Полное собрание стихотворений
Шрифт:
Всем делюсь, что не взято.
Трудные мои завязки —
Есть служанка – подсобит!
А плясать – пляши с опаской,
Пол поклонами пробит!
Хочешь в пляс, а хочешь в лежку, —
Спору не встречал никто.
Тесные твои сапожки?
Две руки мои на что?
А насытила любовью, —
В очи плюнь, – на то рукав!
Не судить: одно условье.
Не платить: один устав.
28 июня 1920
“Уравнены:
Уравнены: как да и нет,
Как черный цвет – и белый цвет.
Как в творческий громовый час:
С громадою Кремля – Кавказ.
Не путал здесь – земной аршин.
Все равные – дети вершин.
Равняться в низости своей —
Забота черни и червей.
В час благодатный громовой
Все горы – братья меж собой!
Так, всем законам вопреки,
Сцепились наши две руки.
И оттого что оком – желт,
Ты мне орел – цыган – и волк.
Цыган в мешке меня унес,
Орел на вышний на утес
Восхитил от страды мучной.
– А волк у ног лежит ручной.
<Июнь – июль 1920>
Ex-Ci-Devant [38]
(Отзвук Стаховича)
Хоть сто мозолей – трех веков не скроешь!
38
Здесь: бывшему из бывших (фр.).
Рук не исправишь – топором рубя!
О, откровеннейшее из сокровищ:
Порода! – узнаю Тебя.
Как ни коптись над ржавой сковородкой —
Всё вкруг тебя твоих Версалей – тишь.
Нет, самою косой косовороткой
Ты шеи не укоротишь.
Над снежным валом иль над трубной сажей
Дугой согбен, всё ж – гордая спина!
Не окриком, – всё той же барской блажью
Тебе работа задана.
Выменивай по нищему Арбату
Дрянную сельдь на пачку папирос —
Всё равенство нарушит – нос горбатый:
Ты – горбонос, а он – курнос.
Но если вдруг, утомлено получкой,
Тебе дитя цветок протянет – в дань,
Ты так же поцелуешь эту ручку,
Как некогда – Царицы длань.
Июль 1920
“И если руку я даю…”
И если руку я даю —
То погадать – не целовать.
Скажи мне, встречный человек,
По синим по дорогам рек
К какому морю я приду?
В каком стакане потону?
– Чтоб навзничь бросил наповал —
Такой
Стакан твой каждый – будет пуст.
Сама ты – океан для уст.
Ты за стаканом бей стакан,
Топи нас, море-окиян!
А если руку я беру —
То не гадать – поцеловать.
Сама запуталась, паук,
В изделии своих же рук.
– Сама не разгибаю лба, —
Какая я тебе судьба?
<Июль 1920>
“Сколько у тебя дружочков…”
– Сколько у тебя дружочков?
Целый двор, пожалуй?
– После кройки лоскуточков,
Прости, не считала.
– Скольких перепричащала?
Поди, целый рынок?
– А на шали бахроминок,
Прости, не считала.
– А сердца покласть в рядочек —
Дойдешь до Китая?
– Нынче тиф косит, дружочек!
Помру – сосчитаю.
Две руки – и пять на каждой —
Пальчиков проворных.
И на каждом – перстенечек.
(На котором – по два.)
К двум рукам – все пальцы – к ним же
Перстеньки прибавить —
Не начтешь и пятой доли
<Всех>, кого любила!
<Июнь – июль 1920>
“Ветер, ветер, выметающий…”
Ветер, ветер, выметающий,
Заметающий следы!
Красной птицей залетающий
В белокаменные лбы.
Длинноногим псом ныряющий
Вдоль равнины овсяной.
– Ветер, голову теряющий
От юбчонки кружевной!
Пурпуровое поветрие,
Первый вестник мятежу, —
Ветер – висельник и ветреник, —
В кулачке тебя держу!
Полно баловать над кручами,
Головы сбивать снегам, —
Ты – моей косынкой скрученный
По рукам и по ногам!
За твои дела острожные, —
Расквитаемся с тобой, —
Ветер, ветер в куртке кожаной,
С красной – да во лбу – звездой!
<Июль 1920>
“Не хочу ни любви, ни почестей…”
Не хочу ни любви, ни почестей:
– Опьянительны. – Не падка!
Даже яблочка мне не хочется
– Соблазнительного – с лотка...
Что-то цепью за мной волочится,
Скоро громом начнет греметь.
– Как мне хочется,
Как мне хочется —
Потихонечку умереть!
<Июль 1920>