Полный годичный круг кратких поучений. Том IV (октябрь - декабрь)

Дьяченко Григорий Михайлович

I. Св. Варлаам, память коего совершается ныне, был родом из Антиохии: его за исповедание имени Христова подвергали жестоким истязаниям и всеми мерами старались принудить принести жертву идолам, – так как Варлаам был уже преклонных лет старец, пользовавшийся особенным уважением в обществе христианском, и потому пример его измены христианской вере мог сильно подействовать на других. Но никакие истязания не могли принудить св. Варлаама изменить вере и исповеданию имени Христова. Чтобы святого исповедника сделать невольным участником в идолослужении, мучители заставили его протянуть руку над пылающим жертвенником и вложили в нее горячие уголья с ладаном и смирною. Чувство боли и малейшее ослабление терпения легко могли заставить св. исповедника выронить на жертвенник положенное в руки курение и тем дать повод врагам сказать, что он изменяет христианской вере и чтит языческих богов. Но св. Варлаам был столько тверд и силен в вере, что боль от сожигания руки не могла заставить его изменить прямого ее направления. Он держал в своей руки уголья до тех пор, пока не стали отваливаться сожженные суставы пальцев. В этом подвиге самопожертвования ради истины и правды св. мученик Варлаам, имея десницу

свою вместо алтаря Господня, как говорит св. Василий Великий (в слове о св. мученике Варлааме), принес себя в жертву всесожжения и показал пример такой твердости веры, который в его время не только имел благотворное, укрепляющее действие на христиан, гонимых от язычников, но и в самих гонителях возбуждал уважение к христианской вере и христианскому обществу; имевшему в среде своей мужей столь сильных духом и непоколебимых в своих убеждениях о истине Христовой.

II. И нам, возлюбленные братия, доблестный пример св. мученика Варлаама внушает сохранять твердость и постоянство веры и как бы говорит с св. апостолом: «братия, бодрствуйте, стойте в вере». (1 Кор. 16, 13).

Уместно ли наставление апостола ныне по отношению к нам? В наше время нет гонений за веру, и мы не новообращенные, а с детства исповедуем св. христианскую веру: нужно ли поэтому убеждать нас бодрствовать и стоять в вере? Нужно и весьма нужно.

а) Бодрствуйте. Бодрственное состояние противополагается состоянию сна и бездействия. Человек бодрствует телом, когда внешние чувства его находятся в деятельности; бодрствует душою, когда внимательно следит за своими мыслями, чувствованиями и поступками. Но христианин выше обыкновенного человека по своему благодатному возрождению, и ему предстоит постоянная борьба со страстьми и похотьми, с хитрыми кознями древнего искусителя диавола и с миром, во зле лежащим. Кто начал бодрствовать над собою, тот по собственному опыту знает, как трудна эта борьба и как опасно предаваться нравственной беспечности. К сожалению, ныне многие смотрят на это борьбу слишком легко, именно потому, что не бодрствуют над собою по-христиански, а некоторые даже глумятся над учением св. Писания о диаволе и отвергают его бытие. Но подумали ли эти легкомысленные люди, что, отвергая бытие злых духов, они отвергают и самое христианство? Ибо Сын Божий сходил на землю, да разрушит дела диавола (1 Ин. 3, 8). Трезвитеся и бодрствуйте, учит ап. Петр, зане супостат ваш диавол, яко лев рыкая, ходит иский кого поглотити (1 Пет. 5, 8), давая знать этими словами о беспрерывных кознях его против христиан.

Ныне нет и не может быть на веру и Церковь гонений, какие терпели христиане первых веков; но можно ли сказать, что дух века нашего благоприятствует вере? Сколько в наше время распространяется, и устно, и печатно, лжеумствований, подрывающих веру и колеблющих сомнениями тех, кои не хотят внимательно вникнуть в божественное и церковное учение! Сколько тайных подкопов под православие и православные убеждения со стороны отступивших от древней истины! Итак, каждому православному христианину и каждой православной христианке нужно бодрствовать, чтобы не увлечься ложными толками, или не совратиться с пути чистой истины.

