Полноторие
Шрифт:
Они ошарашенно возвращаются на крыльцо, вслед на невозмутимым Валентино. Он ещё раз интересуется, где же их машина.
Лора, наплевав на правила грамматики, сообщает:
– Меркато!
Что в её памяти отпечаталось как «рынок».
Валентино, понимающе кивая, садится в старый потрёпанный универсал, стоящий у входа, и машет Алексу рукой, приглашая присоединиться.
Алекс умоляюще смотрит на Лору, поскольку оставаться один на один и как-то коммуницировать с этим чудным Валентино выше его возможностей. Лора покорно идёт к машине, но Ника, сиротливо стоящая на крыльце, пугается:
– Ты же не оставишь меня одну тут? Мне страшно!
–
– Тогда чемоданы не влезут!
– Да мы быстро, держись.
В зеркале заднего вида тоненькая фигурка Ники так и стоит на крыльце, не решаясь войти в дом.
Валентино, лихо закладывая то влево, то вправо, чуть шаркая потёртым бампером об углы домов на поворотах, вывозит их в мир огней и людей. Огней, кстати, стало ещё меньше, а примеченный ими ресторан уже был закрыт.
После того, как все чемоданы были перегружены, доставлены и размещены в новообретённом жилье, Ника, настрадавшаяся и замёрзшая, пытается выяснить у Валентино, где можно поужинать. На что он с искренним сочувствием при помощи жестов и мимики объяснил, что всё уже закрыто, теперь только утром. Привыкшие к круглосуточному доступу к еде москвичи были изрядно подавлены печальной новостью. Валентино, любезность которого была, видимо, безграничной, пригласил их в гости.
Еды, правда, не дали, но зато выяснилось несколько интересных вещей.
Во-первых, Валентино жил в этом же доме, как раз над амбарными воротами, на втором или третьем этаже этого старинного строения, смотря с какой стороны дома посмотреть.
Во-вторых, он жил там со своей женой, которая возникла из абсолютной темноты коридора, когда они поднялись в нему на крыльцо. Это была маленькая сухонькая старушка, которая была одета в длинную крупной вязки кофту, какие-то нелепые валенки, а на голове у неё красовался вязанный берет. В глубине квартиры видны были отблески телевизора.
– Ничего себе у них домашняя одежда, – вполголоса сказал Алекс, осторожно пожимая протянутую старушкой ладошку.
– Пьячерра, – представилась та.
– Очень приятно, Алекс, – представился Алекс.
– Пьячерра, – протянула хозяйка руку Нике.
– Очень приятно, Ника, – глядя на старушку во все глаза сказала Ника.
Та же процедура была проведена с Лорой.
Валентино вынырнул из глубины комнат с бутылкой вина и вручил её Алексу.
Рассыпаясь в благодарностях, компания выкатилась на улицу. Вино и остатки печенек, нашедшихся в багаже, были им ужином. В кухне сидеть было неуютно, спустились вниз, поёжившись от холода, сквозившего из амбарных ворот. Ещё раз осмотрели скульптуры. Там, где несколько ступенек вели к кровати, взгляд притягивал черный провал с уходящей в темноту лестницей. После вина было уже не так жутко, как поначалу. Отыскали выключатель. Свет озарил винный погребок. Бутылок там не было, зато был мощный дубовый стол почти во всю длину и вдоль него две дубовые же скамейки. В общем, ничего особенного, но Лоре было жутковато от мысли, что придётся спать в кровати, под которой была эта чёрная пустота.
Вино слегка развеселило их, они устроили фотосессию в мастерской, немного поболтали и собрались спать.
Ника с содроганием думала об одинокой ночёвке наверху. Лора, тоже с содроганием, думала о холодной ночёвке внизу.
Что думал Алекс неизвестно, известно только, что он первым принял душ, и, в одной пижаме бодро сбежал вниз. Есть подозрение, что он заснул, едва только смог проникнуть под многочисленные одеяла и покрывала.
Утром Лору разбудили шаги
«Дому, может и тысячу лет, а этим балкам, верно, две тысячи, – с досадой подумала она. Вылезать из-под кучи одеял не было никакого желания. – Так вот почему раньше ночевали в чепчиках. Если в комнатах стоял такой дубак, то чему удивляться».
Труха продолжала осыпаться.
«Такая худенькая, а топает как слон».
Собирались утром быстро и хмуро: очень хотелось жрать. Снаружи все оказалось не так мрачно, как ночью. Окна домов были украшены цветами, в конце их улочки оказался миленький парк. Даже встречались редкие прохожие. Ресторан был всё ещё закрыт. Работала кофейня, но кроме кофе там ничего не было. Решено было позавтракать на маршруте. Уже садясь в машину, Лора внезапно спросила Нику:
– А что ты там утром делала? Гимнастику?
– Нет, с чего ты взяла?
– Да ты ходишь, у нас потолок осыпается.
– Знаешь, я вообще-то проснулась, когда ты пошла умываться.
– Да? Странно. Наверное, над нами не ты, а Валентино с Пьячеррой. Такая она, конечно, милая, только странная, закутанная вся какая-то.
Тайну тёплой домашней одежды они разгадали очень быстро. Собственно, вечером, когда вернулись из поездки по живописным окрестностям, нагруженные всякими пакетами с едой и вином.
Выяснилось, что в доме температура почти как на улице. Алекс решительно крутанул вентиль, надеясь получить хоть немного тепла посредством родного российского газа, однако, такое большое пространство, да ещё с воротами вместо двери на нижнем этаже, прогревать нужно было весь день. Поэтому утром следующего дня они оставили дом прогреваться и, наконец-то, вернувшись поздно вечером, нашли его тёплым и гостеприимным.
Внутренний дворик по-прежнему наводил на них тоску своей пустынностью, поскольку вечерами городок буквально вымирал. Ставни закрывались и ни одного лучика света сквозь них не пробивалось. Людей на улицах не было, и стояла просто гробовая тишина, не прерываемая даже лаем собак. Сидеть во дворике и любоваться совершенно не засвеченным звёздным небом было ужас как не по себе. Неудивительно, что главный клан вампиров из киношной саги автор поселила в Италии.
Кстати, именно в этот дворик выходило окно спальни, где спала Ника. Она говорила, что именно здесь поняла, для чего нужны ставни, и ей очень жаль, что она не додумалась их закрывать на ночь и ещё ей непонятно, почему их не делают бронированными.
Через неделю, выезжая в сторону аэропорта, они оставили Валентино за газ сумму, почти равную аренде дома за этот период. И все равно, если бы им снова предложили выбор, они выбрали бы тепло.
Ещё через неделю, Лора, разбирая вещи из поездки, уронила на пол разговорник. Он раскрылся на слове «piacere». Она села рядом с ним и набрала Нике:
– Знаешь, когда Пьячерра с нами знакомилась, она не представлялась. Она говорила, что ей приятно познакомиться.
Забористая Специя.
Влад всегда был дотошным человеком. Друзья частенько посмеивались над этой его чертой, но это не мешало им наслаждаться результатами его усилий. Так вышло и в этот раз.
– Зимой в итальянских Альпах легко может быть снег. Нужно заранее предупредить прокатчика, что нам нужны цепи.
Лора закатила глаза: