Polo или зеленые оковы
Шрифт:
В лужицах кипела жизнь. Планктон здесь был пока– бог и царь. Никогда прежде ему не было так привольно. Мелкие рачки и одноклеточные водоросли росли здесь как на дрожжах, не имея естественных своих врагов. Скоро они полностью захватят водное пространство планеты и своим существованием дадут этому миру великое разнообразие жизни.
Пусть здесь еще холодно, пусть черное море обживается жизнью, пусть небо хмурится. Пусть солнца пока не целуют твердь, пусть ветра и бури рвут на куски скалы, а кислород жжет. Здесь очень спокойно. Только он и эта планета, которая лишь недавно обрела новую жизнь. Где-то позади остались страхи и волнения, переживания и страдания. Здесь и сейчас лишь он и стихия. Только ветра, бури, небо и он.
Как здесь все будет через триста лет? Здесь, наверное, будет пляж. Вон там будет раскинут парк и фонтаны. Здесь поставят черные арки выходов и стойки органических
Он подобрал камень из воды. Грубый осколок неизвестной породы. Он так не был похож на те камни, которая ему подарила Рыжая. Он развернулся и, сколько было сил, бросил камень в морскую беснующуюся пучину. Теперь он там пролежит не одну сотню лет, если не случится чудо и этот участок суши не поднимется из моря.
Отец видел в небе лишь очертания дневных светил. Одна– альфа А, другая, чуть поменьше– альфа В. Проксимы видно не было, ее далекий свет не смог бы пробиться сквозь черноту грозовых туч. Было очень непривычно смотреть сразу на два солнца. Такая необычная система. Альфа Центавра А крутится вокруг альфы Центавра В, альфа Центавра В кружит вокруг альфы Центавра А. А Центаврийская проксима бегает вокруг обеих звезд сразу на расстоянии тринадцати световых суток.
Эту планету назвали Изольдой. Когда-то давным-давно она была безжизненной каменистой сферой, покрытой толстым слоем льда и окруженной азотом. Она была мертва и холодна, пустынна и таинственна, как могильный камень. В небе светили две альфы Центавра, нисколько не согревая ее. Два спутника мрачно смотрели на Изольду из черноты космоса. Они устали видеть неизменные за многие миллионы лет ландшафты планеты и даже начали дремать, когда прилетели люди. Они привезли с собой огромные глыбы сухого льда, которые испарились в атмосфере планеты.
Отец помнил, что проблема перенаселенности Солнечной системы возникла остро около двух сотен лет назад, когда обжитой Марс, наконец, стал перенаселенным, как и Земля. Жить в закрытых куполами городах вроде Армстронга и Леонова на Меркурии и Венере соглашались немногие. Возникла необходимость создания нового приюта для выходцев с Земли. Колонизация Изольды началась сразу, как только было принято решение о ее терраформации. Были направлены звездные экспедиции для создания нового пристанища земным метастазам. Изольда, на которой были огромные ледяные массивы, была холодна и безжизненна. Она была очень далека от светил, чтобы те смогли ее разогреть. Выход нашелся сразу. Чтобы согреть планету и растопить вечные льды, необходимо было создать парниковый эффект. Что может быть лучше углекислого газа, чтобы оживить мертвую Изольду? В поясе Койпера системы Центавра нашлось немало астероидов, богатых углекислыми льдами.
Инженеры с помощью магнитного импульса разгоняли углекислые астероиды и направляли их к Изольде, где они сгорали в атмосфере планеты, обогащая ее парниковым газом. Процесс начался. Атмосфера Изольды, наполненная углекислым газом, стала нагреваться, начали таять вечные льды, образуя реки, озера и моря. Земным ученым пришлось обогатить водную стихию солями магния и йода, чтобы добиться такого же солевого состава, что и на Земле. Дальше за дело взялись микроорганизмы, завезенные с далекой голубой планеты. Маленькие рачки и одноклеточные водоросли стали обживать доселе мертвый мир. Не имея естественных врагов в отсутствии других звеньев пищевой цепочки, планктон размножался с ошеломительной скоростью. Моря Изольды превратились в питательный органический бульон, кишащий планктоном. Местами моря покрывались многокилометровыми бурыми пятнами, состоящими из гигантских колоний простых организмов. Дальше
Вслед за нагреванием коры планеты, проснулись давно усопшие вулканы. Водные представители огнедышащих гор давали жизнь все новым экосистемам, обогащая окрестности углекислотой и сероводородом, вокруг которых разрасталась новая жизнь. Затем моря были наполнены рыбой, чтобы восполнить недостающие звенья пищевых цепочек. Немедленно были завезены представители морского мира, утилизирующие органические останки. Это были крабы, раки отшельники, моллюски и кораллы.
