Полное собрание стихотворений в одном томе

Пушкин Александр Сергеевич

Обвал

Дробясь о мрачные скалы, Шумят и пенятся валы, И надо мной кричат орлы, И ропщет бор, И блещут средь волнистой мглы Вершины гор. Оттоль сорвался раз обвал, И с тяжким грохотом упал, И всю теснину между скал Загородил, И Терека могущий вал Остановил. Вдруг, истощась и присмирев, О Терек, ты прервал свой рев; Но задних волн упорный гнев Прошиб снега… Ты затопил, освирепев, Свои

брега. И долго прорванный обвал Неталой грудою лежал, И Терек злой под ним бежал, И пылью вод И шумной пеной орошал Ледяный свод. И путь по нем широкий шел: И конь скакал, и влекся вол, И своего верблюда вёл Степной купец, Где ныне мчится лишь Эол, Небес жилец.

Делибаш

Перестрелка за холмами; Смотрит лагерь их и наш; На холме пред казаками Вьется красный делибаш. Делибаш! не суйся к лаве, Пожалей свое житье; Вмиг аминь лихой забаве: Попадешься на копье. Эй, казак! не рвися к бою: Делибаш на всем скаку Срежет саблею кривою С плеч удалую башку. Мчатся, сшиблись в общем крике. Посмотрите! каковы?… Делибаш уже на пике, А казак без головы.

Монастырь на Казбеке

Высоко над семьею гор, Казбек, твой царственный шатер Сияет вечными лучами. Твой монастырь за облаками, Как в небе реющий ковчег, Парит, чуть видный, над горами. Далекий, вожделенный брег! Туда б, сказав прости ущелью, Подняться к вольной вышине! Туда б, в заоблачную келью, В соседство бога скрыться мне!..

* * *

Меж горных <стен><?> несется Терек, Волнами точит дикий берег, Клокочет вкруг огромных скал, То здесь, [то там] дорогу роет, Как зверь живой, ревет и воет — И вдруг утих и смирен стал. Всё ниже, ниже опускаясь, Уж он бежит едва живой. Так, после бури истощаясь, Поток струится дождевой. И вот обнажилось Его кремнистое русло.

* * *

И вот ущелье мрачных скал Пред нами<?> шире становится, Но тише Терек злой стремится, Луч солнца ярче засиял.

* * *

Страшно и скучно Здесь новоселье, Путь и ночлег. Тесно и душно. В диком ущелье — Тучи да снег. Небо чуть видно, Как из тюрьмы. Ветер шумит. [Солнцу обидно]

Собрание насекомых

Какие крохотны коровки!

Есть, право, менее булавочной головки.

Крылов.

Мое собранье насекомых Открыто для моих знакомых: Ну, что за пестрая семья! За

ними где ни рылся я! Зато какая сортировка! Вот <Глинка> – божия коровка, Вот <Каченовский> – злой паук, Вот и <Свиньин> – российский жук, Вот <Олин><?> – черная мурашка, Вот <Раич><?> – мелкая букашка. Куда их много набралось! Опрятно за стеклом и в рамах Они, пронзенные насквозь, Рядком торчат на эпиграммах.

* * *

Когда твои младые лета Позорит шумная молва, И ты по приговору света На честь утратила права; Один, среди толпы холодной, Твои страданья я делю И за тебя мольбой бесплодной Кумир бесчувственный молю. Но свет… Жестоких осуждений Не изменяет он своих: Он не карает заблуждений, Но тайны требует для них. Достойны равного презренья Его тщеславная любовь И лицемерные гоненья: К забвенью сердце приготовь; Не пей мутительной отравы; Оставь блестящий, душный круг; Оставь безумные забавы: Тебе один остался друг.

К бюсту завоевателя

Напрасно видишь тут ошибку: Рука искусства навела На мрамор этих уст улыбку, А гнев на хладный лоск чела. Недаром лик сей двуязычен. Таков и был сей властелин: К противочувствиям привычен, В лице и в жизни арлекин.

Стихотворения 1830 г

<Циклоп.>

Язык и ум теряя разом, Гляжу на вас единым глазом: Единый глаз в главе моей. Когда б Судьбы того хотели, Когда б имел я сто очей, То все бы сто на вас глядели.

* * *

Что в имени тебе моем? Оно умрет, как шум печальный Волны, плеснувшей в берег дальный, Как звук ночной в лесу глухом. Оно на памятном листке Оставит мертвый след, подобный Узору надписи надгробной На непонятном языке. Что в нем? Забытое давно В волненьях новых и мятежных Твоей душе не даст оно Воспоминаний чистых, нежных. Но в день печали, в тишине, Произнеси его тоскуя; Скажи: есть память обо мне, Есть в мире сердце, где живу я……

Ответ

Я вас узнал, о мой оракул! Не по узорной пестроте Сих неподписанных каракул, Но по веселой остроте, Но по приветствиям лукавым, Но по насмешливости злой И по упрекам… столь неправым, И этой прелести живой. С тоской невольной, с восхищеньем Я перечитываю вас И восклицаю с нетерпеньем: Пора! в Москву, в Москву сейчас! Здесь город чопорный, унылый, Здесь речи – лед, сердца – гранит; Здесь нет ни ветрености милой Ни муз, ни Пресни, ни харит.