б) Стойте в вере – вот другая часть приведенного выше наставления св. апостола. Это наставление апостола требует, чтобы каждый православный христианин твердо, неуклонно и неизменно содержал православное учение. Разум человеческий беспрерывно совершенствуется, а потому движение вперед в науках и искусствах человеческих весьма естественно и необходимо. Но учение веры не есть изобретение ума человеческого: это дар Божий. Итак не безумно ли, – учение веры, Богом данное нам для спасения нашего однажды навсегда, как необходимое руководство, подчинять обыкновенному ходу человеческих знаний? Мы видим из опыта, до каких нелепостей доходят люди, когда решаются по своим соображениям изменять божественное учение. История ересей и расколов показывает, что произвол в суждениях о предметах божественных породил множество странных и богопротивных заблуждений, которые, глубоко унижая разум человеческий, приносят великий вред для души. Не следует ли отсюда заключить, что для удержания святой, чистой истины нужно твердо и неизменно стоять в вере, первоначально установленной Господом Иисусом Христом, преданной апостолами, утвержденной и объясненной Церковью православною? Нужно стоять крепко, держась за якорь Церкви, чтобы на море жизни не быть увлеченным волнами и ветрами лжеучений.

III. Бодрствуйте же, братия, и стойте в вере, как бодрствовал и стоял в вере христианской св. мученик Варлаам, ныне достойно ублажаемый св. Церковью, и за то прославленный от Бога вечною славою и бесконечным блаженством. Аминь. (Составлено с дополнениями по «Словам и речам» Леонтия, митр. Московского, т. 1).

Поучение 3-е. Преподобные Варлаам и Иоасаф

^{(Христианская вера – неоцененное сокровище)}

I. Ныне воспоминаем преп. Варлаама и Иоасафа, царевича Индийского. Начало христианству в Индии было положено ап. Фомой, который принял там и мученическую кончину. Но, вследствие недостатка в учителях, христианство в Индии после Фомы начало ослабевать, а затем усилиями царей языческих и совсем искоренилось. Особенно ревностно преследовал христианское учение, пресвитеров и иноков царь Авенир. Одни из христиан добровольно отдавали себя на мучение, другие бежали в пустыни; были и отпадавшие от веры. У царя родился сын Иоасаф. Царь собрал своих волхвов и спрашивал их, какая судьба ждет его сына. Волхвы отвечали, что Иоасаф будет могущественнейшим из всех царей; один же из волхвов прибавил: «думаю, что он примет христианскую веру, которую ты гонишь». Авенир опечалился этим предсказанием и, чтобы помешать его выполнению, хотел воспитать своего сына в совершенном уединении, чтобы ниоткуда не могла проникнуть к нему мысль о христианстве.

Иоасаф жил в прекрасном дворце, окруженный воспитателями и придворными; обязанность их состояла в том, чтобы никого из посторонних не допускать к Иоасафу и чтобы все печальное было удалено от глаз его: смерть, болезнь, старость, печаль. Ум Иоасафа постоянно был занят разнообразными предметами, лишь бы эти предметы не печалили его. Царь очень любил сына и часто посещал его. В одно из таких посещений Иоасаф начал жаловаться ему на свое уединение и усиленно просил отца, чтобы он позволил ему выходить из дворца. Авенир наконец ему это позволил, дав приказание прислужникам, чтобы они, сопровождая царевича, не допускали его видеть или слышать ничего печального. Пользуясь дозволением отца, Иоасаф выходил из дворца очень часто. Однажды увидел он прокаженного и слепого и спросил, что это за болезни и со всеми ли бывают болезни? Ему отвечали, что болезни постигают по преимуществу того, кто излишне пользуется благами жизни. Виденное и слышанное очень опечалило царевича. В другой раз он увидел старика, сгорбленного, седого, беззубого и говорившего с трудом. Сопровождавшие Иоасафа объяснили ему, что этому старику много лет, что силы человека со временем ослабевают, и что такая участь ожидает всякого. Эта встреча еще более огорчила Иоасафа. «Как печальна наша жизнь, – сказал он, – кто может быть счастлив, если каждого ожидают болезни и смерть, наступление которой никому не известно. Так и я умру. Неужели же с этой жизнью все для нас кончается, и нет по смерти иной жизни и иного мира?» Иоасаф не говорил отцу о своих сомнениях, но часто спрашивал воспитателей, не знают ли они людей, которые могли бы рассказать ему обо всем этом и подкрепить его ум. «Отец твой, – сказал ему один из воспитателей, – многих мудрых людей, живших в пустыне, одних убил, других прогнал, и теперь мы не знаем в нашем государстве никого из таких». Еще больше опечалился Иоасаф, услышав такой ответ. В то время жил в Сеноридской пустыне благочестивый инок, по имени Варлаам. Странствуя по индийскому царству, он слышал много о царевиче и об образе жизни его. Варлаам обратился к воспитателям, говоря им, что он купец, торгующий драгоценными каменьями, и имеет при себе прекрасный камень, который хотел бы показать царевичу. «Этот камень – неоцененный, – говорил Варлаам, – он дает свет слепым, слух глухим, язык немым, здоровье больным, умудряет глупых и всем дает счастье. Я хотел бы показать царскому сыну это сокровище». Иоасафу воспитатели рассказали о купце, и Иоасаф пожелал видеть его камень. «Прежде чем показать тебе мое сокровище, – сказал ему Варлаам, – я должен знать, как ты примешь его, и тогда только открою тебе тайные свойства его, когда увижу тебя готовым к этому. Я ради тебя принял великий труд и долгий путь, чтобы показать тебе, чего ты никогда не видел, и научить тебя тому, чего ты не слыхал никогда». Иоасаф отвечал, что он очень хочет слышать новые слова и ответы на некоторые вопросы и просил Варлаама рассказать ему все, что знает.

