Полное собрание стихотворений
Шрифт:
с дремотной влагой в лад снастями шевеля,
задумчивы, стояли друг близ друга
два стройных корабля.
Но пробил час. Они пустились в море,
и молчаливо разошлись они.
Стонали ветры на просторе;
текли за днями дни.
Знакомы стали им коварные теченья,
знакома - верная, сияющая ночь;
а берега вдали вставали, как виденья,
и отходили прочь.
Порой казалось им: надежда бесполезна.
Катился
сменялась черная зияющая бездна
всплывающей волной.
А иногда с тревогою угрюмой
они оглядывались вдруг,
и каждый полон был одной и той же думой:
"Где ты, мой бедный друг?"
Да, много было бурь, да, много снов печальных,
обманных маяков и скрытых скал,
но ангел вещий, ангел странствий дальних,
их строго охранял.
И срок иной настал... Угомонились бури;
а корабли куда-то вновь спешат,
и с двух сторон выходят из лазури,
и вот - плывут назад!
Они сошлись и снова рядом встали,
о шири шелестя изведанных морей,
а волны слушали, но нет,- не узнавали
тех старых кораблей...
26 марта 1918
x x x
Цветет миндаль на перекрестке,
мерцает дымка над горой,
бегут серебряные блестки
по глади моря голубой.
Щебечут птицы вдохновенней,
вечнозеленый ярче лист.
Блажен, кто в этот день весенний
воскликнет искренно: "Я чист!"
24 марта 1918
x x x
О ночь, я твой! Все злое позабыто,
и жизнь ясна, и непонятна смерть.
Отражена в душе моей раскрытой
блистательная твердь...
И мнится мне, что по небу ночному
плыву я вдаль на призрачном челне,
и нет конца сиянью голубому;
я - в нем, оно - во мне.
Плыву, плыву. Проходят звезды мимо;
к одной, к другой причаливает челн
и вновь летит под шум неуловимый
алмазно-чистых волн;
Я твой, о ночь! В душе - твое сиянье;
все грешное осталось на земле,
и ангелов я чувствую дыханье
на поднятом челе!
18 апреля 1918
x x x
Ты войдешь и молча сядешь
близ меня, в вечерний час,
и рассеянно пригладишь
на груди атлас.
Тихо книгу я закрою,
тихо подниму глаза,
пронесется надо мною
прежняя гроза.
Ты устало усмехнешься,
я коснусь твоей руки,
побледнеешь, отвернешься,
полная тоски.
"Жизнь моя,- скажу я властно,
не сердись - ты не права!"
Но пойму я, что напрасны
старые
Ты ногтем забарабанишь:
поздно, поздно уж теперь!
Оглядишься, быстро встанешь...
Скрипнет, стукнет дверь...
Отодвину занавески,
головой прижмусь к стеклу:
ты мелькнешь в закатном блеске
и уйдешь во мглу.
23 мая 1918
x x x
Вот дачный сад, где счастливы мы были:
стеклянный шар, жасмин и частокол.
Как некогда, каймою рдяной пыли
верхи берез день тающий обвел.
Все тот же вьется мотылек капустный
(он опоздал - беспечный - на ночлег).
Сегодня мне как будто и не грустно,
что кануло все прежнее навек.
Уж светляки зеленые лампадки
зажгли в траве, и нежно - как тогда
мне шлет привет свой девственный и сладкий
алмаз вечерний - первая звезда.
24 мая 1918
Береза в воронцовском парке
Среди цветущих, огненных дерев
грустит береза на лугу,
как дева пленная в блистательном кругу
иноплеменных дев.
И только я дружу с березкой одинокой,
тоскую с ней весеннею порой:
она мне кажется сестрой
возлюбленной далекой.
27 апреля 1918
Орешник и береза
Два дерева... одно - развесистый орешник
листвой изнеженной, как шелком, шелестит,
роскошным сумраком любви и лени льстит...
Остановись под ним, себялюбивый грешник!
Ляг, позови подруг, беспечных, как и ты.
Не слушай совести, не прекословь мгновенью,
пей темное вино, пой песни упоенью
да будут в лад шуметь широкие листы.
Но если, путник, ты - душою чист и светел
и если долго ты дорогою крутой
неутомимо шел и на пути не встретил
ни друга верного, ни радости простой,
тогда не позабудь: есть дерево другое.
Близ дерева греха березу ты найдешь...
На озаренный дождь наряд ее похож,
ее жемчужный ствол - что облачко прямое.
Садись в тень жидкую, но продолжай в мечтах
свой путь, и шепотом невинным и тревожным
расскажет каждый лист о милом невозможном,
о дальней родине, о ветре, о лесах...
2 июля 1918
После грозы
Все реже, реже влажный звон;
кой-где светлеет небосклон;
отходят тучи грозовые,
жемчужным краем бороздя
просветы пышно-голубые,
и падают лучи косые
сквозь золотую сеть дождя.
4 июля 1918, Олеиз
x x x