Первая часть освоения Изольды была завершена. Моря стали приносить пищу и кислород новорожденной Изольде. Вторым этапом терраформации стало освоение пустых пространств суши. Промышленными органическими синтезаторами создавались многие тысячи и миллионы тонн чернозема, которыми покрывали равнины, отведенные под посевы пищевых культур. Создавались леса и джунгли. Почву удобряли и насаждали семенами земных растений. Вскоре появилась и наземная растительность. Были завезены генетически модифицированные лишайники и мох, для естественного заселения горных массивов.
Мало-помалу Изольда стала походить на свою родительницу Землю. До окончательной терраформации было еще далеко, однако уже сейчас стало возможным строить себе дома под открытым небом и прогуливаться по Изольде без скафандра. Начало было положено, остальное сделает жизнь.
Через пару сотен лет после начала колонизации Изольды было основано несколько городов, которые напоминали скорее форпосты, нежели цветущие населенные пункты. Основная часть городов находилась под водой.
Отец впервые вышел на поверхность Изольды. Уже несколько дней он провел в подводном мире, в городе, который колонисты назвали Тристаном. Это была первая и самая крупная станция, населенная учеными и первопроходцами. Трудно себе представить Изольду без Тристана, эту любовь, блеск которой не смогли погасить сотни лет мировой истории. Тристан раскинулся на многие километры под водой на горном плато близ береговой линии. Он представлял собой гигантское многоэтажное сооружение с множеством тоннелей, ведущих в соседние строения и штреков, врезающихся вглубь планеты. Большей частью Тристан был построен из стекла и стали, поэтому вид из окон гигантской подводной лаборатории был восхитительным. Здесь не были заметны штормы и приливы, здесь всегда спокойно и холодно. Чуть в стороне от основного массива зданий Тристана стоял нанореактор, отопляя город и обеспечивая его необходимой энергией. Здесь находилась и своя башня, возвышавшаяся над всем городом. В ней были помещены следящие за космическим пространством станции и лаборатории, изучающие верхние слои моря. На крыше Тристана размещался огромный ангар, в котором дожидались своего часа подводные аппараты, батискафы, небольшие подводные лодки и гидроциклы индивидуального пользования. В верхних этажах гигантского строения находились лаборатории и исследовательские центры. Нижние этажи были приспособлены для жилья.
Покидая Тристан, Отец сделал круг вокруг города. Отца восхищал полет мысли, создавшей подобное чудо. Город светился огнями. Верхние этажи освещены синим и ультрафиолетовым светом. На углах зданий блестели габаритные мерцающие красные огни. Башня, возвышающаяся над городом, была освещена снизу яркими прожекторами, и была видна на много сотен метров. Город жил своей жизнью. Всюду сновали разведывательные катера, которые производили замеры подводных течений, состава воды, насыщенности биологическими и природными ядами. Нет-нет мелькали одноместные транспортные лодочки и большие подводные корабли.
Отец отправился из Тристана полюбоваться красотами верхнего мира. Взяв служебный батискаф, странник попросил автопилот вывести машину на поверхность у какого-нибудь живописного места. Оказавшись на берегу, Отец пришвартовал батискаф у скалы и отправился по берегу, надеясь найти хоть какой-нибудь мало-мальски красивый уголок. Его не было. До рая на Изольде было еще далеко, да и будет ли здесь рай– вопрос остается открытым.
Этот план придумал Трибун. Чтобы упрятать Отца от вездесущего ока федеральной службы подошла бы любая звездная система, кроме родной Солнечной. Здесь федералы контролировали буквально каждую лазейку. Другая звездная система имела свой филиал федеральной службы, которая подчинялась лишь верховному руководству. Поэтому выбор пал на систему Центавра, поскольку была самой ближней, и самой необжитой из всех систем, входящих в состав Конфедерации. Подводное существование Отца несколько осложнило его поиски, случись таким возникнуть.