Тогда Варлаам начал ему говорить о едином Боге, Создателе вселенной, потом рассказал ему о сотворении мира и человека, о грехопадении первых людей, о пришествии Иисуса Христа на землю для спасения погибавших людей, о страданиях и воскресении Его. Речь Варлаама сильно подействовала на царевича; он понял, что драгоценный камень, обещанный Варлаамом, есть истинная вера. Он начал спрашивать о других истинах христианства, о том, какую жизнь следует вести христианину, о пустынниках и иноках, и Варлаам подробно описал ему жизнь святых, отрекшихся от мира и посвятивших себя на служение Богу. Несколько раз беседовал Иоасаф с Варлаамом и, наконец, решился оставить мир и идти в Пустыню. Варлаам скончался 100 лет от роду и был похоронен Иоасафом в пустыне. Иоасаф скончался на 60 году от рождения, в иночестве же жил 35 лет.

II. Вы слышали, братия мои, что преп. Варлаам в беседе с царевичем Иоасафом назвал христианскую веру драгоценным камнем, имеющим чудодейственную силу. На это желательно обратить ваше внимание; именно на то, что вера наша есть для нас неоцененное сокровище, разумеется не для плоти, но для духа, ибо в вере для души заключается все, что только для нее потребно. Душа наша, чтобы говорить для вас понятнее, имеет главные потребности такие же, как и тело. Для тела нужен свет, чтобы видеть необходимые для жизни предметы, то же и для души; для тела нужна пища, чтобы продолжать бытие, то же и для души; для тела нужно утешение и упокоение, то же и для души. И вера подает душе и свет, и пищу, и покой с наслаждением. И свет веры сообщает душе самое истинное познание о самых нужнейших и важнейших для нее предметах; и пища веры дает душе и жизнь бессмертную и крепость довлеющую на все ее действия и борьбы; и успокоение веры приносит душе мир, радость и блаженство, как среди бурь настоящей жизни, так и на всю вечность в жизни будущей. Какое ж человек может придумать себе сокровище, высшее и драгоценнейшее веры!

а) В самом деле, есть ли какое познание для человека нужнее и важнее, как познание о Боге и в самом Его существе и в отношении к миру и к человеку, о самом человеке в отношениях его существа, состава, жизни и участи, и в отношениях его к Богу, к подобным себе и к прочим тварям? О мире и прочих тварях, что они в себе, что пред Богом, что для человека? И такое познание сообщает человеку вера, и собственно одна вера – ибо только Бог может сообщать человеку такое познание, и сообщает чрез веру, которая есть глагол Самого Бога к человеку.

б) Пищу для души плотские люди находят то в земной мудрости и светском образовании, то в правилах житейских, то в наслаждениях чувственных. Нельзя сказать, чтобы эта пища не была питательна; но она питает душу только в естественной ее жизни и для мирской жизни. Как мало укрепляет и животворит такая пища душу, это можно видеть при первой борьбе с неблагоприятными обстоятельствами жизни: находит буря, и человек, такой пищей укреплявшийся, падает духом до бездушия. Но такова ли пища, какую сообщает вера душе, и которая состоит в слове Божием, во благодати Духа Святаго, в таинстве св. Причастия? Такая пища подается рукою Самого Бога, и Сам Бог Своею силой, в этой пище заключенной, оживотворяет и укрепляет верующую душу.