрытые окна ни один из четырех обещанных нам рекламой ветров проникнуть не может — окна затянуты частой металлической сеткой. Приоткрываем упругую дверь и, чтобы осталась щель, кладем на порог библию — тяжелый черный кирпич. За святотатство сейчас же получаем и наказание — комната наполняется комарами.

Поохотившись малость на комаров с помощью примитивных шлепков, мы глянули друг на друга: а сервис Америки?.. Неужели миннесотские комары не взяты в расчет?.. Взяты!

В большом выдвижном ящике, где хранились запасные одеяла и гнутая палочка для чесания спины, лежала изящная мухобойка. Механизированная охота на комаров дала хорошие результаты. Часа в два ночи мы разошлись по кельям…

Утром, погрузив в багажник дорожную кладь, оставляем ключи, как принято, в замочной скважине — и прощайте, «Четыре ветра»!..

Дорога в Америке без мотелей немыслима, как немыслим лес без грибов. Но и мотели, понятно, без дорог не растут. Так же как и бензоколонки, они теснятся на особо бойких местах, подобно опятам. В больших городах мотель вытянут вверх и может иметь этажей семь. В маленьких городках (обычно на въезде) мотель имеет один, изредка два этажа. Рядки дверей.

Как раз к каждой двери можно поставить автомобиль. Мотель может принадлежать одному лицу. Нередко хозяин с хозяйкой, имея пару помощников, вполне управляются с вытянутым колбаской одноэтажным приютом норок на двадцать. Но единоличникам все труднее тягаться с мощной индустрией ночлега. Корпорации «Холидей Инн», «Говард Джонсон», «Вестерн» затмевают сиянием своей рекламы отчаянный бег огоньков какой-нибудь «Тишины», «Уюта», «Теплого очага». Корпорация — это многие сотни типовых, добротных мотелей.

Среди разного рода удобств и приманок посетителю в номере приготовлен проспект с картой Америки, сплошь засеянной черными точками.

(Сыпните на карту полгорсти мака, и вы представите сразу число мотелей, например, корпорации «Холидей Инн».) Реклама — «В любом месте вы найдете эти удобства» — обязывает держать мотели в образцовом порядке.

Все удобства продуманы. Две кровати (Тур Хейердал мог бы на них переплыть океан!) стоят в одном номере на тот случай, если приедешь с семьей (ребятишек можно класть поперек).