Polo или зеленые оковы
Шрифт:
Глава 7.
До самого горизонта простирался ледник. Розовое свечение аммиачного льда будило в душе какие-то далекие воспоминания из детства, когда Отец с Дэном на раскрашенной марганцовкой ледяной горке с гиканьем катился вниз на дощечке, обхватив брат брата для пущей устойчивости.
В атмосфере висели фонари на антигравитационной платформе, освещая несколько километров пространства. Розовый аммиачный лед действовал успокаивающе. Солнце светило где-то очень далеко, почти в семистах восьмидесяти миллионах километров, и было похоже на фонарь, которых
Отец по вибрациям на стопе ощущал скрип льда под коньками, однако звуков слышно не было. Скафандр не пропускал посторонних шумов. В динамиках шлема играла тихая ненавязчивая музыка, которая вещалась из головной базы проката. Использовать личное музыкальное сопровождение было запрещено. Продиктовано это дикое правило, ущемляющее права граждан в свободе выбора, интересами безопасности отдыхающих. На этой же самой волне работала служба спасения и информационная служба оповещения. В момент, когда база проката сообщала о сейсмической активности спутника или предупреждение о метеоритном дожде или конденсации тумана, музыка приглушалась настолько, чтобы слова информационной службы не оказались не услышанными. На этой же волне работали передатчики инструкторов и службы охраны порядка, чтобы максимально снизить вероятность травматизма и несчастных случаев.
Скафандр был на удивление легким и теплым. В нем использовались современные технологии теплоизоляции и контурной терморегуляции. На спине, рядом с кислородными баллонами находился автономный источник обогрева, дабы предвосхитить переохлаждение организма. Включался он автоматически, случись температуре скафандра опуститься до критического уровня. Циркуляция кислорода в скафандре имело несколько контуров дополняющих и дублирующих друг друга. Кислородные баллоны, которые приходилось носить за спиной, были аварийными и использовались лишь при разгерметизации скафандра. Возле бедра была прикреплена сигнальная ракета для оповещения спасательной команды в момент аварийной ситуации. На поясе крепились два антигравитатора для исключения возможности резкого падения отдыхающего. Еще один вспомогательный антигравитатор крепился к шлему, чтобы исключить возможность повреждения его стекла при случайном падении, самой хрупкой его части, которая трескалась, стоит только попасть в него баллистической ядерной боеголовке.
Если не обращать внимания на рафинированную безопасность катания, можно хорошо провести время, отсчитывая километры расстояния, пройденного на коньках самого большого катка, который когда-либо использовался человеком. Отец не стал акцентироваться на слишком сложной системе защиты его бесценного организма и на строгость правил безопасности, расслабился и старался сохранять равновесие. Розовый аммиачный лед– это очень весело. Это здорово, это просто красиво, пусть и не обычно. На обычном льду может кататься даже корова, хоть и со стороны это будет очень увлекательное зрелище, на аммиачном льду можно покататься только здесь, на Ганимеде.
Мормон и Пальма сейчас отдыхают в своем номере, Отец решил задержаться. Семьсот восемьдесят миллионов километров от Солнца, температура близкая к абсолютному нулю, аммиачный розовый лед и тихая музыка, это именно то, что ему сейчас нужно, это то, ради чего не грех пролететь триста миллиардов километров из глубин черного и недружелюбного космоса.
Спасибо тебе, Мормон, спасибо тебе, Пальма. Вот удружили, так удружили, думал Отец. Эти люди знают толк в отдыхе. Это не пляжи и не солнце, это не пиво и не сушеная рыба в тенистых заводях. Это экстрим, это адреналин и удовольствие, это страх и удовольствие.
Для чего столько много фонарей? удивлялся
Он едва оттолкнулся коньком, прикрепленным к подошве скафандра, от поверхности льда и покатился. Малое притяжение, низкая температура и свойства аммиачного льда располагали к долгому скольжению. Отец делал виражи, которые при такой скорости выливались во многие метры. Он пытался падать, однако антигравитаторы сводили на нет все его попытки, и со стороны казалось, будто Отец лениво и аккуратно присаживается на розовый аммиачный лед.
Мормон с Пальмой уже несколько дней здесь отдыхали. Отец сначала не мог поверить, что такое возможно. Ему казалось невероятным, что кто-то специально может полететь на третий спутник Юпитера, чтобы несколько дней кряду провести за катанием на коньках, пусть и на необычном аммиачном катке. Теперь эта идея уже не казалась такой абсурдной, какой она виделась еще вчера.
Отец посмотрел на кислородный датчик, прикрепленный к рукаву скафандра. Без опаски можно было еще несколько часов предаваться катанию. Усталости как не бывало. Она появится чуть позже, стоит только снять скафандр. Отец знал это и продолжал кружить на розовом льду.
Мимо проехала кривоногая девчонка. Странник успел разглядеть ее лицо в шлеме. Кроме внутренней красоты фигуристка могла мало чем похвастаться. Отец не мог себе представить уже красивую девушку, если она не была похожа на Рыжую. Теперь все они казались на одно лицо. Нет веснушек на носу– минус девяносто баллов. Нет каштановых волос– минус девяносто баллов. Она не похожа лицом на его жену– минус девяносто баллов. У нее не такая восхитительная фигура– минус девяносто девять балов.
Стоп. Даже здесь, на Ганимеде, куда Отец прилетел развеяться и забыть все на свете, здесь снова приходит в грезы Рыжая. Хватит.
Странник кружился на аммиачном льду, все больше и больше забирая вправо, где располагалась база отдыха прямо на пласте аммиачного многометрового льда. Нужно потихоньку выбираться отсюда, подумал Отец, когда силы окончательно покинут меня, будет совсем нелегко вернуться в свой гостиничный номер. Вызывать службу спасения было бы очень не приятно, Отец не любил показывать свои слабости. На платформе из какого-то прочного пластика высился целый городок с гостиницами, ресторанами, барами, маленькими бистро, кинотеатрами и казино. Отец не любил увеселительные заведения, поэтому без тени сожаления или грусти прошел мимо них. Видимо, на младших курсах он утолил все свои аппетиты в злачных заведениях, поэтому предпочитал тихий домашний или на худой конец общажный уют.
Пройдя к вестибюлю своей гостиницы и миновав множество шлюзов, которые защищали внутренние покои гостиницы от смертоносных испарений внешней атмосферы, Отец освободился от скафандра с уже надоевшими коньками. Ноги, стоило ими было коснуться пола, затекли, и казалось, будто Отец вязнет в свинцовых песках, так ими было трудно передвигать. Отец уселся на мягкий диван с наброшенной на него шкурой какого-то длинношерстого животного и стал всматриваться вдаль, туда, где за многими рядами прочного стекла гостиницы клубилась враждебная человеку и ядовитая холодная атмосфера Ганимеда. Люди, довольные прогулкой и катанием на замечательном льду, раскрасневшиеся от удовольствия стекались с разных сторон в гостиницу. Стадный инстинкт, подумал Отец. Время кормежки. Скоро будут подавать обед в столовой.